– Здравствуйте, – мой голос прозвучал ровно и спокойно, без тени волнения. – Знаете, Светлана, я думаю, что настоящая сила – не в экзотике. Она в правде. В честности. Поэтому сегодня мы приготовим то, что многие незаслуженно забыли. То, что кажется простым, но в чём кроется душа настоящей, домашней кухни. Мы приготовим печёночный торт.

В студии повисла короткая, почти осязаемая пауза. Я видел откровенное недоумение на лице Светланы. Печёночный торт? После покушения, скандала на весь город? Это было слишком… просто. Слишком по‑домашнему. Но в этом и заключался мой план.

– Но для начала, – я повернулся к столу, на котором были аккуратно разложены продукты, – мы сделаем то, чего многие боятся, как огня. Мы сделаем домашний майонез.

Я взял в руки два свежих куриных яйца, показывая их камере.

– Всё начинается с основ. С уважения. Яйца нужно обязательно вымыть, даже если они кажутся идеально чистыми. Потому что повар не имеет права на ошибку. Его работа – заботиться о тех, кого он кормит, а не травить.

Я аккуратно разбил яйца в высокий стакан для блендера.

– Никакой термообработки, поэтому яйца должны быть самыми свежими, какие только можно найти. Это залог вкуса и безопасности. Затем – сок лимона. Не мёртвый уксус, который своим запахом убивает всё живое, а настоящий, яркий сок. Он даст нашему соусу жизнь и свежесть.

Я выжал в стакан половинку лимона, прикрыв его ладонью, чтобы не попали косточки.

– Немного хорошей, вкусной горчицы, соль, сахар, щепотка перца… – я говорил, и мои руки двигались сами, точно и выверенно, как у хирурга. – А теперь – магия. Но не та, что продаётся в ярких пакетиках с глупыми названиями. А настоящая магия превращения.

Я опустил в стакан погружной блендер и нажал на кнопку. Раздалось низкое, утробное жужжание.

– Всего пара секунд, чтобы всё смешалось. А теперь – самое главное. Масло. Вливаем его тонкой, тонкой струйкой, не переставая взбивать. Смотрите.

На глазах у невидимой аудитории жидкая жёлтая смесь начала густеть, светлеть, превращаясь в густую, белоснежную эмульсию.

– Посмотрите, – я поднял блендер, демонстрируя идеальный, густой майонез, который лениво сползал с насадки. – Вот он, настоящий вкус. Живой. Не мёртвая, кислая жижа из банки, а нежный соус, который станет сердцем нашего блюда.

Я переложил майонез в миску, добавил мелко рубленный укроп и отставил в сторону.

– Некоторые боятся простых продуктов. Куриная печень, лук, морковь… Считают их чем‑то… второсортным, едой для бедных. Но правда в том, что нет плохих продуктов. Есть только лень и ложь повара.

Я говорил, а сам уже мелко резал лук и натирал на крупной тёрке морковь. Разогретая сковорода зашипела, и по студии поплыл сладковатый, уютный аромат жареных овощей.

– Мы не будем ничего усложнять. Просто обжарим лук и морковь до мягкости, до красивого золотистого цвета. Можно добавить кусочек сливочного масла, это сделает начинку нежнее и богаче.

Пока овощи доходили до готовности, я занялся печенью. Быстро промыл, убрал плёнки, закинул в чашу блендера.

– Печень – продукт капризный, но очень благодарный. Главное – не передержать, не убить её нежность. Превращаем её в однородную, гладкую массу.

Пара нажатий на кнопку – и готово.

– Теперь добавляем сметану, яйцо, соль, немного муки. И снова взбиваем. Тесто должно получиться как на оладьи. Не слишком густое, не слишком жидкое.

Я взял другую сковороду, слегка смазал маслом и вылил первый половник печёночного теста. Оно с шипением растеклось, тут же схватываясь и превращаясь в тонкий, ажурный блин.

– Полторы‑две минуты с каждой стороны. Не больше. Нам не нужна резиновая подошва. Нам нужен нежный, сочный блин, который будет таять во рту.

Один за другим на тарелке росла стопка тёмных, ароматных блинов. Затем я добавил в наш домашний майонез пропущенный через пресс чеснок.

– А теперь – сборка. Всё просто. Каждый остывший блин мы смазываем нашим ароматным майонезом. Сверху – немного жареных овощей. И так, слой за слоем, мы строим нашу маленькую башню. Нашу маленькую империю вкуса.

Я работал, а сам продолжал говорить, глядя прямо в камеру, прямо в глаза Фатиме, где бы она сейчас ни была.

– В нашем мире, – говорил я, аккуратно размазывая соус по последнему блину, – слишком много дешёвых подделок. Нам обещают яркий вкус, а дают лишь пустоту, химическо‑магический обман в красивой упаковке. Нам предлагают быстрые решения, которые в итоге оставляют лишь разочарование и изжогу. Но настоящая жизнь, как и настоящая еда, не терпит фальши. Она требует времени, честности и уважения. К себе, к продуктам, и главное – к тем, для кого ты это делаешь.

Я украсил торт половинками помидоров черри и свежими веточками петрушки. Простое, скромное блюдо на моих глазах превратилось в нечто элегантное и невероятно аппетитное.

– Вот и всё. Просто. Честно. И, поверьте, невероятно вкусно. Попробуйте приготовить это дома, и вы поймёте, о чём я говорю.

– Снято! – крикнула Светлана, и яркий свет погас, снова погрузив студию в полумрак.

Я шумно выдохнул, чувствуя, как по спине струится пот. Ноги подкашивались от усталости, и я опёрся о стол, чтобы не упасть.

И в этот момент в оглушительной тишине зазвонил телефон. Один. Потом, почти сразу, второй. Третий. Девушка‑ассистентка в панике схватила трубку, её глаза округлились.

– Это… это вам! – пролепетала она, глядя на меня с благоговением. – Зрители… они в восторге! Спрашивают рецепт, спрашивают, когда вы откроетесь… Говорят… говорят, что никогда ничего подобного не слышали!

Светлана Бодко медленно подошла ко мне. В её глазах больше не было тревоги. Только чистый, незамутнённый азарт победителя. Она всё поняла.

Конечно же, «Очаг» был забит. Разве кто‑то в этом сомневался? Уверен, большинство присутствующих смотрели «Империю Вкуса» и теперь ждали моего возвращения.

Когда я появился на пороге, разговоры медленно стихли. Одна голова повернулась, потом вторая, третья. И вот уже несколько десятков пар глаз смотрели прямо на меня. Я почувствовал себя неловко, как школьник у доски. А потом зал взорвался. Это были не просто аплодисменты. Это было что‑то тёплое, искреннее, идущее от самого сердца.

Удивительно, столько радости за меня, а ведь ничего сверхъестественного я не делал. Просто снялся в передаче, но… впрочем, этот эффект мне весьма нравился.

– Игорь! Ты… ты просто молодец! – подлетела ко мне Настя. Её серые глаза блестели, кажется, она вот‑вот расплачется от гордости. – Ты так говорил! Так просто, а они все рты пооткрывали! Весь город теперь гудит!

– Игорь, ты их уделал! – рядом, как из‑под земли, выросла Даша. В руках она сжимала полотенце. – Ни одного грубого слова, а размазали по стенке! Но как ты вообще стоял? Ты же белый, как полотно.

– Это было круче, чем в кино, шеф! – пролепетал Вовчик.

Я выдавил из себя усталую улыбку. Эта волна тепла и поддержки была приятной, но и дико выматывала.

– Спасибо, команда. Мы все сегодня молодцы.

Мой взгляд скользнул в угол зала, где за отдельным столиком сидели те, чьё мнение на данный момент меня волновало больше всего. Степан и Наталья Ташенко. Они тихонько хлопали и смотрели. Внимательно, спокойно, будто взвешивали каждое моё движение. Я коротко кивнул им и, чувствуя себя гладиатором после боя, побрёл к их столу.

– Держишься, повар? – первым, как и ожидалось, спросил Степан. Его голос был низким и рокочущим, в нём не было восторгов, только простая человеческая обеспокоенность. – А то вид у тебя, будто тебя пожевали и выплюнули.

– Как ты это выдержал, Игорь? – подхватила Наталья, и её взгляд был острым. – Это было очень рискованно. Я видела, как ты стиснул зубы, когда наклонялся. Думала, сейчас рухнешь прямо перед камерой. Одно неверное движение, и всё пошло бы прахом.

Я медленно, с кряхтением, опустился на стул напротив. Тело, получив разрешение, тут же обмякло и застонало.