Для Анны десятилетие 1520 года стало временем разочарований и душевных терзаний. За периодом удач последовало время несчастий. 28 апреля 1521 года Сюзанна Бурбонская скончалась в своём замке Шательро, оплакиваемая своим мужем коннетаблем и матерью, вдовствующей герцогиней. Сюзанна была похоронена в семейной усыпальнице в Сувиньи, рядом с герцогом Пьером. Наступил момент, которого так опасалась Анна. Что станет с Бурбонне, Овернью и всеми другими владениями, присоединенными последним герцогом,  ведь наследников не осталось?

В прошлом Луиза Савойская внимательно следила за каждой беременностью Анны Бретонской, опасаясь, что рождение наследника мужского пола навсегда отстранит от трона её сына Франциска. Каждый раз она радовалась, что ни один из сыновей королевской четы не выжил, считая эти преждевременные смерти признаком удачи и божественного благоволения молодому графу Ангулемскому. Несомненно, Луиза с удовлетворением узнавала и новости о смерти детей герцогской четы.

Когда Сюзанны не стало, герцогиня Ангулемская, находившаяся теперь в зените своего могущества, поспешила заявить о своих правах на наследство Бурбонов, как ближайшая родственница покойной, её ближняя кузина по матери Маргарите Бурбонской, сестре герцога Пьера. Предвидя подобные претензии, в июле 1521 года Анна уступила все свои огромные владения герцогу Карлу III Бурбонскому, также являвшемуся наследником Сюзанны. Верила ли Анна в силу закона перед лицом притязаний своей племянницы Луизы? Несомненно, поскольку в следующем году, 6 ноября 1522 года в Шантеле, она составила вторую дарственную, в которой подчеркнула неоспоримый и необратимый характер своего решения вопреки притязаниям Луизы Савойской[422]. Анна оправдывала своё решение своей любовью к Карлу и желанием обеспечить преемственность дома Бурбонов, к которому принадлежала по своему браку.

Таким образом, она "сделала, учредила и объявила своим единственным наследником высокородного и могущественного принца монсеньора Карла, герцога Бурбонского, Оверньского и Шательро, супруга покойной мадам Сюзанны, единственной дочери её и покойного монсеньора герцога Пьера"[423]. В случае смерти герцога без наследника, Анна передавала все его наследство другим представителям рода, а именно: "монсеньору Людовику Бурбонскому, принцу де Ла-Рош-сюр-Йон, а в случае его смерти и в отсутствие у него наследников — монсеньору Карлу Бурбонскому", сыну Людовика Бурбон-Вандомского.

Этот юридический документ показывает, насколько сильно Анна пыталась оттеснить Луизу Савойскую от наследования престола герцогства Бурбонского.

Однако мать короля оспорила правомерность такого дарения в пользу коннетабля, заявив о себе как о законной герцогине Бурбонской и Оверньской. Это стало началом долгой судебной тяжбы, которую она инициировала, поддержанная своим сыном-королем, отстаивавшим права короны на наследство Бурбонов. Дело затянулось из-за медлительности Парижского Парламента, не желавшего удовлетворять амбиции Луизы Савойской и в последний раз продемонстрировавшего свою преданность принцессе Франции, с которой он когда-то тесно сотрудничал.

22 ноября 1522 года женщина, которая главенствовала в королевстве и при дворе на рубеже 1500-х годов, женщина, чья власть когда-то была столь ослепительной, смиренно и благочестиво скончалась, в соответствии с предписаниями, изложенными в её Наставлениях. Смерть избавила Анну от лицезрения триумфа Луизы Савойской[424].

Женщина умерла, но терпеливо возводимое ей здание осталось. На протяжении всей своей жизни Анна создавала образ, основанный на отсылках к зерцалам принцев. Она представляла себя как пример для подражания в политике и этике, возрождая образы "мудрых дам правивших в древние времена", чьи добродетели так превозносила Кристина Пизанская. Таким образом Анна установила новый своеобразный стандарт для всех принцесс эпохи Возрождения.

Её политическая проницательность, благоразумие, преданность короне, любовь к искусству и стремление ко всему новому были подхвачены в XVI веке воспитанными ею принцессами, для которых Анна стала образцом добродетели, примером женской власти и эталоном в области культуры и искусства. Наделённая почти королевскими полномочиями, Луиза Савойская с 1524 по 1526 год осуществляла регентство, институциональная структура которого была заложена Анной. Маргарита Ангулемская, королева Наваррская, заказала для себя Наставления — квинтэссенцию средневековой мысли и зарождающегося гуманизма, рукопись которых впоследствии перешла к Диане де Пуатье, воспитанной при дворе герцогини Бурбонской. Наконец, великая королева и регентша Екатерина Медичи возобновила перестройку замка Мулен, превращенного принцессой Анной в первое во Франции здание в итальянском стиле.

Будучи последней великой дамой Средневековья и первой принцессой Возрождения, Анна Французская находилась на пересечении двух этих миров, искусно создав их гармоничный синтез.