Я говорил о многоуровневой стальной конструкции, на которой можно готовить сразу несколько блюд. О встроенной коптильне, откуда по всей площади поплывёт аромат свиных рёбрышек в меду. О жаровне размером со стол, где будут шипеть сотни домашних колбасок. Я рисовал им картину. Продавал не еду, а зрелище. Спектакль огня, дыма и мяса.

И они это увидели. Я заметил, как в глазах графа загорелся азартный огонёк. Он видел заголовок в столичной газете: «Заштатный Зареченск поразил всех невиданным кулинарным чудом!». Он видел репортаж по главному каналу. Видел свой триумф.

– Восхитительно! – первым не выдержал граф и хлопнул ладонью по столу, отчего подпрыгнули ложки. – Просто восхитительно! Дерзко, масштабно!

Но эмоции быстро уступили место деловой хватке.

– И какова цена этого восхищения, молодой человек?

Я молча протянул ему вторую папку. Ту, где была подробная смета. Я намеренно, с наглостью базарного торговца, завысил итоговую сумму процентов на тридцать. Классическая проверка. Начнёт торговаться за каждую копейку – значит, мелочный чинуша. Поймёт игру – значит, стратег.

Граф Белостоцкий нацепил очки в тонкой оправе и пробежал глазами по цифрам. Его брови поползли вверх, потом сошлись на переносице. Он всё понял. Я увидел это по хитрому блеску в его глазах. Пора делать следующий ход.

– Конечно, эту сумму можно сократить, – начал я со скромным видом. – Если взять металл потоньше, отказаться от некоторых украшений…

– Нет, – резко оборвал он, снимая очки. – Если делать, то делать хорошо. Чтобы не стыдно было перед губернией отчитаться. Управа выделит эти средства. Полностью.

Он поднял на меня свой лисий взгляд.

– Но при одном условии.

– Внимательно вас слушаю. – Я был к этому готов.

– Официально, для газет и народа, это будет гениальная идея городской Управы. Моя личная инициатива. А вы, Игорь, будете нашим главным подрядчиком. Талантливым исполнителем, которому мы доверили этот проект. Ясно?

Я едва сдержал усмешку. Именно на это я и рассчитывал. Мне не нужны были его лавры. Мне нужны были его деньги.

– Абсолютно ясно, ваше сиятельство, – я почтительно склонил голову. – Мне важен результат, а не пустая слава.

Рвись к власти, граф, – подумал я. – Забирай свои заголовки. А я в тени твоего триумфа построю то, что нужно мне.

Главный вопрос был решён, и напряжение за столом спало.

– Вам пора расширяться, Белославов, – как бы невзначай заметил граф, оглядывая мою крохотную закусочную. – Заведение уже трещит по швам.

– Согласен, ваше сиятельство. Но на всё нужно время и деньги.

– Хорошо. Давайте так. Мы с вами блестяще проведём праздник. А потом вернёмся к этому вопросу. Думаю, город найдёт для вас помещение интереснее. И на льготных условиях.

Он сделал паузу и, наклонившись ко мне, зашептал:

– И ещё. Наталья упоминала ваш интерес к делам покойного отца. Так вот. После праздника мои люди поднимут архивы. Посмотрим, что там можно найти. Поможем, чем сможем. Считайте это… авансом.

Вот это был уже настоящий джекпот. У меня на миг перехватило дыхание. Я искренне поблагодарил барона. Мы поболтали ещё немного о пустяках, и я проводил высоких гостей до их блестящих автомобилей, которые распугали своим видом всех местных котов.

Когда последняя машина скрылась за поворотом, я остался стоять на крыльце. Победил. Моя безумная авантюра сработала. Царь‑Мангал будет построен. А это значит, что шоу только начинается.

Победа. Приятное, пьянящее чувство. Мой безумный план с Царь‑Мангалом сработал. Проект получил зелёный свет, а я – одобрение совета и, что самое главное, деньги на его запуск.

Я медленно развернулся и толкнул старенькую дверь своего заведения (да, пора всё менять и расширяться). В зале было пусто и тихо, только под потолком тускло горела дежурная лампочка. Она отбрасывала на пол длинные тени от перевёрнутых стульев. Но на кухне… а вот на кухне меня ждали.

Вошёл и замер на пороге. Встретила меня такая густая тишина, что её, казалось, можно было потрогать. Вся моя маленькая команда была в сборе. Настя, Даша и Вовчик стояли в один ряд и смотрели на меня. В их глазах застыл один‑единственный немой вопрос. По‑моему, они даже дышать перестали. Просто ждали. Приговора.

Я на секунду задержал дыхание, стараясь сохранить на лице самое серьёзное и непроницаемое выражение. Решил немного их помучить, насладиться этим коктейлем из страха и надежды в их глазах. А потом не выдержал и широко, до ушей, улыбнулся.

– Ну что, команда… – я устало опёрся о дверной косяк, чувствуя, как напряжение потихоньку отпускает мышцы. – Всё отлично. Даже слишком отлично. Так что готовьтесь. Теперь у нас с вами будет очень, очень много работы.

Реакция была бесценной.

Настя шумно выдохнула, будто из неё выпустили весь воздух, и прижала ладони к груди. Её огромные серые глаза мгновенно наполнились слезами, но на этот раз это были слёзы облегчения.

Даша, не издав ни звука, вдруг коротко и счастливо взвизгнула, как девчонка, которой подарили щенка. Прежде чем я успел что‑либо сообразить, она бросилась мне на шею. Девушка просто повисла на мне, крепко обняв, и я на секунду утонул в запахе её волос – странная, но приятная смесь корицы, ванили и чего‑то ещё, неуловимо‑пряного.

А Вовчик… Вовчик просто стоял, как истукан, и глупо, невероятно счастливо улыбался. Он смотрел на меня не как на начальника. Он смотрел как на какое‑то божество, которое только что сотворило чудо. В его глазах сияло такое чистое обожание, что мне, честно говоря, стало немного не по себе.

– Мы… мы смогли, шеф? – наконец выдавил из себя парень, и его голос дрогнул.

– Мы смогли, Вовчик, – кивнул я, осторожно отстраняя от себя раскрасневшуюся Дашу и строго посмотрел ей в глаза, как бы говоря, что её заигрывания начинают переходить границу. – А теперь идите по домам. Завтра будет тяжёлый день.

Надеюсь, она поняла, так как сейчас мне было точно не до её чувств.

Поздно вечером, когда все разошлись, в «Очаге» наконец‑то воцарилась настоящая тишина. Я сидел на кухне за рабочим столом и тупо пялился в чертежи. Буквы и линии расплывались перед глазами. Усталость навалилась внезапно, всей своей тяжестью, придавив к стулу, как бетонная плита.

– Игорь, как ты?

Я поднял голову. В дверях стояла Настя. Она уже переоделась в домашнюю футболку с мультяшным енотом и смотрела на меня с тихой тревогой.

– Ты сегодня был похож на какой‑то вечный двигатель. Завёлся с самого утра и всё никак не остановишься. Я тебя таким никогда не видела.

Я попытался улыбнуться, но, кажется, получилась лишь жалкая гримаса.

– Я устал, Настюш. Ужасно устал.

Я сделал паузу, подбирая слова. Мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы она поняла. Поняла не только то, что я делаю, но и зачем.

– Устал от того, что мы с тобой живём в этой дыре. Что ты, единственный родной мне человек в этом чёртовом мире, спишь в каморке над кухней. Что мы едим то, что осталось от заказов. Я готов пахать днём и ночью, Насть. Готов в лепёшку расшибиться, лишь бы вытащить нас отсюда. Лишь бы ты жила нормально. Чтобы у тебя была своя комната, а не этот чулан. Чтобы ты могла купить себе новое платье, а не зашивать старое.

Да, отчасти это были эмоции прежнего Игоря, но я их разделял целиком и полностью. Почему? Сам не знаю. Возможно, я слишком свыкся с той ситуацией, в которой оказался. А может, я искренне желал этой девушке добра. Ведь по факту, она и правда, единственный близкий человек в новой для меня альтернативной реальности.

Она молча смотрела на меня, и я видел, как её огромные серые глаза снова наполняются слезами. Она ничего не сказала. Просто подошла ко мне сзади, крепко обняла за плечи и уткнулась лицом в мои волосы. Я чувствовал, как её плечи мелко вздрагивают. Так и прошло несколько секунд в полной тишине. Потом она молча отстранилась, быстро смахнула слёзы тыльной стороной ладони и, не оборачиваясь, ушла наверх, в свою маленькую комнатку.