^bАрнульф спокойно владел империей. Венгры, запомнив выход и разведав эти земли, затаили в сердцах зло, позднее открыто ими проявленное.^b

^aНорманны, вернувшись по Марне к Парижу, в третий раз его осадили, ибо мост преграждал им спуск по реке. Однако горожане, окрепнув в боях, оказали им отважное сопротивление; тогда [норманны], отчаявшись в осаде, с [большим] трудом перетащили по суше корабли и, спустив их на воду, устремились в Бретань. Они осадили в области Кутанса⁴ замок под названием Сен-Ло⁵; одолев осажденных, отрезав их от воды, они обещали им жизнь, но когда те вышли из [замка], [норманны], нарушив слово, перебили их вместе с епископом Кутанса. Пользуясь тем, что герцоги Алан и Юдикаэль боролись друг с другом за раздел Бретонского королевства, они напали на них, а те не желали оказать помощь друг другу, считая войну делом одного, а не всех. И вот, они всюду были разбиты, а их владения разграблены вплоть до реки Блавет. Поняв тогда, что несогласие грозит им гибелью, а врагам дает силы, они условились через послов о времени и месте, где должны были соединиться, и решили вести войну общими силами. Юдикаэль, который был более юн, стремясь добыть славу своему имени, не дождавшись Алана, вступил со [своими] людьми в бой и, перебив много тысяч врагов, остальных загнал в некое селение; неосторожно преследуя их [дальше, чем следовало], он был ими убит, не ведая, что побеждать хорошо, но превозноситься в победе плохо; ибо опасностью грозит отчаяние. Алан, объединив всю Бретань, дал обет, что если он с Божьей помощью одержит победу, то пожалует Богу и св. Петру в Риме десятую часть всех бретонских земель; и устроил врагам в бою такую резню, что из 15 тысяч [норманнов] к кораблям едва бежало 400.

Когда св. Виллиберт, мудрейший в духовных и светских делах [муж], покинул этот мир, в архиепископстве Кёльнском ему наследовал Герман. Епископство в Констанце после Соломона⁶ принял Соломон⁷, аббат из Санкт-Галлена, благородный и мудрый муж, третий владыка этого города, носивший данное имя.^a

891 г. ^aКороль Арнульф находился в крайних пределах Баварии, смиряя дерзость славян; когда норманны, ослабленные в ходе двух сражений в Бретани, опять стали совершать грабежи в королевстве Лотаря, он отправил против [них] войско, чтобы не дать [врагам] перейти через Маас. Однако прежде чем войско собралось в условленном месте, - возле Маастрихта, - норманны, пройдя несколько выше [по реке], перешли Маас возле Льежа; оставив врагов позади, они разбрелись по лесам и болотам, примыкавшим к Ахенскому пфальцу, убивали всех, кто попадался им в руки, и захватили большое количество телег и повозок, на которых войску доставлялся провиант. Когда слух об этом дошел до войска, - произошло это на рождество св. Иоанна Крестителя¹, - то его охватил не столько трепет, сколько изумление; князья держали совет не столько о грозящей им опасности, сколько о том, что делать дальше - то ли направить путь через рипуарские земли в Кёльн, то ли через Прюм в Трир, - или стоит тут же переправиться через Маас и поспешить к флоту. Наступившая ночь прервала собрание. Когда наступило утро, все вооружились и, развернув знамена, отправились вниз по реке, [готовые] к битве; перейдя через ручей Гойле, все отряды одновременно остановились. Чтобы не утомлять напрасно все войско, было решено поручить каждому из князей выбрать по 12 человек из своих, свести их в один отряд и отправить выслеживать врага.

Между тем появились норманнские разведчики; когда вся эта масса без ведома герцогов стала их преследовать, потеряв строй, то наткнулась в одном селении на отряды пехоты, которые, сплотившись [воедино], внезапно ударили на рассыпавшихся [врагов] и легко их отбросили; затем, громыхая колчанами, они подняли шум до самого неба; [услышав его], тут же прискакали норманнские всадники. В принявшей дурной оборот битве войско христиан обратилось в бегство; [в этот день], 26 июня, погибли Сунцо, архиепископ Майнцский, граф Арнульф и бесчисленное множество знатных мужей. Норманны ворвались в заполненный богатствами лагерь и, перебив пленных, вернулись к флоту.

Король в Баварии, услышав об этом, крайне огорчился потерей верных [ему людей] и со вздохом сказал, что, мол, франки, до сих пор непобедимые, нынче обращаются спиной к врагу. Затем, осознав в душе позор этого дела, он воспылал [гневом] против врагов; собрав из восточных [земель] войско, он тут же перешел Рейн, разбил лагерь на берегах Мааса и выступил навстречу норманнам, которые, гордясь недавней победой, со всеми силами отправились грабить. По своему обыкновению они тут же соорудили на реке Диль укрепление из дерева и земли и стали дразнить [немцев] насмешками и упреками, призывая вспомнить о Гойле, о постыдном бегстве и о резне, ибо они, мол, в скором времени испытают то же самое. Король, охваченный гневом, велел войску спешиться и сражаться пешим строем; тут же соскочив с коней, они, издав воинский клич, бросились на вражеский гарнизон, и учинили с помощью Божьей такой разгром, что из бесчисленной толпы едва уцелел хоть кто-то, кто смог поведать об этом флоту.^a

^bРегенсбург сгорел в результате пожара.^b

Явилась некая звезда удивительной величины; многие полагали, что это комета. Ибо она, испуская вниз яркие лучи и восходя в течение многих ночей по Зодиаку, была видна 21 марта в середину 40-дневного поста².

После смерти папы Стефана должность в течение 5 лет и 6 месяцев занимал Формоз³.

По совету короля и знати Сигехард добровольно оставил Фульденское аббатство, и приор Гуго⁴, избранный в присутствии королевских послов Теутбальда и Поппо, был в Регенсбурге [утвержден] королем его преемником.

^cТело св. Юстина было перенесено в Корвею; когда умер тамошний аббат Бово, ему наследовал Готшалк⁵.^{c d}При нем некий весьма благочестивый монах по имени Альфрик, страдая сильной головной болью, велел ради исцеления разрезать себе голову. Ведь головная боль возникает либо от капель, либо от червей. Однако боль с каждым днем становилась все сильнее, так что он уже отчаялся [выздороветь]; и вот однажды, когда все ушли, оставив его одного, он увидел, как из отхожего места вылезли 7 отвратительных демонов; 6 из них несли по 6 книг, то есть всего 36, а седьмой тащил огромной величины том; усевшись, они стали стращать больного, читая ему о [грехах], совершенных им мысленно, словесно и на деле с детства и до сего часа. И вот, из храма, смежного с кельей, в которой лежал больной, вышел драгоценный мученик Вит, облаченный в блестящее одеяние и замечательный ангельским обликом, и рукой прогнал злых духов; встав возле монаха и назвав себя, он возложил ему на голову руку, благословил и, велев подняться здоровым, поручил передать аббату Готшалку следующее: «Смотри, не воспринимай впредь столь небрежно многие наши увещевания; если же и далее ты будешь мне непослушен, Бог отвернется от тебя и ты еще при жизни своей увидишь на своем месте другого господина». Так и случилось; оставаясь небрежным, он по своей просьбе увидел поставленным над собой Бово⁶ Младшего, более лучшего, чем он сам.^d