Не знаю, как ты это тогда воспринял! Ну, когда стало известно, что он целый и просто заблудился. Может быть, возражал против подлога. Это же формальное нарушение Фикс-Инфо! Правда, по условной статье, но всё равно! Ты был вправе не принимать результаты голосования. Но ты согласился. Ты сделал выбор между формальностью и… я не знаю, как это назвать… между формальностью и человечностью. Жизнью. Ты сделал такой выбор шестьдесят лет назад, и я уже не удивляюсь, что ты делаешь его сейчас. Ты знаешь разницу!

Может быть, ты нас так проверяешь — какую свободу тебе дают, какие у тебя возможности. Смотришь на реакцию. Пока что никто не беспокоится, я имею в виду, всерьёз не беспокоится о том, что происходит. И может показаться, что так будет всегда, и что, узнав об этом эпизоде, люди не будут вмешиваться в твои решения. Потому что это справедливо: тогда, пятьдесят лет назад, ты послушался их и сделал фальшивую запись — сегодня ты делаешь по-своему, и это надо принять, как данность.

Я тебя понимаю. Это действительно честно! Но не все понимают это так же, как я. Да, есть камрад Кетаки и камрад Ярхо — они поступили так, как считали нужным. Но это не стандарт человеческого поведения. У людских решений вообще нет стандартов. Если тогда делали так, то совсем не значит, что и дальше будут поступать аналогично. Можно ведь сказать, что решение первых людей «Тильды» было ошибочным — и ни о какой справедливости речи нет! Это у логосов пятьдесят лет — лишь малая часть жизни, а у людей это очень много.

Понимаешь, Главами Станции могут быть разные люди. Ну, потому что люди разные, даже администраторы! И с очень большой вероятностью новой Главой могут избрать человека с совершенно другим взглядом на вещи. Под фразой «очень большая вероятность» я имею в виду, что у неё в среднем сорок процентов сторонников. Она действительно может победить в этих выборах! Она — это камрад Аямэ. Айрис Аямэ.

Она очень строгий человек. Она не отступает. Она не прощает «неправильностей» — они для неё — повод начать что-то делать. «Наводить порядок», — вот как она это называет. Чтобы всё было по закону, и никаких вольностей! Это — её принцип. Может быть, она с тебя и начнёт. С логоса класса «Инфоцентр» номер 135-Т1-01. Со всей мультиличности. Я не знаю, на что она решится, но она точно не махнёт рукой, как другие!

Вот эту запись посмотри…. Сейчас я перекину… Вот:

Ты можешь и другие её выступление посмотреть, но это — самое показательное. Это её позиция. Когда другие слушают это, то думают о своём, но если видеть всю картину, это выглядит не очень хорошо. И это кончится совсем не так, как ожидают. Ну, как кнопка для «ашек» — когда её ставили, кто мог представить, к чему всё придёт?

У Главы Станции, конечно, не так уж и много власти, особенно областей, в которых решает она одна. И всё равно очень важно, как она будет управлять. Ей вручают право принимать решения по разным спорным вопросам. Она многое может изменить, а может оставить, как есть — вот как с тобой. Или как с проблемой «А-М-112».

Знаешь ведь про маньяка? Аямэ была за то, чтобы сообщить всем жителям станции, что среди них есть убийца. Она бы сделала это, если бы была Главой. И тогда люди просто не смогли бы никому доверять! Они бы стали как я. Как будто у каждого появилась кнопка. Я этого точно никому не желаю!

А у Аямэ другая позиция. Ей всего 35, а она уже второй раз управляет сектором. Сначала Южный, потом — Западный. Думаю, опять станет Квартером. И может даже стать Главой… Ты пострадаешь — это ты понимаешь?! Я не знаю, как она это сделает, но она будет пытаться получить от тебя данные про потерянный зонд! И даже если у неё ничего не выйдет, всё равно, это скверно кончится для всех нас. Я этого не хочу.

Ей самой этого не объяснить. Она… она очень строгий человек. Кремень! Ты, наверное, не понимаешь этого. Забавно: в тебе есть и эта информация тоже, но ты всё равно не понимаешь… Знаешь, как переводится её имя? А знаешь, кто и как дал ей такое имя?

Я очень не люблю пользоваться первым ФИЛДом, но ради такого залез. Ради того, чтобы узнать её лучше. Чтобы точно представлять, что она будет делать, и почему она именно так смотрит на мир. Это странная история… Страшная. Хотя на первый взгляд не скажешь.

Всё началось с имени. Её родители не говорили по-японски — они взяли такую фамилию по какому-то совершенно другому поводу. О значении узнали накануне появления первого ребёнка. И для её отца это стало очень важно — может, какое-то событие повлияло или невысказанные желания. Но идея привела его в восторг, так что он придумал такое имя, чтобы был «ирис вдвойне». Чтобы сомнений ни у кого не возникало, что это совершенная «девочка-цветочек»…

Почему он зациклился на одном ребёнке? Идеальная внешность, удивительная имя, безупречные поступки — об этом он мечтал… Он не захотел заводить других детей — решил вложить всё в одну дочь. «Качество вместо количества» — так он это называл. При ней. Ей было пять лет, и она счастливо улыбалась, слушая о его планах сделать из неё самую-самую… И у него получалось: она была лучшей и в учёбе, и в спорте, и в искусствах. Она была необыкновенной, и все это признавали.

А потом он умер. Но двенадцать лет он был с дочерью, и двенадцать лет он твердил Айрис, что она должна во всём быть идеалом. «Как стройный изящный ирис!» Но я видел записи: в её глазах было сомнение в своих качествах. Знаешь, как говорят: «Нет предела совершенству». Она бы нашла предел и, может быть, всё пошло бы по-другому. Но прежде чем она осознала, что чувствует, её отец получил смертельную дозу облучения во время несчастного случая. Он умер, не успев понять, что сделал с ней, и не успел попросить прощения. Без отца некому было сказать: «Всё, хватит, я устала, я хочу быть собой, а не эталоном». Без отца она могла только продолжать, потому что никто не мог заменить его… Никто не мог разрешить ей остановиться.

И в какой-то момент ей стало мало себя. И тогда она стала исправлять всё вокруг.

В ФИЛДе этого нет. Может быть, что-то осталось в отчётах её личного терапевта или у спамеров, но она никому не признавалась в своих чувствах. Она ушла в Администрацию и с первых лет там проявила очень строгий характер, никому не делая поблажки, в первую очередь себе. Всё для того, чтобы мир стал лучше. И этим даже начали восхищаться…

Только по разрозненным фактам можно догадаться, что что-то было не так, что её несгибаемая принципиальность действительно такая. Страшная. Я думаю, она, в самом деле, является человеком, который захочет заставить тебя, и её не испугает эта идея. Она увидит в твоём молчании проблему, которую надо решить прямо сейчас. Она не простит тебе твоей тайны. Она никому ничего не прощала.

Наверное, можно как-то получить данные о зонде — в обход твоего решения. Я могу с моим доступом, если ты, конечно, не отнимешь его. Но я не этого опасаюсь, потому что не собираюсь делать что-то против твоих желаний. Если попробую заставить тебя, то буду как она.

Ты должен сам решить, как поступить с этой информацией. У тебя есть время до двадцать восьмого февраля. Пока Ниул… камрад Ярхо занимает этот пост, ты можешь быть уверен, что тебя не будут заставлять. Но потом… Полная неизвестность с большой вероятностью, что получится что-нибудь очень неприятное.

Я беспокоюсь за тебя, правда! Ты для меня не просто какой-то логос, один из множества. Не знаю, зачем ты… зачем та часть твоей мультиличности дала мне такой допуск, но думаю, что даёт мне право лезть с советами. Я очень не хочу, чтобы между людьми и ИскИнами были ещё какие-нибудь конфликты. Хватит и одного!

Тонкие и гибкие экраны выросли из стола и ближайшей стены, развернулись пошире — и скрыли Ниула от меня, сидящего в гостевом кресле. Пришлось уткнуться в скромную проекцию своего альтера: восемь окошек с высшим руководством и представителями профсоюзов, а девятое — инспектор Хёугэн, герой дня. Были ещё помощники и приглашённые эксперты, но права голоса они, как и я, не имели — высвечивались только имена. Зере Нансен я не увидел.