^aКогда Лотарь узнал об этом, он направил ему такие слова: «Несчастная весть о том, что блаженной памяти господин Николай скончался, будучи призван к Христу, жестоко поразила слух нашего величества». И через несколько слов: «Но, - повторяем мы с прискорбием, - в глазах его святости большее значение имели козни наших врагов и лживые измышления, чем наша смиренная и чистая защита. Ведь мы, неустанно обращаясь к нему и в письмах, и устно, повторяя то же самое через различные посольства, смиренно просили, чтобы мы и обвинители наши были выслушаны этим понтификом согласно божеским и человеческим законам, [предлагая], как учит разум, явиться к нему лично. Но всегда были отвергаемы». И через несколько слов: «Но так как всемогущий Бог, который выше всех пастырей, возвел на престол светоч Вашего святейшества, то мы весьма желали бы, если дозволит время, увидеться с Вами, оживиться Вашей, достойной Бога, речью и получить медоточивое благословение». И в конце этого письма: «Между тем мы всеми мерами умоляем Вас письменно оповестить наше величество о Вашем желанном здравии и удостоить нас чести называться Вашим излюбленным сыном».

На это вышеназванный папа ответил, что престол блаженного Петра всегда готов принять достойное возмещение и никогда не отказывал в том, что справедливо предписывается божескими и человеческими законами; итак, если он считает, что невиновен в предъявленном обвинении, то пусть со всей уверенностью отправляется к апостольскому престолу, чтобы получить желанное благословение; если же чувствует за собой вину, то и тогда пусть без промедления поспешит принести ради спасения достойное покаяние.^a

^cТиодо, аббат Фульденский, был низложен королем Людовиком; вместо него был избран почтенный муж Сигехард².^c

870 г. ^aЛотарь, отправившись в Рим, был с честью принят папой Адрианом. Когда тот спросил его, соблюдал ли он увещевания благочестивого отца Николая и сдержал ли клятву, то [Лотарь], обманутый тем, кто есть враг истины¹, отвечал, что сохранил все так, как ему было велено свыше. Когда же это засвидетельствовали и знать, и князья и не нашлось никого, кто отважился бы выступить против законной власти короля, папа продолжил: «Если ваши показания истинны, то мы со всей радостью вознесем благодарение Богу. Итак, тебе, возлюбленный сын, осталось подойти к могиле св. Петра, где мы принесем спасительную жертву ради здравия твоей души и тела, которую тебе следует разделить вместе с нами, дабы вступить в общение с членами [церкви] Христовой, от которой ты, казалось, был отсечен». Окончив торжественную мессу, он пригласил короля к трапезе Христовой и, взяв в руки тело и кровь Господни, сказал ему: «Если ты считаешь, что неповинен в запрещенном тебе господином Николаем нарушении брака и имеешь твердое [намерение] никогда более не вступать в нечестивую связь со своей наложницей Вальдрадой, то прими причастие вечного спасения ради прощения в будущем грехов [твоих]. Если же твоя совесть говорит, что рана еще не затянулась или ты опять намерен вернуться в мерзость порока, то не дерзай принимать его, дабы средство спасения верующих не обратилось для тебя в осуждение и проклятие». Но тот безрассудный, непреклонный и ослепленный, без колебания принял причастие из рук понтифика. Затем епископ обратился к свите короля и его сторонникам, и каждому передал причастие со словами: «Если ты не оказывал содействие своему королю и государю Лотарю в предъявленном ему обвинении в нарушении брака и не давал на то согласия, а с Вальдрадой и прочими, отлученными этим престолом, не вступал в общение, то да послужит тебе тело и кровь Господня в жизнь вечную». И вот, те, кто сознавая за собой вину, отважился принять причастие на таких условиях, умерли по приговору Божьему еще прежде, чем наступило начало следующего года. Те же немногие, кто отказался от причастия, едва избежали смертельной опасности. Лотарь, покинув Рим, заболел и, дойдя до Пьяченцы, окончил свои дни 9 августа². И такая смертность поразила его людей, что, казалось, доблесть и благородство королевства не чума поразила, но вражеский меч, который в то время был столь изобилен, что, распустившись на манер тучных посевов, словно рой заполнил собой пределы империи.

Карл, король Галлии, узнав о смерти Лотаря, поторопился захватить его королевство; придя в Мец, он был возведен в короли епископом Адвентием³ и некоторыми князьями. Оттуда он прибыл в Ахенский пфальц, где к нему явились огромные толпы народа.

В городах Трире и Кёльне тогда не было епископов, ибо, как было сказано выше, оба епископа умерли в Италии. И вот, Трирскую церковь Карл благодаря ходатайству епископа Адвентия поручил Бертульфу⁴, его племяннику; ибо Адвентий пользовался тогда у него большим влиянием и, движимый честолюбием, оказывал ему содействие в управлении королевством.

Далее Карл попытался поставить во главе Кёльна аббата Хильдуину и велел епископу Тонгерна Франко⁵ рукоположить его в Ахенском пфальце в священники прихода св. Петра вышеназванной митрополии.

Людовик же, король Германии, отягощенный недугом, лежал в это время в постели в баварских краях. Услышав, что брат захватил вышеназванное королевство, он воспринял это с большим неудовольствием; поспешно отправив послов, он настоятельно просил его уйти из королевства, на которое они оба по праву наследования имеют равные права, а когда Бог возвратит ему здоровье, провести двусторонние переговоры и принять согласное решение о статусе этого королевства.

Между тем он тайно направил в Кёльн архиепископа Майнцского Лиутберта, призывая его приложить все усилия к тому, чтобы упредить рукоположение Хильдуина и посредством выбора горожан посвятить епископа из духовенства этого города. Тот, взяв с собой других епископов, добрался до замка Деуц, после чего, опасаясь попасть в устроенную сторонниками Карла засаду, не стал переходить Рейн, а отправив послов, велел через них передать, чтобы к нему туда пришли самые лучшие и знатные из духовенства и народа. Когда же они пришли, он, следуя поручению короля, призвал их посоветоваться между собой и как можно скорее избрать из своей среды епископа; он же намерен немедленно посвятить избранного ими епископа. Однако те на это ответили, что епископство уже дано Хильдуину, что его уже рукоположили в священники этого престола и почти все, приложив руки, признали его власть. А тот и говорит им: «Если вы уважаете пожалованное вам королем право выбора, то исполняйте волю короля, который желает дать вам епископа. И будьте уверены, что не пройдет и трех дней, как у вас будет другой епископ, а не Хильдуин». Услышав это, они единодушно избрали Виллиберта⁶, почтенного мужа, которого архиепископ Лиутберт, - вопреки его воле, - рукоположил вместе с прочими священнослужителями; перейдя через Рейн, он с честью водворил его на епископском престоле и тут же удалился.

Карл, узнав о рукоположении, воспылал гневом и немедленно отправился в Кёльн; пока все это происходило, Хильдуин находился в Ахенском пфальце под надзором короля. Епископ Виллиберт и все, кто содействовал его посвящению, уйдя за Рейн, избежали ярости короля. Король же, не найдя никого, на ком он мог бы выместить свой гнев, вернулся назад тем же путем, каким и пришел. Людовик опять отправил послов, умоляя, чтобы тот или ушел из королевства, или готовился к войне с братом. Они осаждали его с таким искусством и таким упорством, что он без промедления удалился и вернулся в свое королевство.^a