— Достанешь нам светлокрыла? — прямо спросил я. — За верную службу, разумеется.

— А не слишком ли много вы требуете за услуги? — рыцарь еще раз внимательно нас осмотрел.

— Наши услуги стоят гораздо большего, сир Тарос, — Люциан решил мне подыграть. — Вы сами в этом убедитесь, причем неоднократно.

— Ну если так… — всадник задумчиво пожевал желтый подкрученный ус, — хорошо. Если хорошо покажете себя, будет вам светлокрыл. Но взамен я требую полной и безоговорочной верности. Клянитесь!

— Клянемся! — за нас обоих выпалил Люциан.

— Клянемся… Но мы об этом пожалеем, — озвучил я и без того очевидный факт.

Впрочем, таковым он оказался лишь для меня. Люциан же, наоборот, воодушевился.

— А вдруг нет? — отойдя от меня, бард обратился к рыцарю. — Мы с радостью послужим вам, сир Тарос Верный. Дозволено ли нам узнать, куда лежит ваш путь?

Рыцарь самодовольно улыбнулся и ответил:

— Отныне вы присягнули мне на верность и вправе узнать о грядущих свершениях. Поскольку моя работа здесь закончена, а победа над жалкой ведьмой для доблестного воителя — подвиг весьма сомнительный, я принял решение продолжить странствие. Отныне наш путь лежит в земли вечного мрака и бесчеловечного коварства. Мы отправляемся в Подземье.

Люциан сразу осунулся, повернулся и виновато поглядел на меня:

— Ты прав. — Пискнул он. — Мы пожалеем…

Сир Тарос же будничным тоном сообщил:

— Выдвигаемся поутру.

'Портал сработал. Мы с Люцианом попали на королевский континент. С нами все в порядке. По крайней мере, пока что. Портал с нашей стороны разрушен, так что приходится искать другой. Постараемся вернуться как можно скорее. Про светлокрыла я помню. Работаю над этим.

Придется отправиться в Подземье, на историческую родину Тисанси. Ей, кстати, привет. Вернемся, как только, так и сразу. Не скучайте.

p.s.: Пока меня нет, не забывайте кормить Гаврюшу трижды в день'.

Вроде бы все…

Никогда не умел писать письма. И сообщения. Не мое это и все тут. Но сейчас пришлось. Еще раз окинув критическим взглядом написанное, я немного подумал и решил добавить:

'P. p.s.: Видели старую ведьму. Передайте Адалинде, чтобы меньше нелегала на вино, иначе старость её будет не в радость не только ей, но и окружающим, а закономерным итогом станет пика точеная. В плохом смысле.

На этом все.

Злой'.

С учетом дописанного я израсходовал весь тот жалкий клочок чистой и относительно не мятой бумаги, который только нашелся в этой дыре, ошибочно именуемой местными гордым словом «поселение». Разбуженный утром, давно не молодой гном-почтальон снова задремал, так что мне пришлось бесцеремонно растолкать его и сунуть под нос письмо и мелкую монетку — часть задатка, на который расщедрился наш с Люцианом новый работодатель.

— Отправишь в Лесные Дали. Понял?

— Ага, — старик протяжно зевнул, продемонстрировав мне оба своих зуба. — Через пяток деньков накопится достаточно почты, и все сразу и отправлю.

— Сегодня.

— Не надо мне указывать, молодой человек. — Почтальон попробовал отмахнуться от меня, но его тонкая короткая ручонка попала в тиски моей хватки.

— Слышь, старый не-человек, я тебе сейчас лицо обглодаю. — Теперь все внимание собеседника принадлежало лишь мне. — Отправишь сегодня. Если перепутаешь адрес или письмо не дойдет, я вернусь и пошлю посылкой тебя.

Почтальон разом взбодрился и озадаченно моргнул:

— Так ведь живых нельзя отправлять.

— Мыслишь в правильном направлении, — я серьезно кивнул.

— Так как вы меня отправите, если… А, — до гнома дошел смысл моих слов. Судя по тому, как он побледнел и судорожно закивал, понято все было правильно. — Сделаю в лучшем виде. Прямо сейчас и займусь!

— Уж будь так любезен, иначе… — прежде чем уйти, я еще раз многозначительно глянул на засуетившегося почтальона, а потом указал ему на небольшую коробку для посылок.

Гном судорожно сглотнул и пробормотал:

— Так я ж туда не влезу.

— Тогда положу в несколько. По частям. — Мрачно улыбнувшись, я покинул лачугу почтальона.

Путь мой лежал по главной улице прямиком к единственной здесь таверне. С утра немного распогодилось, но грязь не спешила подсыхать, что не способствовало хорошему настроению. Прежде чем войти в помещение, пришлось минут пять очищать изгвазданные сапоги под аккомпанемент урчащего от голода живота.

Внутри скучали Люциан и тип за стойкой. Других посетителей в столь ранний час не обнаружилось. Видимо, сир рыцарь до сих пор давал храпака на втором этаже. Правильное решение.

Местная кухарка не славилась расторопностью, так что за время моего отсутствия тарелки с едой за нашим с Люцианом столом так и не появились. Я заметил это сразу, как вошел. Поэтому направился прямиком к стойке, за которой скучал владелец этой забегаловки. Заметив мое приближение, грузный мужик неопределенного возраста подобрался и заранее насупился.

— Где. Наш. Заказ. — Четко выговаривая каждое слово, поинтересовался я.

— Готовят, — буркнул мужик в ответ и демонстративно принялся протирать грязные кружки грязной же тряпкой.

— За это время свинью можно не то, что зажарить, а вырастить. Как и овощи.

— Сейчас наша главная забота — достойный завтрак для нашего спасителя.

Я очень медленно вдохнул и также неспешно выдохнул. В конце-концов, никто из местных не знал, что ведьму поджег именно я. Для них все выглядело, как случайность, дескать пьяная колдунья напутала в заклинании и обратила свою силу против себя. И теперь Тарос — герой, а мы с Люцианом просто мимо проходили.

И вроде бы черт с ним, но хозяин таверны будто прочитал мои мысли и зачем-то брякнул:

— А вам, проходимцам, придется ждать столько, сколько скажут.

— Чего?

— Ты глухой? Еду подадут, как только будет готова-а-а-а-а! — мужик сорвался на крик, когда я перегнулся через стойку, ухватил его за шиворот и подтянул к себе.

В моих глазах заплясало пламя.

— Хочешь дожить до старости? — мой тихий голос звучал оглушительно громко в воцарившейся тишине.

Мужик кивнул раз эдак семь.

— Тогда сгреби свой зад в лапы и вали на кухню. Если через пять минут на моем столе не будет дымящейся вкусной еды, дымиться будет твоя хрючевальня и ты сам. Уяснил?

Стоило мне отпустить мужика, как он опрометью бросился за дверь, ведущую на кухню, и принялся орать на кухарку благим матом. В ответ донеслась не менее изощренная брань. Но слушать разгоравшийся скандал мне не хотелось, поэтому я пошел за стол к Люциану.

— У тебя явно проблемы с общением, — покачал головой бард.

— Плевать. — Я уселся на один стул и закинул ноги на соседний.

— И все же, — как можно мягче начал Люциан, — на материке такое поведение может вызвать… некоторые неприятности. Давай условимся быть вежливыми с окружающими.

Я не ответил. Приняв это за молчаливое согласие, мой спутник продолжил:

— Итак, что нужно сделать, если с кем-то не согласен?

— Послать его в задницу.

Люциан с менторским видом покачал головой:

— Неверно.

— Иди в задницу.

— Ты неисправим, — печально вздохнул бард.

— Долго же до тебя доходило.

— Я просто хочу видеть в людях лучшее.

— А я хочу видеть на нашем столе еду! — специально повысил голос я и, для закрепления сказанного, стукнул кулаком по столешнице.

С кухни мигом выбежал вспотевший и покрасневший хозяин таверны с двумя подносами в пухлых дрожащих руках. Следом за ним семенила приземистая кухарка с кружками и небольшим бочонком подмышкой.

— Приятного аппетита, дорогие гости! — ставший резко услужливым корчмарь расплылся в натянутой улыбке.

— Проваливай. — Посоветовал я ему.

Не говоря ни слова, мужик оставил еду, и вместе с кухаркой скрылся из виду.

— Да ты сегодня сама обходительность, — заметил Люциан, заработавший ножом и вилкой с завидной скоростью.

Я не ответил и тоже занялся едой. При всем моем негодовании и недовольстве местным сервисом, стоило признать, что готовить кухарка умела. Блюда пусть и незатейливые, но вкусные и сытные, да и пиво вполне вменяемое, хотя и недостаточно холодное.