ФРИДРИХ ШПЕЕ КСАВЕРИЙ Он решил уплыть к японцам, Некрещеных просвещать. И тогда под нашим солнцем Все взялись его стращать: «Ах, беда! Ах, горе, горе! На себя ты смерть навлек! Чересчур свирепо море! Слишком этот путь далек!..» Но в спокойствии суровом Он собратьям отвечал: «Верным рыцарям Христовым Не помеха грозный шквал. Ветр огонь Любви раздует, Предвещая ей успех. Если ж море негодует — Волны к небу ближе всех! В ваших жалких уговорах — Слабодушье и разврат. Не страшны свинец и порох Волевым сердцам солдат. Эти ружья, пики, шпаги, Этот хриплых пушек бас — Возбудители отваги, А не пугала для нас! Пусть рога острей наточат Волн громадные быки, Море синее всклокочат В беге наперегонки! Все четыре части света Окунутся в шквал морской. Тишина — беды примета. Грохот бурь сулит покой. Кто страшится в ураганах Все невзгоды претерпеть, Пусть не тщится в дальних странах В добром деле преуспеть. Кто в волнах, вдали от суши, В силах все перенести,— Только тот способен души Обездоленных спасти! Эй, стони, свирепствуй, море! Ветер, яростней реви! Испытаете вы вскоре Стойкость истинной Любви! Души, верой воспылайте! Буря воет все сильней! Рвутся в бой ладьи… Седлайте Деревянных сих коней!..» ПРОШЛА УГРЮМАЯ ЗИМА… Прошла угрюмая зима — Трезвоном полон воздух. И снова крик да кутерьма В оживших птичьих гнездах. Под звон и свист Пробился лист Из каждой почки клейкой. В игре лучей Бежит ручей Серебряною змейкой. Летит вода с отвесных скал, Чтоб, рухнув, расколоться На сотни крохотных зеркал, На горные колодцы. О, этот визг Летящих брызг! О, этот тихий лепет Ручья сквозь сон!.. Как робок он И как великолепен! Ватагой нимф окружена, Выходит из тумана, В зеленый плащ обряжена, Охотница Диана. Колчан и лук… Зовущий звук Охотничьего рога. Прыжок в седло, И — понесло! И не трудна дорога. Дохнуло лето ветерком, Досада в сердце тает, И каждый юноша верхом На облаке летает. И тут и там — Весенний гам, Переизбыток смеха. И даже зной В тени лесной Веселью не помеха. Свирели трелится мотив! Певцы в лесной капелле Щебечут, ветви превратив В поющие качели. Крылом взмахнут, Передохнут И снова хороводят. И, как смычком, Любым сучком, Волшебник ветер водит. И, кажется, что естество Земли преобразилось: Беспечность… Хохот… Баловство… Все в радость погрузилось. Лишь я один В кольце кручин Гляжу на мир окрестный, Судом времен Приговорен Навечно к муке крестной… ЮЛИУС ЦИНКГРЕФ
ОБ ИЗМЕНЕ ВОЗЛЮБЛЕННОЙ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ Ах, что за времена!.. Смятенье и тревога! Как в лихорадочном я пребываю сне. Взбесились друг и враг. Отечество — в огне. Все злее алчет Марс кровавого налога. Но в эти дни терплю я от другого бога. Не только Марс — Амур призвал меня к войне: Моя возлюбленная изменила мне! Проклятье двух богов! Нет, это слишком много! Все отняла война. Но мы еще вернем И дом и золото со временем обратно. И лишь возлюбленной утрата безвозвратна. Когда б Амур ее зажег былым огнем, Я свыкся бы с бедой, смирился бы с войною, И все, что хочет, Марс пусть делает со мною! МАРТИН ОПИЦ ПЕСНЬ ОБ ОТЧИЗНЕ Вперед, сыны земли родимой, Вперед, священный пробил час! Отваги истинной — не мнимой Свобода требует от вас! Коль нет пути для примиренья, Коль другом враг не может стать, Нужны порыв, бесстрашье зренья, Душа бойца, мужская стать! При этом ведают герои, Что вовсе не слепая месть Умножит наши силы втрое, А разум, искренность и честь. И победит в бою кровавом Не сабель большее число, А убежденность в деле правом, Чтоб дух к вершинам вознесло! Свое мы видим превосходство Не только в прочности кирас: Ума и сердца благородство — Оружье верное для нас. И, направляючись в сраженье, Мы трижды вознаграждены Тем, что от бездны пораженья Святым крестом ограждены! Нет, нас всевышний не оставит!.. Но как еще ужасен гнет! Какая боль нам сердце давит! Как наша родина гниет! Судьбе доверившись всецело, Должны мы истину узреть: Сметем все то, что перезрело, И то, что не должно созреть! Так в бой, сыны земли родимой! Так в бой! Священный пробил час! Отваги истинной — не мнимой Свобода требует от вас! Коль нет пути для примиренья, Коль другом враг не может стать, Нужны порыв, бесстрашье зренья, Душа бойца, мужская стать! |
