4. «Быть может, правда – нужно лишь одно…» Быть может, правда – нужно лишь одно Для всей судьбы людской: Чтоб раз приснилось то, что суждено, В чем буря – и покой. И сновиденье – утлое, как дым – Взовьет свои клубы То кисеей, то саваном седым – Прообразом судьбы. И будет жить печаль по странном сне – Всё ближе и светлей, – Вся – как тоска по дальней стороне, Как дух родных полей. 5. «Не могут оттого…»
Не могут оттого Понять мечты моей, Что проще ничего Не знаю – ни странней; Что если расскажу, – В себе сольет она Невидную межу Вседневности и сна. Видения земли – Сияньем залиты; А небо облекли Покровы простоты. «Заветный миг отдохновенья…» Заветный миг отдохновенья К тебе слетал иногда, – Чтоб вдруг распались жизни звенья И отзвучали без следа? Погасли дел и слов узоры, И мысль – укрощена – молчит; Не слышит слух, не видят взоры И время в жилах не стучит. Но, вдруг услышав жизни шорох, Ты не пытайся сохранить И пустоту в незрячих взорах, И в мыслях – порванную нить. «Бывает много томных дней…» Бывает много томных дней, Когда звучать душа не в силах. А так зазывна перед ней, Как бы любовней и родней Толпа теней родных и милых; С былым текущий миг поет; Но впереди – тумана волны, – Нет мощи в крыльях на полет, И на отзыв уста безмолвны. «Когда печальное прости… » Когда печальное прости Пределу милому скажу я – И обречен один брести, Не правда ль: до полупути О том я думаю, тоскуя – Что там, за мной – и без меня Живет у пристани знакомой; Что, вновь и вновь к себе маня, Как свет вечернего огня, Мне веет мирною истомой? Вперед! – счастливцы говорят. – Смотри: ты минул полдороги; Вот светлых гор воздушный ряд – И облачных унылых гряд Ряды не близки и не строги. О да, гляжу невольно я В простор судьбы моей грядущей; На перевале бытия Меняется и мысль моя Под переменчивою кущей. И вот уж я – у новых врат; Вступаю в чуждое жилище, Быть может – полное отрад… Но я грустить и плакать рад По милом старом пепелище! «И новые песни у сердца…» Минувшего душа тоскующая просит. Кн. Вяземский И новые песни у сердца, У сердца влюбленного есть: Напевов его многогласных И струн многозвучных не счесть. Но с каждою новой любовью Затихшему сердцу близка И прежде безвестная дума, И чуждая прежде тоска. Певучие горькие волны Качают на пенном гребне И в бездну из бездны бросают Всё к новой, всё к властной волне – Бросают безвольное сердце, И полное звуков – оно То с брызгами к небу взметется, То с плесками канет на дно. Теснятся нестройные звуки — И глохнут, и гаснут они; Но теплятся тихо над ними Былые, согласные дни. И ведает сердце, что песня Тогда взвеселится, вольна, Когда со стихией былого Родимой сольется она. «Когда порой тебе не спится…» Когда порой тебе не спится, Но старых ран не бередишь, – За небылицей небылица Вдруг посетит ночную тишь. Все их смешные бормотанья Ты днем без гнева вспоминай: Не вожделенного ль мечтанья Ты слышал детские признанья, Ты видел заповедный рай? «Не каждый ли день — ожиданье…» Не каждый ли день — ожиданье, Не каждый ли вечер — обман? Лишь ночью покой вожделенный Житейскому путнику дан, Целящий бальзамом забвенья Всю жгучесть нещадную ран. И этот покой и забвенье Не в темном бесчувствии сна, А в том просветленье волшебном, Какое дарит тишина, Когда одинокому духу Душа мировая слышна. «Облокотясь на ручки кресел…» Облокотясь на ручки кресел, Раздумно голову повесил, Глаза усталые закрыл; Невольно слушаю, невесел, Как заглушается, уныл, Ночной поры немолчный пыл. Не выйду больше за ворота; Пускай усталая дремота Поможет телу отдохнуть, – И благосклонный, милый кто-то От тесных дум – куда-нибудь Душе укажет вольный путь. Тоска, печаль иного края, Лелеет – нежная такая – Чуть слышных шорохов рои… Томи, томи, благоухая, — И маком темным напои Мечты дремотные мои. |
