Водный элементаль.

Ледяная игла страха, знакомая до кошмара, пронзила меня насквозь. Горло сжалось. В ушах зазвенело. Руки, только что такие точные и уверенные, предательски задрожали. Перед глазами – не монстр из грязи и воды, а черная пустота Невы, леденящий ужас, железный привкус и бесконечное падение...

Ледяная игла страха вонзилась в самое нервы, парализуя. Гул элементаля – низкий, булькающий рокот воды и грязи – слился с навязчивым шумом Невы в ушах. Темнота. Холод. Бессилие. Он знал.С самого испытания знал. Меншиков стоял в тени, его лицо было лишь бледным пятном и холодной усмешкой в полумраке. Расчет. Жестокий расчет. Он не просто хотел победить. Он хотел сломать. Затоптать самым глубоким страхом.

Элементаль ревел, глиняная лапища, больше моей головы, обрушилась вниз. Я рванулся вбок, спотыкаясь о корни, холодная жижа брызнула в лицо. Горло сжал спазм. Не могу дышать! Инстинкт кричал: беги! Но ноги предательски замешкались, вязли в грязи страха.

ШВЫРЬ!

Ледяной шип, тонкий и смертоносный, просвистел у виска, прорезав его небольшой царапиной, вонзился в гнилую пальму с хрустом. Меншиков не ждал. Он атаковал с двух фронтов. Холодный адреналин ударил в кровь, смешиваясь с паникой. Нет! Не сейчас!

Я вскинул руки, не думая, на чистой воле к жизни. Огонь! Яростный, неконтролируемый вихрь пламени вырвался навстречу грязевой тушке. Вода шипела, грязь трескалась, элементаль взревел от боли, но не остановился. Пар окутал меня едким облаком, шпаря руки и заставляя зажмуриться. Слева – еще ледяные иглы! Барьер! Сжатый воздух, рваный, неточный, рожденный паникой. Лед крошился, осколки резали щеку, теплая кровь смешалась с холодной водой. Боль. Резкая, отрезвляющая.

Элементаль навалился. Холодная, зловонная стена воды и ила. Я откатился, едва избежав удара, который оставил в земле воронку. Дышал, как загнанный зверь. Страх сжимал легкие. Но где-то там, в глубине, за этой паникой, шевелилось что-то иное. Ярость. Азарт. Он думает, что я сломан? Сейчас.

Я выпрямился, вытирая кровь с лица. Взгляд нашел Меншикова. Не на элементаля. Нанего. В его глазах – предвкушение конца. Моя рука снова метнула огонь – не в монстра, а в точку на стене оранжереи за спиной Меншикова. Камни рухнули с грохотом, заставив его инстинктивно отпрыгнуть, нарушив концентрацию. Элементаль замедлился, заколебался.

Мгновение. Я рванул навстречутвари. Не от страха. От ярости. Она замахнулась. Я нырнул подудар, скользя по мокрой грязи, чувствуя, как ледяная водяная лавина проносится над спиной. И оказался внутри ее мерцающего, полупрозрачного водяного кольца – не в самом теле, а в эпицентре его энергии, в сердцевине бури.

Холод.Абсолютный. Мрак. Давление. Черная вода Невы хлынула в сознание. Тону!Паника, черная и липкая, схватила за горло. Сердце бешено колотилось, пытаясь вырваться из груди. Воздух! Нужен воздух! Я захлебывался... но не водой. Страхом. Глаза закатились...

И вдруг – Тишина.

Не внешняя. Внутренняя. Глубокая, бездонная. Как в момент самого чистого понимания формулы. Вечность в микросекунде. Страх не исчез. Он был. Но он стал…объектом наблюдения. Как переменная в уравнении. Я виделего. Видел его структуру – хаотичную, рвущуюся, основанную на памяти о смерти. Но память – не реальность. А здесь и сейчас... вода вокруг была не врагом. Она была средой. Сложной, но описываемой. Потоки. Давление. Температура. Кинетика. Эфирное напряжение в самом ядре элементаля – грубое, нестабильное, как криво собранный реактор.

Вот он. Корень.

Внезапное, ясное как алмаз, понимание ослепило. Не стихия против стихии. Знание.Уравнение его уничтожения сложилось в голове мгновенно, красиво и неотвратимо. Я не боролся со страхом. Я его принял. И использовал как топливо для чистой, холодной ярости разума.

Моя рука, все еще в кольце элементаля, не сжалась в кулак. Она раскрылась. Ладонью вперед. Не огонь. Не лед. Не воздух. Чистый, сфокусированный до невероятной плотности импульс эфирной энергии. Не разрушающий. Резонирующий. Направленный точно в тот нестабильный узел энергии в ядре элементаля, который я увидел.

БА-БАХ!

Не взрыв. Имплозия. Глухой, мощный хлопок изнутри. Элементаль замер. Его водяное тело дрогнуло, как желе. Мутные глаза-лужицы расширились в немом вопросе. Потом – он просто... распался. Не в пар, не в грязь. В миллионы капель чистой, безвредной воды, которые обрушились вниз, как внезапный ливень, окатив меня с головы до ног.

Я стоял по колено в луже, мокрый, с кровью на щеке, дыша тяжело, но ровно. Холодная вода стекала по лицу, по шее, за воротник. И... ничего. Ни паники. Ни ужаса. Только пронзительная, ледяная ясность. Чистота после бури. Страх был смыт. Не побежден – превзойден. Оставлен позади, как старая, ненужная шкура. Сила, новая и безграничная, била ключом из самой глубины. Знание было оружием. И я владел им в совершенстве.

Я поднял голову. Сквозь завесу дождя из остатков элементаля я увидел Меншикова. Его ледяная маска треснула. В глазах – сначала шок, потом – первобытный, животный страх. Он видел невозможное. Видел, как его оружие обратилось в прах, хотя это был его главный козырь против меня. Видел, как я стою в воде и смотрю на него не сломленным, а спокойным.

"Ваш ход, Дмитрий Александрович," – мой голос прозвучал спокойно, почти любезно, но с лезвием стали внутри. Я сделал шаг вперед, вода хлюпнула под сапогом. Мои пальцы даже не сложились в боевой жест. Они были расслаблены. Готовы. Мгновение – и я превращу его гордую позу в жалкое месиво на мокром полу. Азарт горел во мне холодным, чистым пламенем. Игра только начиналась. И теперьяустанавливал правила.

Ледяная ярость в глазах Меншикова сменилась диким, неконтролируемым бешенством. Шок от распада элементаля переплавился в свирепое желание стереть меня в пыль. Его рука взметнулась вверх – но не для изящных ледяных игл. Жест был резким, рубящим, призывающим саму энтропию холода вокруг нас.

Ты… ЧЕРВЬ! – прошипел он, и воздух в оранжерее завыл.

Не стрелы. Не щит. Вокруг него, от мокрых стен, от луж, от самого моего мокрого тулупа, потянулись струйки пара, мгновенно кристаллизующиеся в миллионы острых, невидимых глазу ледяных бритв. Они вихрем понеслись ко мне – не для простого убийства, для измельчения. Хладовая стружка, способная содрать кожу до кости. Он отказался от изящества, от дисциплины. Он бросил в бой грубую, неистовую мощь своей обиды и ярости.

Я уже был в движении. Не назад – вперед, сквозь смертоносную завесу. Мои руки описывали не защитные барьеры, а сложные фигуры Лиссажу в воздухе, создавая зоны контрдавления и турбулентности. Ледяные бритвы завихрялись, сталкивались, крошились в безвредную пыль передо мной, как волны о скалу. Моя ясность была абсолютной. Я видел потоки его магии своим разумом – мощные, но хаотичные, лишенные прежней ледяной точности. Страх сделал его сильнее в гневе, но грубее.

Я оказался в трех шагах от него. Его глаза, широко раскрытые от ярости и неверия, отражали не страх, а ненависть. Он вскинул обе руки – уже не для льда. Из его ладоней рванули сгустки багрового, пламени – отчаянная попытка магического удара, имитация огня, основанная на грубом разрыве эфирных связей. Грязная, разрушительная энергия.

Время замедлилось. Вместо паники – холодный расчет. Я не стал парировать. Я перенаправил. Ладонь с раскрытыми пальцами описала спираль Архимеда. Мой импульс, тонкий и точный, как луч лазера, прошел сквозь его хаотичный выброс, не разрушая его, а сдвигая его фокус, меняя вектор. Багровый сгусток рванул мимо меня, врезался в остатки стены оранжереи с оглушительным грохотом, осыпав нас градом кирпичей и искр.

В этот миг, когда он был открыт, шокирован собственной неудачей, я нанес свой удар. Не огнем, не льдом. Чистым, сконцентрированным импульсом кинетической энергии, направленным не в него, а в точку под его правой ступней. Расчет был безупречен: угол, сила, сопротивление грунта.