В качестве плоскости для клавиатуры он использовал своё колено — столешница была занята кусочками петрушки, аккуратно вылавливаемой из его же тарелки ловкими детскими пальчиками. Увы, но кто именно не любил зелень, спрашивать было недосуг.

Я внутренне приготовился — вовремя. Заиграла праздничная музыка, семейное кафе осветилось разноцветными фонариками — и вот со стороны стойки выплыл камилл-официант. Он был невысокого роста, просто этажерка на трёх ногах с колёсами и двумя парами выдвижных гибких «рук». Теперь же его скромные размеры были почти полностью скрыты под чудовищных размеров тортом, украшенным розочками, мармеладными звёздочками и горящими свечками.

Десять свечек — насчитал я. Всё верно: если сегодня мой день рожденья, то мне исполнилось десять лет. Юбилей! И пусть этот праздник устроен не для меня одного — это я понимал, и сияющие глаза детей вокруг подтверждали — всё равно было невероятно приятно.

Кафе наполнилось аплодисментами, а мой альтер начал непрерывно выдавать поздравления. «Значит, заговор. И все в курсе — я один…»

— Спасибо, — я неловко поднялся. — Большое вам спасибо! Эээ… Угощайтесь, что ли…

Пока официант объезжал столики, раздавая куски торта, я занялся письмами. Сначала приглашения. «Да» — на обед в «Огоньке» с Юки и Брайаном. «Да» — на ужин с Бидди и Илаем в Западном секторе, место они выберут сами. Разумеется, придут и другие — это я понимал, как и то, что надо будет вести себя соответствующим образом.

Если бы выбор был за мной, я бы вообще забыл про этот день — из-за случившейся катастрофы, а главное, из-за расследования, из-за подозрений и тревоги, которая переполняла меня. Но дети воспринимали мир иначе: им нужна была разрядка, и вообще — это же день рожденья! Следом за ними и взрослые, но тут на первом месте было желание «жить как раньше».

Всё так быстро произошло! Позавчера — астероид, вчера — запуск, сегодня — мой день рожденья. «Всё будет скромно», — написала Бидди. «Возвращайся поскорей!» — Телжан О’Ши. «Поздравляю с началом следующего года!» — Леди Кетаки, и мне захотелось увидеть её, чтобы признаться: прошедший год стоил всей моей предыдущей жизни. А впереди ещё целый день.

В какой-то степени это было удобно, потому что я не знал, что делать в сложившейся ситуации. Надо ли сообщать Ниулу о подлинном значении тех самых одиннадцати процентов? Если я Посредник, то надо ли вообще передавать людям решение этой проблемы? Может, оставить всё ИскИнам — пусть Инфоцентр сам ищет преступника?

— Поздравляю, — прошептала Ирма, трогая вилкой розочку на куске, который водрузил перед ней ловкий официант.

Я хотел ответить, но поймал взгляд её партнёра, увидел, как он покачал головой — и промолчал.

[Она очень переживает из-за того, что случилось, — написал он. — Если хочешь поговорить с ней, то лучше подальше от детей].

[Не нужно], — ответил я, и он облегчённо улыбнулся.

Подробное изучение записей о конфликте между Дозором, шахтёрами и СубПортальной службой, а также поведении Ирмы Кейн, не оставило сомнений в том, что произошло. Тот самый человеческий фактор: после долгих споров, продолжившихся до среды, но так ни к чему не приведших, утренняя смена в четверг попыталась «высказать своё мнение» нетривиальным способом. Показать им всем, так сказать. Вместо уничтожения они решили захватить роковой астероид и направить его астрогеологам, но так, чтобы обойти сектор с оборудованием СубПортала. У них могло получиться, а если бы не вышло, логос успел бы подстраховать, как обычно… Но не в этот раз.

«Сорок девять погибших — и семеро, взявших на себя вину за случившееся, — ещё один список возник перед моими глазами, когда я закончил с видеоматериалами. — Вот о ком думал Ниул! Ради той утренней смены он согласится на ложь — чтобы они смогли жить дальше».

Ирма переживала из-за того, что уже в понедельник она была в отпуске — именно потому Йохан и рискнул задержаться у Дозорных. А отпуск она взяла по требованию семейного партнёра, о чём он мне и сообщил перед началом завтрака. Состояние Ирмы было вызвано мыслью «почему меня там не было», хотя и я понимал, что ничего бы её присутствие не изменило: поскольку вопрос стоял о чести всей службы, точно также она бы пошла на риск, будучи уверенной в поддержке ИскИнов.

Сохраняя на лице счастливую улыбку и периодически отвлекаясь от поедания своего куска торта на чтение сообщений, я гонял по кругу мысль о том, инспектор Хёугэн не так уж ошибался, предполагая саботаж. Умысел тут есть, разве что исходил он не от людей, но что я знаю о мотивах ИскИнов? Тут нужен Посредник, настоящий знаток, но поскольку для Администрации вина логосов — это лишь удобное объяснение, от соответствующих специалистов не станут требовать правды. Всех устроило официальное объяснение: «вследствие физического повреждения спутников защитной системы, повлиявшего на функционирование логоса».

Вещи ломаются — нет ничьей вины, все понимают, что такое бывает.

Обтекаемо, удобно и очень рискованно. Украдкой я оглядел посетителей кафе — дети предсказуемо обмазались кремом, взрослые — тоже, но уже нарочно, за одним столом так и вовсе стихийно возник кружок сладкого боди-арта… Мы находились в Восточном секторе, который всего лишь позавчера был зоной бедствия. Мой день рожденья — одно из множества мероприятий, призванных снова вернуть сюда жизнь. Хотя кое-кто не вернётся сюда никогда — просто не найдёт в себе силы снова оказаться здесь…

Судя по демонстрируемому спокойствию, Ниул считает (и, вполне возможно, считал всегда), что причины катастрофы нет, что это лишь редкое сочетание вероятностей. Как было на «Эльвире». Возможно, вся эта возня с поиском преступника — затея, выдуманная спамерами для тех, кто столкнулся с проблемой «А-М-112» и заработал недоверие к окружающим людям. В конце концов, пропущенный астероид можно считать такой же редкой случайностью, как и появления человека типа Просперо Мида. Но ведь и его существование можно счесть чьим-то замыслом! СПМ, например — почему нет?..

Для Сары, единственного знакомого знатока, на которого я мог положиться, всё дело в логосах. Ну, так они сами и разберутся: если уж мы доверяем им свою жизнь, отчего не поручить поиск проблемы? Тем более что они лишены человеческих чувств — будут искать без стыда, жалости и сомнений. Поломку спутников Сара воспримет как подлинную причину. Остальные тильдийцы отреагируют похоже.

Получалось, что я один подозревал, что был заранее запланированный отказ в поддержке людей и нежелание компенсировать людское несовершенство? Но с какой целью? Продемонстрировать уровень подготовки? Кому — себе? Всего за сутки станция снова начала вращаться, и вот уже в Восточном секторе звучит смех. Сорок девять и девяносто три — заплатили за это… Я бы мог приписать подобную цель, если бы ИскИны оставались на уровне двухсотлетней давности. Но им уже очень давно не нужно было объяснять ценность человеческой жизни и даже жизни камилла.

Они знали, как важна чужая жизнь. Значит, что-то другое. Но что?

Странным получился этот день: я изображал радость, как положено имениннику и юбиляру, а внутри клокотала тревога. И весёлая улыбка, прилипшая к лицу, была нужна не только окружающим — я сам чувствовал, что никак иначе не справиться с внутренним напряжением.

«Мы пока не знаем, достаточно ли ему», — заметил Ниул, имея в виду безумца, подстроившего столкновение, но о логосе можно было сказать то же самое. Неведомая цель могла потребовать новых жертв, а кто его остановит? Это не «бэшки», которых можно просто утилизировать.

Беда в том, что мы не могли отказаться от помощи ИскИнов. Они были неотъемлемой частью жизни. Они и были жизнью, потому что всё — от света и тепла до кушаний на праздничном столе — имелось у нас благодаря их участию.

А теперь они были и смертью тоже.

Безумца можно поймать, запереть, а что делать в такой ситуации? Полностью перейти на ручное управление всего? Отказаться от станции и переселиться на Тильду, как призывал Фьюр? Но ведь и в куполах не обойтись без помощи этого самого «искусственного интеллекта»…