^bВ те времена погибли многие князья из различных провинций. Голод поразил многие провинции, нужда и бедность царили повсюду, и много зла случилось в то время. Нежное сердце императора Генриха не вынесло этих бед, он заболел и вскоре умер; все же, следуя мудрому совету, он просил прощение у всех, кого мог, вернул земли тем, у кого их отнял, простил вины всем, кто погрешил против него, и по выбору римского понтифика и прочих князей поставил королем своего сына Генриха.^{b a}Ибо там тогда присутствовал Виктор, римский понтифик, а также патриарх Аквилеи, Гебхард, епископ Регенсбурга, дядя императора, и бесчисленное количество прочих лиц как светского, так и духовного звания.^a Скончался [Генрих] в Саксонии, в лесу Гарце, ^aв месте под названием Бодфельд²⁷, где он пребывал осенней порой, занимаясь охотой.^{a c}Этот император учредил во славу всемогущего Бога две общины в Госларе, королевском поместье, и одну из них передал в управление Адальберту, архиепископу Бременскому.^{c b}Итак, прекрасно уладив все свои дела, как то позволяли ему его силы, он окончил земную жизнь в Господе 5 октября.^{b a}Тело его было погребено рядом с его отцом, императором Конрадом, в Шпейере.^a

После смерти императора Генриха III королем стал Генрих, его сын, четвертый этого имени, из-за высокомерия которого умножилось зло на земле, убийствами, грабежами, пожарами и святотатствами были запятнаны почти все провинции Римской империи, но, особенно, Саксонская земля, и, согласно слову пророка, кровопролитие следовало за кровопролитием²⁸. Наконец, его, сверх меры злоупотребившего мечом светской власти, Григорий - он же Гильдебранд, - поразив мечом св. Петра, отлучил, словно негодный член, от тела Христова и матери-церкви и навечно связал нерасторжимыми узами анафемы. Впоследствии в течение многих лет он, то проявляя в мнимом смирении кротость агнца, то в открытой свирепости являя ярость волка, претерпел по справедливому суду Божьему такие превратности судьбы - то испытывая неудачи, то, напротив, как казалось, успехи, - что, кажется, по праву к нему следует отнести то, что сказано в некоем месте:

^dЭтот пятилетний мальчик, будучи восемьдесят первым, считая от Августа, начал править в том году, когда умер император, то есть,^d как было сказано, ^d1056 году от воплощения Господня или 1807 году от основания Города и правил 50 лет. Но так как он был еще слишком мал, заботу о королевстве взяла на себя его мать, госпожа императрица Агнеса, и какое-то время правила мудро и деятельно. Ее дочь³⁰, сразу же после смерти императора отданную на воспитание Ромульду³¹, епископу Констанца, мудро или коварно, не ясно, взял в жены Рудольф Швабский³².^d

1057 г. ^aРождество Господне король-мальчик Генрих отпраздновал в Регенсбурге, по-прежнему в присутствии папы Виктора. Агнеса, его мать, получила герцогство Баварское.^{a b}Гебхард, он же Виктор, по совету владык и светских князей уладив множество дел в Германии и прочих землях Римской империи, как было сказано, в начале 40-дневного поста этого года с миром вернулся в Рим и в этом же году окончил жизнь.^{b c}Фридрих¹, он же Стефан, брат герцога Готфрида, ставший уже монахом в Монтекассино, был поставлен римлянами верховным понтификом вместо него.^c

^bСаксы, опять собрав войско, как враги напали на дикий народ лютичей и, причинив им много зла, подчинили римской власти; взяв заложников и дань, они с миром вернулись домой.

В это время некий Фридрих и его братья, совершая в ряде земель Германии насилия против Римской власти, были побеждены императрицей Агнесой и князьями королевства и покорились.^b

^cВ этом году окончили жизнь папа Стефан и Адальберон², епископ Бамберга.^c

^aОтто³, брат маркграфа Вильгельма, убитого в предыдущем году лютичами, рожденный, правда, от неравного брака, а именно от матери-славянки, муж пылкого нрава и неутомимой руки, отправившись в Мерзебург ко двору короля,^a был окружен близ села Ниендорф на реке Зельке ^aграфами Бруно и Экбертом,^a сыновьями Лиудольфа фон Брауншвейга, который был дядей короля⁴. ^aТут же Бруно и Отто, оба, полные гнева, столь стремительно ринулись один на другого, что в первом же натиске вышибли друг друга из седла, нанеся себе по смертельной ране. И тотчас же Экберт, несмотря на тяжелую рану, в ярости от боли по убитому брату убил сына графа Бернгарда, славного юношу, едва достигшего пригодного для военной службы возраста.^a