Королевский дом Франции имел сильное влияние в Савойе, с которой принцесса Анна была связана через свою мать Шарлотту. В конце XV — начале XVI веков многие савойские принцессы проявили себя как амбициозные и властные женщины. Их поддержка стала неотъемлемой частью европейской дипломатической политики Анны. В качестве примера можно привести интерес последней к Бланке Монферратской, ставшей герцогиней Савойской благодаря браку с Карлом I Савойским, сыном Иоланды Французской. После безвременной кончины мужа в 1490 году, Бланка приняла регентство от имени своего сына Карла II (Карло-Джованни-Амедо), к неудовольствию Филиппа де Бресса, требовавшего раздела власти, от чего та решительно отказалась. Бланке удалось продержаться у власти до смерти сына в 1496 году лишь благодаря поддержке принцессы Анны, с которой вела регулярную переписку. Здесь семейные узы смешивались с политическими соображениями и в обмен на эту помощь герцогиня Савойская разрешила французским войскам, направлявшимся в Италию, пройти через свои владения.

Анна также вмешалась в дела своей тёти Бонны Савойской, герцогини Миланской, чей муж был убит и которая пыталась сохранить власть для своего сына Джан Галеаццо Сфорца. Оказавшись перед лицом мятежа и не сумев сохранить своё положение во главе герцогства, Бонна сначала была заключена в тюрьму, затем отправлена в ссылку, но в конце-концов нашла убежище во Франции у Анны и Карла VIII, добившихся её освобождения и продолжавших поддерживать её в борьбе с Лодовико Сфорца. Сестра королевы Шарлотты проживала в Туре, а затем в Лионе примерно до 1500 года.

Эпистолярные источники раскрывают связи Анны с двумя другими принцессами, связанными с Савойским домом через их мать Маргариту, сестру королевы Шарлотты и жену Пьера II Люксембурга, графа де Сен-Поль. Это были Франсуаза и Мария Люксембургские, ближние кузины Анны. Франсуаза вышла замуж за Филиппа Клевского, графа фон Равенштейн, союзника Анны во время Фландрской войны и врага Максимилиана Австрийского. Отношения дочери Людовика XI и Марии Люксембург укрепились благодаря её браку с Франциском Бурбон-Вандомским, верным сторонником принцессы. Анна поддерживала с Марией тесные отношения, о чём свидетельствуют письма, которыми они обменивались[278]. Как и Анна, Мария была женщиной властной, управлявшей значительными владениями и любившей искусство и книги. Её брак с принцем Бурбон-Вандомским, заключенный под влиянием Анны в 1487 году, иллюстрирует внимание уделяемое сестрой Карла VIII родственникам своего мужа.

Если, как она утверждала в своих Наставлениях, важно быть верной своей крови, то ещё важнее стать частью семьи мужа и почитать её. Принцесса лично воплотила эту концепцию в жизнь, тем более что с 1488 года она утвердилась в качестве женского аналога Пьера, главы дома Бурбонов. Герцогиня, а затем вдовствующая герцогиня, встала во главе сети женщин на основе их общей принадлежности к престижному роду, хранившим память о своём прославленном предке, Людовике Святом.

Мы уже упоминали о важной роли, которую сыграли мужчины дома Бурбонов в качестве политических и военных сторонников супругов де Божё во время Безумной войны. Мужская сеть связей была дополнена женской, только усилившейся с переездом принцессы в Мулен в 1488 году. В эту сеть вошли многочисленные сестры Пьера, а также, ведшая с Анной активную переписку, Жанна Бурбонская, жена Жана де Шалона[279].

Несколько принцесс, входивших в ближний круг Анны, происходили из ветви Бурбон-Монпансье. Все они регулярно приезжали в Мулене, где герцогиня Бурбонская устраивала для них торжественные приёмы. Так было и с племянницей Анны, литератором и библиофилом, Габриэль Бурбон-Монпансье, которой принцесса в 1485 году устроила брак с Луи де Ла Тремуем. Эти две женщины во время Безумной войны часто посещали друг друга, а Анна даже сообщала, что пировала с Габриэлью, что было редкостью в её письмах[280].

Опекая всех этих принцесс, Анна особый интерес проявляла к детям Жильбера Бурбон-Монпансье и Клары (Кьяры) Гонзага. Их дочь Луиза, жена Людовика II Бурбон-Вандомского, принца де Ла-Рош-сюр-Йон, часто бывала в Мулене, где, как отмечал Гийом де Марийяк, вдовствующая герцогиня "тепло с ней общалась". Сестра Луизы, Рене, в 1515 году была выдана замуж за герцога Антуана II Лотарингского и Барского, благодаря посредничеству Анны, присутствовавшей на церемонии бракосочетания и договорившейся о весьма выгодном для неё дауэре (вдовьем уделе).

Не была обойдена вниманием принцессы и Вандомская ветвь дома Бурбонов, о чём свидетельствуют письма к Анне от Жанны и её сестры Шарлотты Вандомских. В них вместо политики обсуждались личные вопросы, такие как здоровье и беременность. Вот пример, иллюстрирующий эти отношения привязанности и уважения к женщине, выступающей защитницей и покровительницей дам своей семьи:

В эпистолярном наследии принцессы, большинство составляют письма к кровным родственникам, хотя это не исключало отношений и с другими принцессами. В качестве примера можно привести Анну Бретонскую. Прибыв к французскому двору в возрасте четырнадцати лет, она, как мы уже говорили, была обучена обычаям французского двора сестрой Карла VIII. Письма, которыми обменивались две принцессы, по крайней мере внешне, свидетельствуют о том, что они были в хороших отношениях. Тон писем можно охарактеризовать как весьма теплый:

Другие письма показывают, что обе Анны активно сотрудничали в таком важном вопросе как организация браков для дам из своих свит[283]. Весьма вероятно, что принцесса Анна сохраняла при дворе превосходство над своей снохой в течение нескольких лет. Очевидно, что "Великая мадам" была оттеснена от власти вовсе не Анной Бретонской, как некоторые утверждают, а Луизой Савойской, причём только в 1515 году.