СТАНСЫ С ЗУБОЧИСТКОЙ (Из комедии «Жодле, или Хозяин-слуга») Поковырять в зубах — мне первая отрада. Когда зубов лишусь, и жизни мне не надо. Люблю я лук, люблю чеснок, И если маменькин сынок, Изнеженный молокососик Спесиво свой наморщит носик И поднесет к нему платок: «Фи! Что за мерзкая вонища!» — Ему я тотчас нос утру: Мне по нутру простая пища, Зато мне спесь не по нутру. Поковырять в зубах — мне первая отрада. Когда зубов лишусь, и жизни мне не надо. Доволен я своей судьбой. Живу, как человек простой, Я по-простецки, без амбиций, А ежели быть важной птицей — Чуть что, поплатишься башкой. Иду проторенной дорожкой И счастлив оттого стократ, Что родился я мелкой сошкой, Что я не принц и не прелат. Поковырять в зубах — мне первая отрада. Когда зубов лишусь, и жизни мне не надо. Когда в конце концов поймешь, Что рано ль, поздно ли пойдешь Ты на обед червям могильным (Во рву ли, в склепе ли фамильном), То эта мысль — как в сердце нож. А если так, то неужели Мне из-за пары оплеух, Во имя чести на дуэли Досрочно испустить свой дух? Поковырять в зубах — мне первая отрада. Когда зубов лишусь, и жизни мне не надо. Когда невежа брадобрей Мужицкой лапищей своей Хватает важного вельможу И мнет сиятельную рожу, Вельможа терпит, ей-же-ей. Я человек не столь уж гордый, Чтоб от пощечин в драку лезть. Уж лучше жить с побитой мордой, Чем лечь во гроб, спасая честь. Поковырять в зубах — мне первая отрада. Когда зубов лишусь, и жизни мне не надо. Иного тешит целый день Воинственная дребедень: Ему до тонкости знакомы Все фехтовальные приемы, И метко он палит в мишень. Мне дурни дуэлянты жалки, К чему за оскорбленья мстить? Раз в мире существуют палки — Кому-то нужно битым быть. Поковырять в зубах — мне первая отрада. Когда зубов лишусь, и жизни мне не надо. Ответьте на вопрос мне вы, Неустрашимые, как львы, Глупцы, влюбленные в дуэли: Неужто вам и в самом деле Щека дороже головы? Не лезь в сраженья, жив покуда. Пред тем как искушать судьбу, Спросить покойников не худо: Приятно ль им лежать в гробу? Поковырять в зубах — мне первая отрада. Когда зубов лишусь, и жизни мне не надо. НАДГРОБЬЯ ПЫШНЫЕ Надгробья пышные, громады пирамид, Великолепные скульптуры и строенья, Природы гордые соперники, чей вид — Свидетельство труда, искусства и терпенья; Старинные дворцы, одетые в гранит, Все то, что создал Рим до своего паденья, Безмолвный Колизей, чья тень еще хранит Народов варварских кровавые виденья,— Все времени поток в руины превратил Или безжалостно развеял, поглотил, Не пощадив ни стен, ни цоколя, ни свода… Но если времени всесилен произвол, То стоит ли скорбеть, что скверный мой камзол Протерся на локтях в каких-нибудь два года? ПАРИЖ Везде на улицах навоз, Везде прохожих вереницы, Прилавки, грязь из-под колес, Монастыри, дворцы, темницы, Брюнеты, старцы без волос, Ханжи, продажные девицы, Кого-то тащат на допрос, Измены, драки, злые лица, Лакеи, франты без гроша, Писак продажная душа, Пажи, карманники, вельможи, Нагромождение домов, Кареты, кони, стук подков: Вот вам Париж. Ну как, похоже? КЛОД ЛЕ ПТИ
КОГДА ВЫ ВСТРЕТИТЕ Когда вы встретите того, чей важен вид, Кто в рваной обуви по улице шагает, Чью шею сальная тряпица украшает И кто с презрением на всех людей глядит; Кто, как дикарь, зарос, нечесан и немыт, Забрызган грязью весь и наготу скрывает Разодранным плащом (чья шерсть не согревает) И панталонами (забывшими про стыд); Кто мерит каждого косым и диким взглядом, Слова какие-то бормочет с вами рядом И ногти на руке грызет, смотря вам вслед; Так вот, когда с таким вы встретитесь, то смело Вы можете сказать: французский он поэт! И я вас поддержу: вы говорите дело. ШОССОНА БОЛЬШЕ НЕТ Шоссона больше нет, бедняга был сожжен… Известный этот плут с курчавой головою Явил геройский дух, погибнув смертью злою: Никто не умирал отважней, чем Шоссон. Отходную пропел с веселым видом он, Рубашку, что была пропитана смолою, Надел, не побледнев, и, стоя пред толпою, Ни дымом, ни огнем он не был устрашен. Напрасно духовник, держа в руке распятье, Твердил ему о том, что вечное проклятье И муки вечиые душе его грозят,— Он не покаялся… Когда ж огонь, пылая, Стал побеждать его, упал он, умирая, И небу показал свой обгоревший зад. |
