На это они ответили, что пришли сюда не ради этого, что не обладают такой мудростью, чтобы дерзать принимать решение по столь важному вопросу, который касается не только их, но, в первую очередь, короля и всех подданных королевства. Они также просили, чтобы с начала текущего февраля и до середины июня был установлен мир, а затем предлагали созвать сейм и обсудить там это дело по общему совету всего королевства. Саксы, поняв хитрость, ответили, что не хотят обманывать и не хотят быть обманутыми, но дают и просят прочного и истинного мира вплоть до указанного срока. И, когда они обещали мир всем немцам этой партии, герцог Отто сказал: «Вы что, считаете нас глупцами? Вы просите мира для ваших земель, пока не оскверните апостольского достоинства, а нам обещаете мир, пока наш глава, если дозволит Бог, не претерпит по вашей воле зло. Так вот, или дайте нам и всем нашим и примите для себя и всех ваших вечный мир, или не получите никакого. Если вы с этим не согласны, то отправляйтесь в начатый вами поход; но знайте, что в ваших землях вскоре будут незваные гости, и вы, вернувшись из Италии, не найдете своего добра в той сохранности, на какую рассчитывали. Ибо мы не хотим от вас скрывать, что как только мы сможем, то изберем себе правителя, который с Божьей помощью защитит нас от несправедливостей и воздаст вам равной мерой за те обиды, что вы нам причинили». Простые воины противной стороны воскликнули, что [саксы] высказали более справедливые, чем их князья, просьбы и предложения; что они впредь будут менее готовы сражаться, [чем прежде], ибо [знают], что дело саксов правое, и это собрание принесло [саксам] больше пользы, чем три [предыдущих] сражения, ибо здесь они своими ушами услышали о них то, чему никогда не смогли бы поверить.

Итак, в начале марта Генрих отправился в Италию, чтобы и там посеять семена раздора.^a

^bСтрашное землетрясение, сопровождавшееся страшным грохотом, произошло 27 марта, в первом часу дня, предвещая, как казалось некоторым, то,^b что Генрих в Риме добьется низложения папы Григория и возведения в сан Виберта.

^aА саксонские князья через послов убеждали народы Германии, как враждебные им, так и дружественные, избрать своим королем кого угодно, кроме Генриха и его сына, чтобы собрать воедино членов королевства, как то было прежде. В июне они с большим войском опустошили Франконию, мстя за причиненные им обиды; огнем расчищая себе путь, они недалеко от Бамберга соединились со своими швабскими друзьями, вышедшими им навстречу; переговорив друг с другом относительно избрания нового короля, они наконец единодушно согласились избрать королем Германа³.

Но, когда саксы со славой вернулись домой, не сомневаясь в том, что уже имеют короля, враждебно настроенные князья стали просить герцога Отто переговорить с ними наедине, ибо очень боялись избранного короля; многими обещаниями они склоняли его подвергнуть сомнению этот выбор, но так и не добились от него какого-то определенного обещания. В этих сомнениях, к которым примкнула большая часть страны, прошло все лето, и почти вся Саксония была охвачена неопределенностью. В ноябре [Отто] опять был вызван на тайные переговоры; когда его уже полностью склонили на сторону врагов саксов, то по милости Божьей, дабы не погубил он на исходе дней столько трудов, [совершенных им] ради отечества, конь, на котором он сидел, вдруг упал на ровном месте и так [придавил] голень своему седоку, [что он почти целый месяц не мог ходить].^a

^bКороль Генрих вступил с войском в Италию; придя в канун Троицы⁴ к Риму, где Гильдебранд^b или папа Григорий ^bвместе с римлянами оказал ему сопротивление, он разбил лагерь у замка св. Петра; подвергаясь частым нападениям со стороны горожан, он в течение двух лет с небольшим войском совершил множество отважных подвигов. Построив на Палатинском холме укрепление, он разместил там гарнизон; однако немало людей, оставленных в нем, он потерял из-за непривычного летнего зноя, угнетающе на них действовавшего. Эта смертность поразила также многих и в самом войске.

В канун Пасхи в огне сгорел Бамбергский монастырь.

Большая часть Майнца сгорела в результате пожара, когда огонь охватил кафедральную церковь и три монастыря.

Саксы и аламанны пришли во Франконию для переговоров друг с другом и вернулись по домам не без великого ущерба для этой провинции.^b

^cСтрашная вражда возникла между Леопольдом⁵, маркграфом восточной Баварии, и Конрадом⁶, диархом Моравии, братом чешского князя; хотя раньше они всегда были между собой друзьями. Ибо границы обеих провинций не разделяют ни леса, ни горы, но [отделяет лишь] речка, текущая по равнине; так что дурные люди постоянными разбоями по ночам причинили обоим народам огромный ущерб. Конрад часто отправлял к маркграфу послов по этому поводу, но тот презрел [его просьбы]; тогда [Конрад] смиренно пришел к князю Братиславу и просил его о помощи. Тот пришел в восточную Баварию с войском из Чехии и Польши, а также немалым отрядом воинов епископа Регенсбургского, нанятых за плату. Леопольд, готовый к битве, вышел им навстречу; когда многие были убиты, Леопольд бежал вместе с немногими 12 мая.^c

^bМежду аламаннами и баварцами 11 августа также произошло сражение на Дунае близ Гогенштейна, где убит был Коно, сын пфальцграфа Коно⁷.^b

У короля Генриха родился сын Генрих Младший⁸.

На Рождество Господне поднялся столь сильный ветер, что гибель грозила всему миру.

1082 г. ^aСаксы и аламанны поставили королем некоего Германа, могущественного и благороднейшего мужа в Германии. Никто в тех краях, то есть в Лотарингии, не мог с ним сравниться в военных и духовных делах, однако после того как он принял королевский титул, его в скором времени стали презирать как свои, так и чужие. Королевское посвящение он принял в Госларе от Зигфрида, архиепископа Майнцского.^a

В этом году архиепископом Гартвигом и епископами Готшалком и Гифродом был освящен в пригороде города Магдебурга монастырь св. Иоанна Крестителя.

4 мая умер Удо Старший¹, саксонский маркграф. Жену его звали Ода, а происхождение ее было следующим. Граф Рудольф, родом из Вестфалии, из места, что зовется Верла, брат императрицы Гизелы, имел сына по имени Герман, который, взяв в жены Рихенцу², имел от нее эту Оду. Та же родила названному Удо Генриха³, Удо⁴, Зигфрида⁵, Рудольфа⁶ и дочь, которую звали Адельгейда⁷; последнюю взял в жены пфальцграф Фридрих фон Путелендорф; когда же он умер, на ней женился Людвиг Старший, ландграф Тюрингии. Мать названной Оды вышла после смерти графа Германа замуж за бывшего некогда герцогом Отто фон Нортхайма и родила от него светлейших мужей: графа Генриха Толстого⁸, отца императрицы Рихенцы⁹ и пфальцграфини Гертруды¹⁰, графа Зигфрида фон Бойнебурга¹¹ и графа Коно фон Байхлингена¹², а также трех дочерей, одну из которых - Этелинду¹³ - взял в жены Вельф, герцог Баварии; после того как он с ней развелся, [Этелинда] стала женой графа Германа фон Кальвенлаге¹⁴ и родила ему графа Германа. Третью¹⁵ же взял в жены граф Конрад фон Арнсберг¹⁶ и имел от нее графа Фридриха.