Нововведения ретивого гетмана, решившего обойтись без помощи сверху, весьма разозлили царя. Летом 1723 г. наказной гетман и его единомышленники затребованы в столицу и вынуждены давать объяснения о том, почему они «мешают» работе коллегии. В то же время президент коллегии Вельяминов, почуяв, что пришло время покончить с Полуботком, уговорил нескольких украинцев написать на него доносы и просить введения в Украине общеимперских порядков. В ответ на эти доносы наказной гетман посылает в Украину своего эмиссара, чтобы организовать кампанию петиций, которая засвидетельствовала бы поддержку украинского самоуправления подавляющей частью населения. И тогда окончательно взбешенный царь бросает за решетку и самого Полуботка, и всех, кто подписал петицию. Лишь смерть Петра I в начале 1725 г. спасла всех этих людей от Сибири.
В 1725 г. большая часть украинской старшины вернулась домой, но уже без своего наказного гетмана. Павло Полуботок скончался за несколько месяцев до Петра I — в каземате Петропавловской крепости.
Данило Апостол (1727—1734). Избавившись от Полуботка, Малороссийская коллегия получила свободу действий в Гетманщине. Еще в 1722 г. она ввела в Украине прямое налогообложение, тяжко ударившее по населению. В 1724 г. Вельяминов торжественно рапортовал о 600-процентном увеличении всей суммы налогов. Но тут с президентом коллегии случилось головокружение от успехов, и он потребовал, чтобы и новоиспеченные русские помещики Левобережья платили по новым таксам. И вот тогда на сторону украинской автономии вдруг встал... князь Меншиков, бывший до сих пор ее злейшим врагом. Самый влиятельный российский политик, владелец обширнейших поместий во всей Гетманщине, он подверг деятельность Малороссийской коллегии самой резкой и нелицеприятной критике. Да и другие важные лица в Санкт-Петербурге сменили гнев на милость к украинцам и их самоуправлению: ведь в 1726 г. на российском политическом горизонте замаячил призрак новой войны с турками и в этих условиях настраивать против себя украинцев было бы по меньшей мере легкомыслием. Таким образом, в 1727 г. влияние Меншикова вкупе со стратегическими соображениями привело к тому, что имперский сенат объявил о роспуске первой Малороссийской коллегии и издал декрет, разрешавший «для блага и спокойствия» местного населения избрать гетманом человека «достойного и преданного».
В октябре 1727 г. гетманом выбирают 70-летнего миргородского полковника Данила Апостола. Всеобщее торжество по поводу этого события несколько затушевывало тот факт, что имперское правительство не только отказалось на сей раз подтвердить все статьи Переяславского соглашения 1654 г., но и навязывало гетману новые ограничения. Отныне российский наместник должен был наблюдать за всеми внешнеполитическими связями гетмана, российский фельдмаршал — за его военными распоряжениями, а царь получал право даровать земли в Гетманщине. Единственным утешением было то, что Гетманщину вывели из подчинения Сената и передали в ведение министерства иностранных дел.
Новый гетман быстро осознал тщетность любых попыток реставрации прежних политических прерогатив и все свое внимание сосредоточил на социально-экономических вопросах. Он продолжил судебные реформы и учредил казначейство, составившее первый за всю историю Гетманщины расчет годового бюджета. Поскольку фонд общественных и ранговых земель серьезно истощился, в 1729—1731 гг. была проведена тщательная ревизия и многие земли были возвращены в общественное пользование. Особенно успешно Апостол отстаивал украинские торговые интересы. Он добился отмены многочисленных пошлин, которые были установлены имперскими чиновниками для украинских купцов и ставили последних в неравноправные условия с их российскими конкурентами.
Занимаясь все больше внутренними делами, гетман исподволь добился и некоторых политических побед. Отвоевав себе право назначать генеральную канцелярию и полковников, Апостол резко сократил число русских и иностранцев в своей администрации. Киев, долгое время находившийся в ведении российского губернатора, Апостолу также удалось вернуть под свою юрисдикцию. И даже запорожцам, которые с 1708 г. считались изгнанными на территорию крымских татар, весной 1734 г. ценою драматичных перипетий и немалых дипломатических усилий был вновь присвоен официальный статус подданных Российской империи — что опять-таки свидетельствовало об укреплении позиций в ней Гетманщины. Но до дня этой последней своей победы Апостол уже не дожил: он скончался в январе того же года.
«Правление гетманской канцелярии» (1734—1750). Это подобное новой «коллегии» учреждение было изобретено в окружении новой императрицы Анны Иоанновны исключительно для того, чтобы после смерти Данила Апостола не позволить украинцам выбрать себе нового гетмана. Что поделать: российские императоры в наступившую эпоху меняются с калейдоскопической скоростью — и вместе с ними меняется имперская политика в отношении Украины...
Новый орган управления Гетманщиной состоял из трех русских вельмож и трех украинских старшин, а возглавлял его князь Шаховской. Делая вид, что его коллегия создается временно, Шаховской на самом деле имел тайную инструкцию всячески распространять слухи о том, что в непомерных налогах и во всех грехах предыдущего управления виноваты одни лишь гетманы и что с отменой Гетманщины украинцы сразу заживут значительно лучше. В секретную миссию Шаховского входили даже такие вещи, как расстройство браков представителей украинской старшины с польской, белорусской и правобережной шляхтой и в то же время всемерное поощрение брачных связей той же старшины с русским дворянством.
Пришедший на смену князю Шаховскому князь Барятинский также предпринимал все меры к тому, чтобы лишить украинцев их самобытности. Так, например, в 1734 г. он арестовал киевский магистрат в полном составе и конфисковал давние хартии его прав, надеясь, что содержание их вскоре забудется, а если и вспомнится, то, не имея документов, киевляне все равно ничего не смогут доказать... В том же самом году имперский Сенат дважды отказывался утвердить в должности киевского мэра («посадника») кандидата-украинца и сдался лишь после того, как было доказано, что в городе нет ни одного русского, который мог бы претендовать на столь высокий пост.
При Анне Иоанновне и ее всемогущем фаворите, немце Бироне, элита Гетманщины окончательно изуверилась и, махнув рукой на политику, с головой ушла в частную жизнь. Столь фаталистским настроениям весьма способствовало введение пресловутой российской политики «слова и дела», когда не только за «дело», но и за «слово» критики в адрес властей запросто можно было попасть в лапы всемогущей Тайной канцелярии, где пытали, а после казнили или ссылали в Сибирь. Более того, принцип «слова и дела» требовал доносительства не только от близких друзей, но и от членов семьи, так что страх и взаимное недоверие становятся в эту эпоху в порядке вещей.
Крестьянам и простым казакам при бироновщине приходилось тоже не сладко. Тяжким бременем свалилась на них российско-турецкая война 1735—1739 гт., в которой Левобережье использовалось императорской армией в качестве основного плацдарма. За четыре года войны были мобилизованы десятки тысяч казаков и крестьян, а потери украинцев достигли 35 тыс.— цифра поистине огромная для страны с населением 1,2 млн. К тому же в 1737—1738 гг. Украина вынуждена была на собственный счет содержать от 50 до 75 российских полков. Это стоило Гетманщине 1,5 млн рублей, что десятикратно превышало ее годовой бюджет. Едва оправившись от столетней казацко-польско-российско-турецкой войны, Украина вновь стала ареной опустошительного конфликта. К 1740 г. страна была совершенно обескровлена. Русские офицеры из своих украинских походов вынесли впечатление о выжженной земле. А украинская старшина еще на протяжении нескольких десятилетий будет жаловаться на то, что край никак не может оправиться от военных потерь.
В поисках хотя бы одного «государственного достижения» той эпохи остановимся на создании в 1728 г. специальной комиссии, которой было поручено разобраться в царившем в Украине правовом хаосе. Дело в том, что до этого времени нормы права в Украине формально продолжали основываться на Литовском Статуте XVI в. И вот в 1744 г. 18 членов комиссии выдали результат своего 16-летнего труда — новый кодекс законов, или «Права, по которым судится малороссийский народ».
