Церковь. Православная церковь веками выступала центром и движителем культурной жизни в Украине. В борьбе с польским католицизмом именно она стала воплощением украинской самобытности. Однако теперь на авансцену украинской истории выступила Российская империя в роли защитницы всех православных, в том числе украинцев, и церковь в роли духовной поборницы украинства сразу отошла на второй план. Случилось это примерно в то же самое время, когда украинская церковь перестала существовать как отдельное целое.
Поглощение украинской церкви имперским духовным «истеблишментом» происходило параллельно ликвидации автономии Гетманщины. Переход украинской церкви под юрисдикцию московского патриарха состоялся в 1686 г. Некоторое время после этого православная церковь в Украине процветала. Ее школы были лучшими во всей империи. Прекрасно образованных украинских священников зазывали во все епархии России. Наконец, благодаря покровительству Мазепы, укрепилась экономическая база церкви. Но одновременно появляются признаки, не предвещавшие ничего хорошего. Уже в 1686 г. Черниговская епархия из-под юрисдикции киевского митрополита перешла в прямое подчинение Москвы. Чуть позже то же самое произошло и с Перяславской епархией.
Еще больше авторитет киевского митрополита был подорван между 1690 и 1710 гг., когда такие древние бастионы православия, как Львовская, Перемышльская и Луцкая епархии, в конце концов уступили польскому давлению и одна за другой подались в греко-католики. Но самый болезненный удар всей православной церкви был нанесен в 1721 г., когда Петр I ликвидировал Московский патриархат и основал Святейший Синод — бюрократическое учреждение, состоявшее из правительственных чиновников и церковных иерархов и управлявшее всеми делами церкви. Фактически это превращало православную церковь и в России, и в Украине в бюрократический придаток государства. Украинцы были глубоко вовлечены во все эти преобразования: Феофан Прокопович, ближайший советник Петра по церковным вопросам, поддерживал их, а Стефан Яворский, один из ведущих духовных мыслителей и деятелей империи, порицал.
Окончательный подрыв не только автономии, но и самобытности украинской церкви для торжествующего бюрократического централизма был лишь делом времени. В 1722 г. Синод назначил в Киев нового митрополита, Варлаама Вонятовича. Впервые, в нарушение древней традиции, митрополит был назначен, а не избран на соборе церковных иерархов. Но уже в 1730 г. этого митрополита сослали на далекий север, поскольку он упорно сопротивлялся нововведениям. Многие деятели российского духовенства, исполненные безоглядной ксенофобии, долгое время с подозрением относились к украинцам, считая их «зараженными» латинскими ересями. Теперь они получили возможность стричь всех под одну гребенку. Под предлогом искоренения еретических отклонений Синод вынуждал украинцев печатать книги, писать иконы, строить церкви по общероссийским образцам. В 1786 г. государству были переданы все церковные земли и церковь стала полностью зависеть от правительства в материальном отношении. К концу XVIII в. большинство церковных иерархов Украины были русскими или, во всяком случае, русифицированными. Утрачивались традиции и отличительные черты украинской православной церкви, ее личностная, более «западная» ориентация. Теперь она стала просто еще одним средством распространения имперской культуры.
Образование. Образовательный уровень в Гетманщине был высок — во всяком случае по сравнению с Россией. По данным, собранным в семи из десяти полковых округов, в 1740-е годы здесь существовало 866 школ, в которых за три года обучали основам чтения и письма. Кстати, такая система образования резко отличала Левобережье и от Правобережья, где большинство школ контролировали иезуиты, а польское начальное образование для украинских крестьян было практически недоступным. Это явилось одной из причин той незначительной роли, которую играло Правобережье в культурной жизни Украины той эпохи.
В области среднего образования Левобережье могло похвалиться несколькими коллегиями, такими как Черниговская, Переяславская и Харьковская. Высшим образовательным учреждением в крае была Киево-Могилянская академия, получившая этот титул в 1701 г. Щедро субсидируемая Мазепой, она стала одной из лучших высших школ во всем православном мире. В десятилетие, предшествовавшее Полтавской битве, здесь ежегодно училось 2 тыс. студентов. Среди преподавателей академии были такие светила, как Иосафат Кроковский, Стефан Яворский, Феофан Прокопович. Те, кто осиливал строгую 12-летнюю программу обучения в академии, пользовался уважением во всей империи, и сами императоры охотно вербовали академических преподавателей и выпускников на высшие церковные и правительственные должности.
Впрочем, отношения Киевской академии с царским правительством не всегда были дружественными. После истории с Мазепой количество ее студентов было сокращено до менее 200. В 1740-е годы, когда академией руководил Рафаил Заборовский, здесь уже училось более 1000 студентов, и академия вступила в эпоху своего последнего расцвета. Причины как расцвета, так и последующего упадка академии во многом коренились в ней самой. Тесно связанная с церковью и укомплектованная представителями духовенства, академия, как и прежде, делала акцент на преподавании таких традиционных предметов, как философия, богословие, риторика, логика и т. п. Схоластические методы обучения устарели, а попытки освоить проникающие с Запада новейшие рационалистские научные течения были робкими и малоэффективными. Церковная ориентация и традиционализм академии постепенно начинают отталкивать от нее молодежь, заинтересованную в получении современного европейского образования. В 1790 г. более 90 % из всех 426 студентов академии составляли сыновья священнослужителей. В конце концов знаменитое учебное заведение было преобразовано в обыкновенную духовную семинарию.
А тем временем украинцы, желавшие приобщиться к новейшим знаниям, охотно поступали в учебные заведения, которые начиная с 1750-х годов открывались в России,— такие как Московский университет или Медицинская академия. Понимая, что украинская высшая школа устарела, гетман Розумовский и старшина просили имперское правительство разрешить им устроить университет в Батурине, но получили отказ. Так в течение XVIII в. и в области образования произошел поворот на 180 градусов: ведущие учебные заведения империи находились теперь не в Украине, а в России.
Культурные достижения. Примерно с середины XVII и до конца XVIII в. художественное и интеллектуальное творчество украинцев было так или иначе обусловлено развитием стиля барокко. Появление этого стиля тесно связано с той удивительной эпохой и ее потрясающими событиями, и сам он помогал лучше выразить и понять дух эпохи. Удовлетворяя вкусы знати, барочный стиль подчеркивал величие и роскошь, подавал жизнь как увлекательное театральное действие, а талантливо разыгранный в пышных декорациях спектакль умел превратить в живую жизнь. Содержанию он предпочитал форму, простоте — сложность, новизне — синтез.
По-видимому, последнее предпочтение и сделало барокко особенно привлекательным для украинцев. Само промежуточное положение между православной восточной и латинизированной западной культурой естественно склоняло их к синтетическому мышлению и требовало синтетического стиля. Барокко не принесло в Украину новых идей — скорее оно предложило новые приемы, такие как парадокс, гипербола, аллегория, контраст, и эти приемы помогали культурной элите четче уяснять, яснее толковать, тщательнее разрабатывать старые истины.
Кстати, многие представители этой элиты не были «украинцами» — в том смысле, что жили вовсе не местными интересами и не национальными проблемами. Они мыслили либо общеправославными, либо общеимперскими категориями. В XX в. некоторые историки культуры задним числом поругивали барочных интеллектуалов за беспочвенность, бесплодность и оторванность от жизни. Но барокко, как бы то ни было, вернуло украинской культуре динамизм, стремление к блеску и совершенству, тяготение к диалогу с Западом. Пройдет немало времени, прежде чем Украина вновь заживет столь кипучей интеллектуальной и культурной жизнью, какой она жила в эпоху барокко.
