ШАРЛЬ-ОГЮСТ ДЕ ЛА ФАР ОДА Не в радость мне ни ум, ни тело! Недвижная, томится плоть, А ум, педант закоренелый, Тоски не в силах побороть. Ты, превращающий в услады Всё — даже капли горьких слез, О чародей Амур, мпе надо, Чтоб ты печаль мою унес! Вновь буду я в амурном войске Служить тебе, чье знамя — страсть. Я возвращаюсь, чтоб геройски На поле битв любовных пасть! На тайных празднествах Венеры И на вакхических пирах Прославлен буду я без меры, Когда земля мой примет прах! Амуры щекотать Силена Так примутся, что, пьян и сыт, Обжора жирный непременно, Дурачась, брюхо обнажит. И в память брюха де Ла Фара До дна там будут пить вино И петь средь пьяного угара С веселым старцем заодно! ГИЙОМ АМФРИ ДЕ ШОЛЬЕ НА РЕВНОСТЬ О Ревность, Купидона дочь, С глазами зоркими и злыми! Терзаешь души день и ночь. Ты подозреньями своими. Когда бы горестных сердец Не отравляла ты жестоко, Спокоен был бы твой отец: Он слеп, а ты — тысячеока. ШАРЛЬ ПЕРРО ВЕК ЛЮДОВИКА ВЕЛИКОГО (Фрагменты из поэмы) Античность, спору нет, почтенна и прекрасна, Но падать ниц пред ней привыкли мы напрасно! Ведь даже древние великие умы — Не жители небес, а люди, как и мы. И век Людовика я с Августовым веком Сравню, не будучи хвастливым человеком. Хоть были римляне отважны и сильны, В военном ремесле они превзойдены, И, как Людовика, от первых войн начала, Победа никого так быстро но венчала. Коль кто-нибудь в наш век решился бы хоть раз Предубеждения завесу сбросить с глаз И глянуть в прошлое спокойным, трезвым взглядом, То с совершенствами он бы увидел рядом Немало слабостей, — и понял наконец, Что не во всем для нас античность образец, И сколько бы о ней нам в школах ни твердили, Во многом древних мы давно опередили. Отец искусств, Гомер, ты мной безмерно чтим. Могучий гений твой внушен тебе самим Всесильным божеством, и ярче нет примера Бессмертия стихов, чем жизнь поэм Гомера. Художники всех стран в теченье сотен лет Стремятся воплотить гомеровский сюжет; Твоей фантазии прекрасные творенья Для лучших мастеров — источник вдохновенья; Все, что нам тешит взор в скульптуре и резьбе, На полотне, в коврах — посвящено тебе. Но если б отнесло благое провиденье В наш век, во Францию, твое, Гомер, рожденье,— Ты знал бы то, чего твой век еще не знал, И заблуждений бы премногих избежал. Так, твой герой, боец, сразить врага готовый, Взмахнув мечом в пылу баталии суровой, Не застывал бы вдруг с подъятою рукой, Чтоб время дать тебе сказать, кто он такой; Когда взволнованный читатель ждет исхода,— Не до того ему, какого Гектор рода. Воспетые тобой герои давних дней Мудрее были бы, учтивей и скромней, И чувство меры бы тебе не разрешило Все сразу поместить на звонкий щит Ахилла,— Хоть сам Вулкан его с усердием ковал,— И солнце, и луну, и моря бурный вал, И грозные войска троянцев и ахеян, И их смертельный бой, что славою овеян, Впредсмертном ужасе ревущего быка, И льва, что рвет ему безжалостно бока, И юных пастушков, что у лесной опушки Пустились в пляс вокруг красавицы пастушки,— Короче говоря, так много, что и бог Все на одном щите изобразить пе мог. Да, этот чудо-щит в наш век, что с мерой дружен, Непредставляемым бы не был перегружен; Ты на излишества не стал бы тратить сил И только зримое на нем изобразил; Извилистый полет фантазии природной Сдержал бы разум твой своей уздой холодной, И повода бы ты Горацию не дал Тем извинять тебя, что ты, творя, дремал. ЧЕХИЯ И СЛОВАКИЯ
ЧЕШСКИЕ ПОЭТЫ ШИМОН ЛОМНИЦКИЙ * * * Жизнь наша словно плывущий на судне: Ночью и днем, в воскресенье и в будни, Сидя, иль стоя, иль в сне беспробудном, Хочет не хочет, он движется с судном. Так же и мы — в многотрудной борьбе ли Или в бездействии — движемся к цели, Мы пролетаем, как искры, по свету — Только что были, и вот уж нас нету. ЗАВЕЩАНИЕ СКУПЦА Все добро и деньги — другу, Всем желающим — супругу, Жбан и пиво — выпивохам, А находчивость — пройдохам, Мех, сукно и шубы — моли, Кукиш с маслом — всякой голи, Сено — овцам да коровам, Хвори — сильным да здоровым, Силу — немощным да слабым, Никола Пуссен. Аркадские пастухи Кости — псам, а сплетни — бабам, Реки — рыбам, хитрость — лисам, Небо — птицам, подпол — крысам, Танцы с драками — медведям, Путь, что я прошел, — соседям, Душу грешную — чертям, Тело — гадам да червям. |
