Хравн схватил топор, что лежал подле него, и встал. Но Гудрун обняла его и попросила никуда не ходить.

Он отвечает:

— И точно, далеко мне теперь не уйти, сколько ни хорохорься.

Она спросила его, тяжело ли он ранен.

Он отвечает:

— Рана от второго удара неглубокая, а вот под грудиной словно горит.

Хравн пролежал три дня в постели раненый, и был соборован, и затем умер, и его отвезли на Подмаренничные поля.

Тут важным людям в округе стало казаться, будто у Гудмунда Достойного многовато власти. Он и в самом деле собрал вокруг себя много людей, и отменил судебный тинг на Бродах и запретил разбирать там судебные дела, иначе, мол, начнутся раздоры, каких мало, не хуже, чем на альтинге.

И вот уважаемые люди пришли к мнению, что вести тяжбу об убийстве Хравна — неплохая идея. А ответчиком должен был быть как раз Гудмунд, потому что Хакон приходился ему племянником.[656]

Тут Гудмунд задумался, как ему поступить, и послал человека по имени Вальгард во фьорд Плоского мыса к Эрленду сыну Бранда. Этот Эрленд был брат Хравна, и право вести тяжбу и требовать виру за Хравна принадлежало ему. Гудмунд наказал передать Эрленду, что приглашает его к себе в гости, и добавить, что тогда он получит за брата такое возмещение, что всякий скажет, мол, лучше и не бывает.

Эрленд поехал на восток вместе с Вальгардом и двумя другими священниками[657], священником Флоси сыном Тородда, который жил на Серебряных дворах, и священником Бьёрном сыном Олава, который жил под Горой во фьорде Плоского мыса, и вот они все встретились с Гудмундом.

Он принял их хорошо и послал за Тордом и его сыновьями. И вот они все приехали на Каменные дворы. Этот хутор тоже принадлежал Гудмунду. Это на другой стороне реки.[658] И стал Гудмунд искать способ замирить их.

Торд же сказал, мол, не станет ничего платить за Хравна, если только Гудрун не заплатит половину виры. Добавил, мол, это она подбила Хакона лишить Хравна жизни. Гудрун же не очень-то хотела соглашаться на это. И договорились, что доверят решить дело миром священнику Флоси и Гудмунду. А они назначили за убийство Хравна пятнадцать сотен эйриров, а каждый эйрир оценили в три локтя домотканого сукна, и Гудмунд немедленно выплатил все до последнего. В качестве оплаты он отдал два участка земли к западу от пустоши, один назывался Полуданово междуречье, а другой Верхние палаты, это близ Серебряных дворов[659], а когда гости собрались в дорогу, проводил их всех добрыми подарками. Кроме того, все, бывшие при замирении, принесли клятвы. А важные люди в округе ни о чем и не догадывались, и узнали, только когда все уже было кончено.

После этого Хакон взял Гудрун в жены и обращался с ней круто, сказал, мол, еще не хватало, чтобы подосланные ею люди сняли ему голову с плеч, не бывать тому.

А теперь нужно поговорить о другом.

Жил священник по имени Хельги сын Халльдора. Он жил на хуторе, что назывался в Речном лесу, это на побережье близ Бешеной долины. Он жил там с женщиной по имени Хердис, на которой раньше был женат Бранд сын Геллира, — он жил там и был убит в дверях церкви.

Священник Хельги был женат на женщине по имени Тордис, а ее мать звали Торгерд, а ее отца — Торгейр.

Торгерд жила на хуторе под названием на Крутых полях, на другой стороне реки, в месте, которое называется Долина Торвальда. Она же и владела землей, на которой жила, и захотела заново отделать жилые покои в доме. Священник Хельги занимался для нее такими делами и добыл ей дерева и всего прочего, что требовалось.

В округе жил человек по имени Ингимунд. Своего дома у него не было, зато он был мастер на все руки. И вот он нанялся починить Торгерд дом, сделал все, как полагается, и остался на хуторе на зиму. А как прошла зима, он и не думал уходить, и пошли пересуды, мол, ему нашлось о чем поболтать с хозяйкой. Впрочем, никому не приходило в голову их попрекать, поскольку тут не было ничего такого. Да и то, хутор ее пребывал теперь в лучшем виде, а ему не нужно было больше побираться.

Но не было ему удачи, и кончилось тем, что приглянулась ему другая женщина. Звали ее Асгерд, и жила она на хуторе Телячья скула[660], и Ингимунд частенько туда наведывался, а насчет того, хорошо это или плохо, они с Торгерд не сошлись во мнениях, и оттого Ингимунд то и дело убегал с ее хутора в Речной лес.

[11 января 1191 г.] В первую пятницу после йоля отправился Ингимунд к Асгерд. А как он вернулся, поговорили они с Торгерд недружественно, и, как стемнело, вышла она из дому и направилась в Речной лес, и осталась там на ночь.

К вечеру, когда люди сидели за ужином, пришел Ингимунд и намеревался забрать Торгерд и идти с ней обратно. Она же отказывалась. Тогда Ингимунд спросил Хельги, не хочет ли тот чего сказать, ведь это дело его касается.

Тот ответил:

— Если я чего и хочу, так это чтобы Торгерд не таскали насильно по ночам из дома в дом, и ей позволено самой решать, где ей больше хочется оставаться.

И оба, Ингимунд и Торгерд, остались на ночь там.

На хуторе было мало мужчин, и все они спали не в главных покоях, а в жилых, с женщинами. А как все заснули, Ингимунд собрался вон. Он спал на продольной скамье, а женщины — на поперечной. В комнате горела лампада, перед сном ее подвесили повыше.[661] А Ингимунд, как вернулся, подошел к священнику Хельги и ударил его по голове топором, и тот, как рассказывают люди, уже больше не проснулся.

Затем Ингимунд убежал прочь, на хутор Внешний Речной лес. Там жил Сумарлиди. Ингимунд кликнул его и сказал, пусть помолится за упокой души священника Хельги. А затем он направился дальше на запад, пока не добрался до Пригорков, и встретился с епископом Брандом, и рассказал ему, в какой переплет попал.

Епископ же наотрез отказался его исповедовать, говорит, он заслужил, чтобы его лишили жизни, впрочем, это не его дело, а что до исповеди и отпущения грехов, то не бывать тому, но все же пообещал как-нибудь о нем позаботиться.

Жил человек по имени Сумарлиди сын Асмунда, его хутор назывался Пруд и располагался в Бешеной долине. Он был родич Ингимунду. Туда-то его и послал епископ Бранд, и Сумарлиди его укрыл.

Священник Хельги был родич Торварду сыну Торгейра и тинговый Энунда сына Торкеля. И каждый из них послал своего человека на хутор к Торгерд, чтобы они там работали и помогали ей, а заодно устроили засаду на Ингимунда и смотрели, не удастся ли им его поймать.

Человека, которого послал Энунд, звали Торарин, по прозвищу Буйный. А другого человека звали Йон сын Олава, а по прозвищу Булькало. Его послал Торвард. И вот они засели в засаду.

А как пришла весна, не стало мочи у Ингимунда прятаться у Сумарлиди, как и следовало ожидать, и отправился он на побережье к Асгерд, и забрал ее с собой, и пошел на хутор Дымный уступ, что в Бешеной долине. Там жил человек по имени Эйольв, а по прозвищу Хлебало.

Тем временем в долине Алтарной реки прознали, куда девалась Асгерд, и отправились из дому ввосьмером, и приехали на Крутые поля. Там к ним присоединились Торарин и Йон, и теперь вдесятером добрались до Дымного уступа ранним утром и выяснили, что Ингимунд прячется в одной из построек. Стали они тогда подстрекать его выйти наружу.

Он отвечает и сказал, мол, силы больно неравны.

А Йон сын Олава сказал, что ему тут некого опасаться, кроме только его одного, Йона.

Тогда Ингимунд ринулся к двери, думая нанести Йону какое-нибудь увечье и тем немного поквитаться с ним, потому что Йон стоял как раз перед самой дверью. И вот он выскакивает наружу. Но Йон убил его в тот самый миг, что он появился в дверях. А затем они зарыли его в сугробе, а потом отправились восвояси.