Настя внимательно слушала, и я видел, как в её глазах мелькает гордость за брата.

Я сделал короткую паузу, набрал в грудь воздуха и добавил, глядя Вере Андреевне прямо в глаза. В голосе появились нотки горечи и праведного гнева.

— Да и с прошлым разобраться хочется. В городе ведь до сих пор шепчутся, что отца подставили. Не мог он человека отравить, не такой был. Я помню его руки — они только жизнь дарили, только красоту создавали.

Я делал большую ставку на эту ложь. Никаких слухов не было, но наживка была слишком хороша.

— Скорее всего, его руками просто убрали какого-то неугодного чиновника, а сердце у отца не выдержало позора и клеветы.

Женщины замерли и переглянулись. Улыбка сползла с лица Натальи.

— Это очень серьёзное заявление, Игорь, — осторожно произнесла Вера Андреевна после долгой паузы. — Вы понимаете, что обвиняете в убийстве?

— Я не обвиняю, — спокойно ответил я. — Я просто ищу правду. И если для этого нужно поднять старые документы, изучить свидетельства — я готов.

— Мы можем поднять старые бумаги из архива, — медленно проговорила Вера. — Но… я не обещаю, что там что-то найдётся. Много времени прошло.

— Я буду благодарен и за это, — с достоинством кивнул я. — Правда всегда собирается по крупицам. И рано или поздно она выходит наружу.

— А если правда окажется не такой, как вы ожидаете? — тихо спросила Наталья.

— Тогда я буду знать её и смогу с ней жить, — ответил я. — Ложь разъедает душу, а правда, даже горькая, исцеляет.

Чтобы сгладить тяжёлую тему, я поднялся.

— Позвольте, я принесу десерт. И, Вера Андреевна, если позволите небольшой совет по поводу диеты?

— Слушаю, — заинтригованно подалась вперёд она.

— Попробуйте заменить сладкие добавки мёдом, а чёрный чай — травяным. Я заметил, что у вас есть немного проблем с пищеварением, и такие изменения могли бы помочь.

Она удивлённо посмотрела на меня.

— Откуда вы это знаете?

— Небольшая отёчность под глазами, да и вы отказались от хлеба, — объяснил я. — В кулинарии важно не только готовить, но и понимать, как еда влияет на организм.

Лёгкий десерт из печёных яблок, политых мёдом и украшенных горстью диких лесных ягод, окончательно закрепил мой триумф. Простота, вкус и элегантность — три кита, на которых держалась моя философия.

— У вас теперь отбоя от гостей не будет, — пообещала Вера, когда они собрались уходить. Она выглядела полностью покорённой.

— Боюсь, мы пока не справимся с полным залом, — с сожалением вздохнул я. — Мне нужно сперва кухню модернизировать, обучить Настю, всё продумать до мелочей. Качество для меня важнее количества.

— Разумно, — кивнула Вера с одобрением. — Очень разумно для ваших лет.

— Игорь, — вдруг сказала Наталья, уже надевая пальто, — а вы не думали заняться преподаванием? Городу нужны такие люди, как вы.

Я задумался на мгновение.

— Возможно, когда-нибудь. Но сначала хочу доказать свою состоятельность делом, а не словами.

Уже сидя в машине, отъезжающей от слабо освещённого «Очага», Вера Андреевна задумчиво сказала Наталье:

— Интересный мальчик. Очень. И я не шутила насчёт Дарьи. Такой союз мог бы принести городу много пользы.

— Я потому и боюсь за неё, Вера, — тяжело вздохнула Наталья, глядя на мелькающие в темноте дома. — На нём сейчас слишком много внимания. И не только нашего. Алиев этого так не оставит. Он не простит унижения.

— А мы поможем, — в голосе Веры Андреевны зазвенела сталь. — Город встанет на сторону Белославова. Давно пора выгнать этих пиявок из нашего уезда. Слишком долго они пили нашу кровь. Похоже, этот мальчишка — именно тот, кто нам нужен, чтобы начать.

Когда за гостями закрылась дверь, Настя буквально набросилась на меня. Схватила за руки так, что я почувствовал, как у неё дрожат пальцы.

— Игорь, ты меня до смерти напугал! — выдохнула она, глаза горели от страха и восхищения. — Ты так с ними разговаривал… Про Попечительский Совет, про дело отца… Это же безумие! Что, если они решат, что ты лезешь не в своё дело?

Я мягко обнял сестру за плечи. Под моими руками она дрожала, как воробышек.

— Настюш, опаснее всего сидеть тихо и ждать, пока нас сожрёт Алиев или кто-нибудь похуже. — Моим голосом я старался передать всю уверенность, которую чувствовал. — Не бойся. Мы просто должны быть на шаг впереди всех. Я никому не позволю тебя обидеть.

Слова подействовали. Страх в её глазах медленно растворился, уступив место доверию. Она кивнула и принялась убирать посуду, а я, насвистывая какую-то мелодию из прошлой жизни, отправился на кухню.

Там меня уже поджидал самый нетерпеливый критик во всём Зареченске. Рат восседал на краю стола, нервно подёргивая усами и сверля меня взглядом чёрных глаз.

— Ну? — не выдержал он. — Я тут чуть не умер от этого запаха! Где моя доля? Я же заслужил! Я вдохновлял тебя своим присутствием!

Я рассмеялся и выполнил обещание. Разогрел на сковороде самые лучшие, сочные кусочки мяса, что остались от ужина, щедро полил их густым, ароматным соусом. Рат набросился на угощение с такой скоростью, будто боялся, что его сейчас отнимут.

— Ты был великолепен, шеф, — прочавкал он между жадными глотками. — Просто гений! О тебе уже весь город гудит. Кое-кто завидует, естественно. Шпана местная злится, но это понятно, их Кабан настраивает. А вот приличные люди шепчутся, что у Зареченска наконец-то появился новый герой.

— До героя мне ещё как до луны, — усмехнулся я, наблюдая за пиршеством маленького союзника.

— Ну, до героя, может, и далеко, — съязвил крыс, деликатно облизывая усы, — а вот до завидного жениха для кое-чьей дочки — рукой подать. Я видел, как эта Дарья на тебя поглядывает. Да и мать её сегодня тоже неспроста улыбалась, когда думала, что никто не видит.

Я промолчал. Мои мысли сейчас были далеко от романтических интриг. После сегодняшнего разговора с Верой Андреевной у меня появилось более важное дело. Нужно было срочно разобраться в деле отца. И не ради мести — месть блюдо для дураков и неудачников. Мне нужна была чистая, неприкрашенная информация.

Кто был тот отравленный чиновник? Кому он наступил на хвост? Люди, стоявшие за этим преступлением, наверняка до сих пор здесь, в городе. И они точно следят за семьёй Белославовых, особенно теперь, когда моё имя у всех на устах. Знать врага в лицо — вот что по-настоящему важно.

— Рат, — серьёзно сказал я, присаживаясь на стул напротив крыса. — Мне нужна твоя помощь. Любая информация по делу об отравлении, в котором обвинили моего отца. Слухи, сплетни, кто с кем тогда водился, кто внезапно разбогател после суда. Всё, что сможешь нарыть в своих подпольных архивах.

Рат проглотил последний кусок и внимательно посмотрел на меня. В его глазках-бусинках исчезла обычная насмешливость.

— Будет сделано, шеф, — твёрдо ответил он. — Мои братья и сёстры слышат всё, что происходит в этом городе. Мы найдём для тебя правду.

Той ночью сон не шёл. Когда Настя уже мирно спала в соседней комнате, я достал из чулана старенький, чудом живой ноутбук отца. Подключившись к медленному интернету, который то и дело прерывался, погрузился в чтение. История этой странной, альтернативной Российской Империи, её законы, герои и злодеи. Я пытался понять правила игры мира, в котором мне предстояло не просто выжить, а выиграть по-крупному.

Я проснулся с ощущением, будто всю ночь не спал, а таскал мешки с цементом. Голова раскалывалась, настроение было хуже некуда. Всё из-за этой чёртовой Сети. До самого рассвета я просидел перед экраном, изучая историю и географию этого странного мира. И чем больше копался, тем больше находил жутких совпадений со своим старым миром.

Те же войны за нефть и газ, те же политические склоки, та же грызня за территории. Словно какой-то ленивый создатель просто скопировал домашку у соседа, поменяв пару названий и дат, чтобы препод не заметил плагиат.