— Послушайте, это очень важный бой, — начал я, лихорадочно думая, как выкрутиться.

В этот момент взгляд зацепился за открытое окно, за которым пестрела яркими цветами небольшая клумба. Быстро подойдя к окну, я сорвал первый попавшийся цветок и протянул его хирургу.

— Что это? — удивленно приподняла бровь девушка.

— Это вам… — я протянул ей цветок. — Допусти меня до боя. Я понимаю, правила есть правила, но обещаю быть осторожным.

Хирург несколько секунд молча смотрела на цветок, потом перевела взгляд на меня. В глазах мелькнула улыбка, которую она тут же попыталась скрыть.

— Серьезно?

— Абсолютно.

Она вздохнула и наконец сдалась.

— Ладно, но только если пообещаете сегодня же купить мазь, которую я выпишу.

— Обещаю! — с облегчением ответил я. — Одной ногой уже в аптеке.

Хирург поставила нужную отметку и протянула мне рецепт мази.

— Береги себя, боец.

От сердца отлегло. Травма руки была единственной зацепкой, за которую могла зацепиться комиссия. Оставалось пройти психиатра и вернуться к терапевту, чтобы получить итоговый доступ к бою.

Кабинет психиатра находился почти в конце длинного коридора. Табличка гласила: «Психолог, нарколог». Психиатром оказался мужик лет пятидесяти, с серьезным и внимательным взглядом. В больших роговых очках.

— Сейчас проведем тесты, — начал он ровно и холодновато. — Сначала ответьте на вопросы. Наркотики когда-нибудь употребляли?

— Нет, никогда, — спокойно ответил я.

Доктор слегка приподнял бровь и взглянул на результаты моих анализов на экране.

— Дизайнерские пробовали? Или соль, может быть?

Я немного растерялся, не понимая, при чем тут одежда и соль.

— Ну ко всему дизайнерскому я спокойно отношусь. А соль… — я пожал плечами. — Кто ж ее не любит. Соль употребляю, хотя диетолог запретил.

Нарколог резко поднял на меня подозрительный взгляд. В комнате повисла напряженная пауза.

— А вы бы хотели соль употреблять? — осторожно спросил он, наблюдая за моей реакцией.

— Конечно хотел бы, кто не хочет. Но соль я пока не могу позволить…

Слегка смущал его строгий взгляд и са-а-амую малость дебильные вопросики.

— И как часто употребляли до того как диетолог запретил? — голос врача стал ледяным и осторожным.

— По желанию, когда хочется, — пожал я плечами.

Врач нервно оглянулся на дверь, потом снова пристально посмотрел на меня с явно нарастающим подозрением.

— Вы точно понимаете, о чем мы говорим?

Я нахмурился, чувствуя, как растет недоумение.

— Конечно. Одежда там… ну и соль обычная… на знаю, пищевая.

— Одежда? Пищевая соль? — почти вскрикнул врач, теряя самообладание. — Вы что, издеваетесь надо мной?

Я немного растерялся, пытаясь понять, в какой момент наш диалог свернул не туда.

— Извините, я правда не понимаю, в чем дело. Вы соль не употребляете? Одежду не носите?

— Не понимаете? — раздраженно и резко повторил врач. — Вы или смеетесь надо мной, или сознательно пытаетесь скрыть факт употребления. Я не могу допустить вас к бою.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Неожиданно как-то, как первый снег.

— Подождите, это какое-то недоразумение, — произнес я.

— Дизайнерские наркотики, синтетика, соли… вы что, правда не понимаете?

— Черт, так вы про наркотики? — изумился я. — Нет, конечно, ничего такого я не принимаю… Я-то думал, вы о дизайнерской одежде говорите, про соль в пищу…

Врач еще несколько секунд молча смотрел на меня. Видимо оценивал мою искренность. Теперь понятно почему он счел, что я над ним наглым образом издеваюсь.

— То есть вы действительно никогда не сталкивались с этим сленгом? — наконец, спросил психиатр.

— Никогда, — заверил я. — Знаете, уважаемый, я то из зала выхожу только для того, чтобы выспаться. Извините, но мне как-то не до сленга.

Таких слов я действительно не знал. Впрочем, «соль» и «дизайнерские» наркотики были далеко не единственными ноу-хау, с которыми мне пришлось столкнуться в 2025-м году.

Психиатру явно не нравилось происходящее. Он заерзал на стуле, уставился в экран монитора и, похоже, всё-таки счел, что я над ним издеваюсь.

— Знаете что, будь у вас в анализах хотя бы малейшее отклонение, и я бы не допустил вас, — недовольно проскрежетал он.

— Послушайте, — жестче ответил я. — Мы все-таки в кабинете у психиатра нарколога, а не на лавочки у подъезда. У вашей соли и дизайнерских наркотиков наверняка есть иные названия, которыми они обозначаются в официальной документации. Поэтому… давайте не будем. А то я ведь тоже могу не так понять. Например, почему в кабинете у специалиста мы разговариваем на молодежном сленге.

Психиатр помолчал, только недовольно горло прочистил. Мужик явно не хотел ставить печать на моей карточке.

Я терпеливо ждал итогового решения. Оставалось понять — пойдет врач на принцип или нет?

— Ну ладно, молодой человек. К бою я вас допущу, — нехотя заявил он. — Но впредь будьте осторожнее с формулировками, а то кто-нибудь не так поймет.

— Спасибо, — сказал я, быстро вставая. — Вопрос можно?

— Задавайте, — буркнул психиатр.

— А вы кого-нибудь сегодня не допустили? — спросил я.

Он пробуравил меня взглядом, будто ожидая подвох.

— Все годны, — наконец сказал психиатр. — Вы с какой целью интересуетесь, молодой человек?

Я не ответил. Не знаю, как можно было не заметить, что тот паренек с резиновым хреном обдолбанный. Ну и ладно, не мое это дело в конце концов.

Выйдя из кабинета психиатра, я вернулся, а начало коридора. Там снова оказался перед знакомой дверью терапевта. Позади остались отоларинголог, офтальмолог, стоматолог, кардиолог, хирург и даже этот странный разговор с психиатром наркологом, который чуть не стоил мне допуска.

Вообще, положа руку на сердце, некоторые «психи» производят такое впечатление, будто им самим нужно лечится в дурдоме.

Как бы то ни было, на руках у меня небольшая кипа бумаг с распечатанными результатами обследований.

Я постучал и вошел в кабинет.

Терапевт подняла глаза, едва услышав звук открывающейся двери, и… приветливо улыбнулась. Так будто была рада меня видеть. Что странно, если вспомнить ее недовольную физиономию в первый раз.

Я обратил внимание, что на ее столе уже лежат распечатки анализов, которые я сдал первым делом. Моча и кровь. Судя по всему, он даже уже успела их просмотреть.

— Садитесь, Александр, — сказала она добродушно, показывая на стул. — Все у вас в порядке, анализы получили отличные. Видимо, подготовка прошла на совесть. Можете считать, что вы допущены к бою… с хирургом, как я вижу, вы разорались.

— Разобрались. Спасибо, — кивнул я.

Терапевт что-то быстро вбила в компьютер. Я видел, что ей не терпится что-то сказать. Так и есть, она замялась, неловко покашляла. И украдкой покосилась на меня.

— И, Александр, тут такое дело… — начала она издалека. — У меня внук увлекается единоборствами, ни одной передачи в этом вашем интернете не пропускает…

Она запнулась.

— Молодец внук, — ответил я, про себя думая, что для меня интернет тоже отнюдь не самая понятная штука на земле.

— Так вот… — робко продолжила терапевт. — Можно вас ненадолго в кружок снять? На память, так сказать. Оказывается, мой внук смотрит вас по интернету, очень болеет за вас. Ну, знаете, современное поколение и все такое… — пояснила она, явно засмущавшись.

То, что меня смотрят даже внуки врачей, было неожиданным, но приятным открытием. Интересно, а Магу Карателя не внук тоже смотрит?

— Конечно, без проблем. Как зовут вашего внука?

Терапевт снова чуть смутилась, видно не привыкла озвучивать такие просьбы.

— Касьян… Мама с папой решили пошутить. Ну, знаете, имена сейчас такие выбирают… странные, — с легким стеснением произнесла она.

— Зато креативно, — улыбнулся я в ответ.

Доктор быстро достала смартфон и включила камеру, неуклюже наведя объектив на меня.