(1910-е гг.) 246. Черные лебеди[147] Касаясь главою нависших ветвей. Под тенью прохладной куста Там плавала мирно чета лебедей У мраморной арки моста. То алая лапка случайно мелькнет. То черные шейки блестят. Спокойно по сонному зеркалу вод Два лебедя черных скользят. То в воду головку один окунет, И струи кругом шелестят; Иль сильными быстро крылами взмахнет, И брызги, как жемчуг, летят. Как светел, прекрасен родной уголок. Где счастливо мчатся их дни, Как тих, когда вечер уже недалек, И дремлют, качаясь, они. Никто не нарушит покоя их дней, И счастья никто не возьмет У этой счастливой четы лебедей, Что в озере в парке живет. Павловск,(1910-е гг.) 247. «Не для того я быть поэтом…»[148] Не для того я быть поэтом Хочу, чтоб лавры пожинать, Не для того, чтоб перед светом Пустою славою блистать; Но потому, что вдохновенье Со мною издавна живет, Я полюблю свои творенья. Хоть не одобрит их народ. Не для него мои созданья, Ведь я пишу самой себе. Одно чудесное сознанье, Что я — поэт, вот счастье где! 11 февраля 1920 г. 248. В альбом Клаве Морозовой[149] Что желаю тебе? Ведь неведомо мне, Что предписано Клаве судьбой… Пусть же совесть твоя будет вечно чиста. Как подснежник весенней порой; Будь же счастлива ты; пусть дурные мечты Не коснутся головки твоей, И пусть ангел Христа защищает тебя И хранит от недобрых людей. 23 марта 1920 г. 249. «Я любила в чудесных мечтаньях…» Я любила в чудесных мечтаньях Забываться вечерней порой, Чтоб не думать о вечных страданьях. Отдохнуть утомленной душой. Чудной песни волшебные звуки Долетали неясно ко мне. И смирялись душевные муки, Я сидела, как будто во сне. Мне на крыльях виденья слетали Из неведомой дальней страны. И уставшие очи ласкали Мне таинственной сказкою сны… 29 марта 1920 г. 250. «Я живу, потому что живется…» Я живу, потому что живется, Потому что нельзя умереть, И когда умирать мне придется. Я о жизни не буду жалеть. Но не стану ее проклинать я. Она много мне счастья дала, — Ведь страдают же все мои братья, Я счастливее многих была. В непогоду спокойно несется Без руля над пучиной челнок; Я беру, что мне в жизни дается. Не кляну и не славлю свой рок. И когда, пред последним мгновеньем, Я почувствую, что ухожу, Я на жизнь не взгляну с сожаленьем, Но за все ей спасибо скажу. 10 мая 1920 г.
251. «Я жить хочу вдали от мира…»[150] Let me live unseen, unknown Unlamented let me die: Steal from the world, and not a stone tell where I lie. Pope Я жить хочу вдали от мира. Я умереть одна хочу. Чтобы никто не знал могилу, где я лежу. Я не хочу, чтоб крест могильный Мой скромный холмик осенил; Я не хочу, чтоб камень пыльный меня давил. Мне не нужны цветы, ограда, Пусть не идут ко мне друзья,— Зачем они? Я буду рада побыть одна. Пусть только лучший друг сердечный Ко мне в последний раз придет И над моим приютом вечным пускай вздохнет. Пусть смочат искренние слезы Холма зеленого наклон: Они наполнят чудной грезой мой мирный сон. Харбин, 7 июля 1920 г. 252. Скауту Во славу будущей России, Во славу верных ей сынов, Брат! Исполняй слова святые Девиза скаутов: «Будь готов!» Вперед! Трудна твоя дорога. Но ты в беде не унывай: Носи на сердце образ Бога И ложь ногами попирай. Пусть над тобой не угасает Светило истины святой; В твоей душе пускай пылает Любовь к России дорогой. Пусть будет замком, защищенным От лжи позорной, честь твоя … Иди на помощь угнетенным Под стягом правды и добра. Когда ж неправда пред тобою. Иль право сильного цветет, Тогда — да будет Бог с тобою, И грозный меч твой да блеснет! 17 июля 1920 г. 253. Себе Не вспоминай о том, что было. Что поросло быльем: Теперь, когда душа остыла. Не вспоминай о том! На сердце будет лишь тоскливей От тех картин живых. Тех дней, когда ты был счастливей… Не вспоминай о них! Зачем ты вновь себя тревожишь? Зачем играть с душой? Не говори, что ты не можешь: Забудь! Владей собой. вернуться Павловск: a city of palaces and parks built at the end of the 18th century near St. Petersburg, a countryside residence of Russian Tsars. вернуться With a notation in the manuscript: «Во время болезни.» вернуться Клана Морозова: a classmate at the Harbin Commercial Schools. вернуться The epigraph is taken from Alexander Pope's poem "Oce to Solitude." |
