«Шепот музы твоей – как труба…» Вере Клавдиевне Звягинцевой Шепот музы твоей – как труба. Голос жизни живой Сквозь года, сквозь снега, сквозь гроба Над моей головой. То зовет в беспокойную ночь От тоски бытия – Добровольною болью помочь Всем таким же, как я; То в простор небывалых полей За цветком голубым – Пусть же душу мечта всё больней Разъедает, как дым. Только пой, еле слышно шепчи – И, вспорхнувши едва, В неподвижной морозной ночи Заколдуют слова. 3.XI.1941.Свердловск «Игрою легких струй…» Игрою легких струй Лирического слова Мир явный зачаруй, Как тайный мир былого. Тогда, освободясь От темной грузной цепи, Познай живую связь С лазурью вечной степи. Но нет, не соберешь И властью господина Не сплавишь злую ложь И правду воедино; Как подъяремный раб, Склонясь к лицу земному, Свой взор поднять ты слаб К сиянию иному, – Разъято всё в тебе, И мир, лишенный строю, Нет, не твоей судьбе Заворожить игрою. «Замолкли вы. Ужели – “с глаз долой…”» Марине Принц Замолкли вы. Ужели – «с глаз долой – Из сердца вон», по старой поговорке? Иль стариковские глаза не зорки. Не видят равнодушья правды злой. И в стужу над остывшею золой Сиди себе спокойно в тесной норке, Довольствуйся сухим хрустеньем корки Да молча вспоминай уют былой. В молчаньи дух какой-то нежилой; А в наши дни люзекой всемирной муки Поверьте мне – лирические звуки. Пронзая холод жгучею иглой, Целительны – и, если в сердце живы, Должны рождать певучие отзывы. 6.X.1942 «Как нынче вы приветили меня…» Марине Принц Как нынче вы приветили меня, Ободрили и сердце отогрели И мимовольно передать сумели Мне искорку от юного огня! Ее в душе лелея и храня, Бодрей пойду к единой общей цели, Авось минуя буруны и мели, Ладью направив прямо к солнцу дня. Спасибо вам. Моей осенней ночью, Причалив ненароком к островку, Я присоседился и к огоньку, – И обсушился, и узнал воочью, Что есть еще уют и тишина, Что и пловцу она на миг дана. 9 – ночь на 10.X.1942.Свердловск «Сегодня пятница – тяжелый день…»
Ольге Максимилиановне Новиковой Сегодня пятница – тяжелый день, Да ныне дни не все ль тяжеловаты? Лишь под вечер в окне холодной хаты Румяный луч мелькнет, как счастья тень. А там, над дымом сел и деревень С вороньим граем вьются супостаты, Пока их наши воины, крылаты. Не обратят в бессильную мишень. Тогда, со скрежетом и завываньем, Они падут на грудь чужой земли И грохнутся с размаху. Воздаяньем Их тысячи могилу обрели. Пусть тысячи еще ее получат В тяжелый день – и нас уже не мучат. 23.X.1942.Свердловск «Вдали отрадно знать, старинный друг…» Ивану Новикову Вдали отрадно знать, старинный друг: Поэты мы, как мать-земля родная, Куда ни глянь, от края и до края, Работаем, не покладая рук. И тягостная легче боль разлук, Раздельность нашу близостью являя, Когда в единстве наших песен стая – Как лебеди, летящие на юг. Утешно мне лирическое слово И радостно, что с памятью былого Под знаком Пушкина разишь врага — И вижу, словно став с тобою рядом: Вот ямба сокрушительным снарядом Крушишь его бесовские рога. 20.IV.1943 «Напиток новый сладок…» Напиток новый сладок Измаянному мне, Но всё же ость осадок Густой на самом дне. И чем со греет жарче Меня нежданный день. Тем строже слышу: «Старче, Близка ночная сень!» Но, как бы на пороге Пред тайною большой, Унынья и тревоги Я чужд равно душой. А злая прихотница – Житейской блажи муть – Спокойно отстоится И даст мне укрепиться На дальний вольный путь. Ночь на 31.X.1943 – июль 1944. Свердловск – Переделкино |
