Если бы не обстоятельства, я бы не отказал себе в удовольствии обследовать прирученную природу. Но вряд ли Администрации было дело до приступов любопытства у расходного андроида.

К завтраку я опоздал. Леди Кетаки на это никак не отреагировала. Едва я занял свободное место за столиком рядом с ней, она невозмутимо приступила к еде. Омлет, салат с какими-то листьями и водорослями, вишнёвый кисель — и то же самое у меня. А вот у инспектора Хёугэна были сосиски, бутерброд с сыром и чай. Я ему даже позавидовал — несмотря на возникшие проблемы в расследовании.

Точнее сказать, проблемы, которые не позволяли начать это самое расследование.

— Вы создали такие условия, в которых я ничего не могу! — ворчал инспектор, размазывая сосиской соус по тарелке. — Я даже не могу никому объяснить, зачем я сюда приехал! А я новенький! Только я собираюсь спросить их об алиби, они спрашивают, откуда я и зачем прилетел на «Тильду»!

Выбор столовой был обоснован: сюда заходили исключительно представители Администрации. Поэтому инспектор мог сколько угодно жаловаться — режиму секретности ничто не угрожало.

Это режим секретности угрожал нервам и репутации признанного специалиста по преступлениям прошлого.

— Невозможно спрашивать о том, о чём никто не должен знать, — твердил бедняга, и на его выдающемся арабском носу сверкали капельки пота. — В конце концов, как я очерчу круг подозреваемых, если с жертвами пересекались все?

— А разве не существует каких-то правил, ну, последовательности следственно-розыскных мероприятий? — отозвалась миловидная представительница профсоюза в светло-синем учительском комбо. — На основании исторического опыта я имею в виду.

Она явно готовилась к разговору с инспектором, но он этого не заметил.

— Разумеется, есть! Я двенадцать лет посвятил этой теме, в конце-то концов! — фыркнул он и прикончил сосиску.

— Ну да! Я это и имею в виду! Мы же поэтому вас и пригласили! — подхватила профсоюзница, не разобравшись.

— Теперь вы сможете применить свои знания на практике, — заметил седовласый майор ОБ.

Ему очень хотелось поддержать «выписанного специалиста», но в первую очередь — укрепить надежду, что приехавший профессионал сразу же со всем разберётся.

Несчастный инспектор застонал. Из нас двоих, вызванных на «Тильду-1» ради маньяка, ему повезло гораздо меньше! Я, хоть и стал приманкой, успешно применял свои знания и зарабатывал опыт. А что мог он — с багажом следователей прошлого, но в условиях настоящего? Как вести секретное расследование, если на любой вопрос у любого тильдийца есть законное «Почему вы спрашиваете?»

Отдел Безопасности защищал население от всех возможных угроз. Внешних угроз. Внутренние опасности делили между собой психотерапевты, службы консультаций, профсоюзные деятели и просто соседи. Не знаю, как на других НАСТах, но на «Тильде-1» Отдел Безопасности узнавал о совершённом преступлении чаще всего тогда, когда преступника (обнаруженного, пойманного, опрошенного и осуждённого товарищеским или профсоюзным судом) приводили для экзекуции. После чего ОБ совместно с Администрацией уточнял картину, проверял показания и улики — и утверждал процедуру наказания.

На «Тильде-1» сотрудники ОБ ещё ни разу не начинали расследование. После появления маньяка все их силы уходили на то, чтобы не допустить распространения паники и при этом предотвратить, насколько это было возможно, новые убийства. Не удивительно, что они вызвали знатока со стороны!

— Развели цирк! — бормотал инспектор, роняя хлебные крошки на гладкую ослепительно-белую столешницу. — «А зачем вам?» — передразнил он, смешно вытянув губы трубочкой. — «А кто вы?» «А почему?» «А для чего?» А я даже не могу получить статистику перемещений между секторами, в конце-то концов!

— Это наша внутренняя поправка к Фикс-Инфо, — объяснила Леди Кетаки. — Как только население превысит восемьдесят тысяч, она будет снята. Зато у нас полностью открыта информация по питанию.

— Конечно мне это пригодится! — поморщился он.

Я слушал их, ковыряясь в листьях салата. Была надежда встретить там грибочек или орех… Тщетно! Двенадцать видов съедобных растений и ничего по-настоящему питательного.

— Не нравится? — спросила вдруг Глава Станции, и я вздрогнул от неожиданности.

— Нет-нет, очень вкусно!

Я бешено заработал вилкой и, чтобы скрыть смущение, поинтересовался:

— Значит, каждый может узнать, что я ел?

— Ага! — ответила она, вытирая губы салфеткой.

— И когда ел, и где — тоже?

Инспектор подавился компотом. Откашлялся, допил, торопливо извинился — и покинул столовую. Я готов был поклясться, что двигался он в сторону Информатория. Мощностей его библоса вряд ли бы хватило на подробный статистический отчёт по всем тридцати тысячам — или сколько там входило в число потенциальных преступников?

И я снова позавидовал инспектору: мне бы тоже хотелось сузить круг подозреваемых! Но вряд ли Глава Станции позволит себе распылять ресурсы: меня ожидал ещё один день обхода, улыбок и демонстрации смазливой (спасибо Проф-Хоффу и его мастерам!) физиономии.

— Зайди в Информаторий и просмотри все данные по этому делу, — приказала Леди Кетаки, изучая сообщения на своём альтере.

На мгновение я заподозрил, что проклятая кнопка считывает мои мысли — и передаёт их Главе Станции. Или я совсем не умею скрывать свои желания?..

— Трёх часов тебе, надеюсь, хватит. Потом найди Нортонсона — он передаст нужное оборудование и проинструктирует. Выбери маршрут, где почти никто не ходит. Придумай себе повод и погуляй до ужина. Встречаемся здесь.

— Хорошо, — кивнул я и отставил стакан с недопитым киселём.

Вообще-то оставлять еду считалось верхом неприличия, но кисель был моим самым нелюбимым блюдом. Ненавистнее омлета!

— Я не планировала так сразу отправлять тебя одного, — объяснила Глава Станции, хотя в этом не было абсолютно никакой необходимости. — Но ты сумел укротить наших мамочек. Ума не приложу как… Вот! Извиняются! Коллективное извинение от всего отдела. Первый раз такое вижу. Что ты с ними сделал?

Я пожал плечами.

— Сможешь сам выбрать, что взять на ужин, — предложила она сделку.

Не удержавшись, я рассмеялся. В самом деле, цирк: Глава Станции пытается подкупить андроида-секретаря правом выбирать еду!

— Правило максимума, — объяснил я.

Леди Кетаки недоумённо нахмурила свои идеальные брови.

— Они хотели унизить меня. То есть они хотели унизить вас, а для этого пытались испугать меня. Чтобы я начал умолять о пощаде, чтобы позвал вас на помощь. А я встал на колени. Любому нормальному человеку неприятно видеть другого человека в унизительной позе. Это было гораздо больше того, что они хотели получить. Максимум ситуации. Резко и сразу.

— Это сработало бы, если считать тебя человеком, — мягко заметила она.

— А если я андроид, то у них рука не поднимется, — усмехнулся я. — Напугать — пожалуй. И даже с удовольствием! Но не отключить. Для операторов даже фен имеет право на жизнь.

Возможно, на станции были люди, у которых никогда бы не поднялась рука отключить андроида. Но человек, у которого хватало решимости (и безумия) убивать сограждан во имя борьбы с замаскированными «ашками», существовал наверняка. Исхак Ренье, Гьонюл Доэрти, Джулиан Бос, Татьяна Стрикер и Кирабо Когоут могли подтвердить этот факт своими размозжёнными затылками.

Все они были убиты в коридорах Восточного сектора. На первый взгляд это сужало пресловутый круг подозреваемых… Но не для Восточного. Его Квартером была Глава Станции, что автоматически превращало сектор в столицу «Тильды-1». Здесь старались проводить собрания, здесь же устраивали представления и матчи. Понятно, что при такой популярности столовые, холлы и площадки Восточного притягивали к себе больше людей, чем аналогичные помещения других «четвертинок». Даже игровой зал в Лифтовой зоне был освоен — вспомнить столики с аналоговыми играми!