ЧЕЛОВЕКУ ДОЛЖНО БЫТЬ МИРНЫМ Чтобы в смертельной схватке уцелеть, Клыки и лапы служат псу защитой, Сражается рогами бык сердитый, Врага стараясь на рога поддеть. Свой коготь точит в зарослях медведь. Гирканский хищник — зуб свой ядовитый, И дикобраз, иголками покрытый, Спокоен: ведь его не одолеть. Других примеров под луной немало: Бесстрашный клюв — оружие орла, Пчеле дано игольчатое жало… И только нам природа не дала Оружия. Разумное начало — Чтоб люди людям не чинили зла. ОСУЖДАЕТ СООРУЖЕНИЕ РОСКОШНЫХ ЗДАНИИ Поветрие! Не счесть глубоких ран, Оставленных на теле гор металлом, И на судах настало время скалам Пересекать волнистый океап. И в центр земли безжалостный таран Упорно острым проникает жалом, И царь айда — в страхе небывалом, Что солнце озарит подземный стан. Роскошные дома растут все выше, Все больше заслоняя белый день,— Вот-вот Юпитер крикнет: «Эй, потише!» Все выше… А зачем — подумать лень. Порою царства гибнут ради крыши, А что подарит крыша? Только тень. ДЖУЗЕППЕ АРТАЛЕ БЛОХА НА ГРУДИ ПРЕКРАСНОЙ ДАМЫ Всего лишь пятнышко, но как проворна! Ты отыскала сладостное лоно, И там, где солнца луч скользит влюбленно, Ты тьмы крупица, жалящей, тлетворной. На перламутре белом точкой черной Несешь в ложбинке караул бессонный, Собой являя образ воплощенный Стихии малой, но, увы, бесспорной. Неуловима и едва заметна — Смущать покой — твое предназначенье. Ты черный атом страсти безответной. Ты боль мне предвещаешь и томленье И призвана быть вестницей секретной Души таверной, что сама — смятенье. МЕЧТА Взойдет мечта, лишь солнце канет в море — На море слез нисходит, боль смягчив. Горю любовью к Лидии, ио горе Во сне безмолвствует, и я счастлив. На стрелы гнева не скупятся зори. Я обретаю мир, глаза смежив. Презренье, что ловлю я в каждом взоре, Ночами гаснет, и опять я жив. Истома, ночь мечты неодолимой Одна мне утешение несет, Но боль к утру вдвойне невыносима. О боже, смилуйся! Пусть боль невзгод В груди растает; пусть любовь незримо Живет лишь в грезах иль навек заснет. ДЖАКОМО ЛУБРАНО
КОМАРУ, МЕШАВШЕМУ ЛИТЕРАТУРНЫМ ЗАНЯТИЯМ АВТОРА Ты будишь ярость, круг чертя за кругом, И силы нет терпение напрячь, Твои уколы, маленький палач, Мешают образованным досугам. Твоей трубы в звучании упругом Триумф звенит, безжалостный трубач, Ты ранишь веки сопные — хоть плачь, Ты заставляешь сон бежать с испугом. Гудящий атом, ты снискал хулу, Вонзая жало и в лицо и в руку, Гул превращая в звонкую стрелу. По вкусу кровь кусающему звуку, На горе нам. Проклятие теплу! Терпеть — и от кого — такую муку! ФАНТАСТИЧЕСКИЕ БЕРГАМОТЫ, В ИЗОБИЛИИ ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ В САДАХ РЕДЖО-ДИ-КАЛАБРИИ Каприз природы, буйных снов расцвет, Фантазии причуда воспаленной, Ветвистые Протеи, вздор зеленый, Кошмары, бергамоты, зримый бред, Подобье рати Кадма, — разве нет? — К осеннему турниру снаряженной, Или уроды, ветреной Помоной Из-под земли рожденные на свет. Перед тобой химеры, мир звериный, Медвежья морда, щупальца медуз, И лапа тигра, и клубок змеиный. И в страхе ты предчувствуешь укус… А вот рога торчат густой щетиной… Но и у страха запах есть и вкус. МОЛЬ Подумать только, сколько зла от моли! Страницы просвещенные грызя, Моль обрекает книги жалкой доле, Посмертной жизни мудрецов грозя. Она для распри расчищает поле, Дух разума безжалостно разя: Как можно рассуждать о некой школе, Коль половины букв прочесть нельзя? Кем рождена, того злодейка гложет, К наследию духовному глуха, Прожорливости утолить не может И, призрак первородного греха, Страницы искалеченные множит: Где проползла она — лежит труха. ФЕДЕРИКО МЕНИННИ СУЩНОСТЬ БЫТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО Страницы, из которых узнаю Так много я, бросают вызов Лете И дальше мудрость понесут свою — Тем, кто нуждаться будет в их совете. Обитель эту, где себе даю Я от радений отдых, стены эти Другой другому предпочтет жилью, Когда пребудет все, как есть, на свете. На этом ложе, где в объятьях сна Я от себя как будто отлучаюсь, Другой уснет в другие времена. Я неотступной думой огорчаюсь: Безжизненным предметам суждена Большая жизнь, а я, увы, скончаюсь! |
