Костры пылали золотыми всполохами, уходя в высь. А небо, за время дороги я заметила, оно менялось, теперь на нем можно было увидеть другие созвездия, которые были не видны в небе Таранзии.

Когда заиграла музыка, я удивилась. Я почему-то думала, северяне, являясь воинами, мало интересовались музыкой и танцами. Но я ошибалась. Я вообще во многом ошибалась. Видела мир только с одной стороны, однобоко.

А сейчас хоть я и не принимала еще другой уклад жизни и обычаи, я все же поняла — они не лучше и не хуже тех, к чему я привыкла, а просто другие.

Луция волновалась, когда появилась в платье, что я подарила ей из своих вещей. Темно-зеленое, теплое, но при этом нарядное, ей оно шло даже лучше чем мне. А Мия успела его быстро перешить, ведь я была выше Луции и более округлая в некоторых местах. На плечи Луции была наброшена шуба из белого меха.

Волосы ее были красиво уложены и их украшал венок из живых цветов.

Вокруг все давно занесло снегом, но местные где-то раздобыли эти цветы.

Луция и Верес подошли к первому костру, и толпа, а сегодня все покинули свои дома, чтобы увидеть то, как эти двое принесут свои клятвы, окружила их затаив дыхание.

И хотя я была скептически настроена, я как и все прониклась красотой момента. Да и Луция выглядела такой ошарашенной и удивленной и таким взглядом косилась на свою ладонь в руках жениха, что я, закрыв глаза, искренне обратилась с молитвой к Трем Отцам.

Они может и послали ей испытания, дабы проверить ее стойкость, но хватит с нее боли. Пусть этот марииц окажется тем, кто сможет заставить ее забыть обо всех ранах и на ее теле и в ее душе.

Видимо Луцию просветили об обряде и она знала, что делать.

Так как она следовала за женихом от одного костра к другому и приносила за ним по одной клятве. Марииц произносил клятву первым, а Луция повторяла за ним сказанные слова.

Любить, заботиться, хранить верность, следовать в этой жизни и во всех следующих рука об руку, уважать, ценить. Всего было произнесено шесть клятв, когда они предстали перед самым большим костром.

Марииц достал кинжал, заставив Луцию побледнеть. Шрамы на ее теле были оставлены не только кулаками.

Но северянин лишь рассек свою ладонь, окрасив лезвие в красный цвет.

— Твоя очередь.

Я бы очень возможно и не смогла бы сама себе пустить кровь. Да и Луция смотрела на кинжал с опаской.

— Просто оцарапай ладонь, достаточно будет несколько капель крови.

Луция подозрительно посмотрела на рассеченную ладонь жениха, который не пожалел своей крови. После чего уже уверенно взяла кинжал и сделала довольно приличный порез.

— Чтобы твои боги не сомневались в моей клятве, — прошептала она.

Я улыбнулась. Вот так, пусть эти северяне знают наших. Может, мы и не воительницы, но в душе мы все сильные.

Марииц продолжал удивлять и меня и саму Луцию. Так как он поднес ее окровавленную ладонь к губам и поцеловал.

— Не пропусти, сейчас самое время смотреть на костер, — где-то над моим ухом заметил Сар.

— Зачем? — не стала я отскакивать в сторону, тем более пах он довольно вкусно. И эти мысли в этот раз уже не заставили меня смутиться. Я молодая женщина и мое тело нормально реагирует на видных мужиков. Но вот идти на поводу телу и желаниям я не собиралась.

— Если попросишь как следует наших богов, увидишь в пламени своего суженого.

— Он у меня уже есть, — напомнила я.

Сар рассмеялся, не громогласно, как раньше, а приглушенно.

— Если это была бы правда, ты не реагировала бы так на других мужчин.

Я вела себя достойно, ни одним жестом не выдав, что меня как-то трогает близость всех этих мужчин.

— Ты смотришь на всех взглядом, будто что-то ищешь. И занятая женщина не будет пахнуть так сладко.

Он хоть в отличие от Ронана не стал лизать меня, чтобы проверить на вкус.

А Луция и марииц тем временем повторили все клятвы, но уже не перед друг другом, а перед гостями и богами.

А чтобы последние услышали их, они преподнесли им в дар кусок мяса, горсть пшеницы и валянные ягоды, что бросили в пламя костра.

Марииц достал из кармана два кожаных браслета, один из которых и надел на запястье Луции.

А затем музыканты перестали играть и все перевели взгляд от невесты с женихом на пламя.

Магии больше не было в нашем мире. А скорее всего все эти легенды были просто вымыслом, и однажды люди признают это. А те, кто утверждал что обладает силой, на самом деле лишь рыночные фокусники и обманщики.

И, как мне посоветовали, я посмотрела на огонь, зная что вся моя судьба уже предопределена сначала требованием Феракса, а потом моим решение обратиться к северянам. Зная — богов или нет или им плевать на всех людей. Зная, что если они даже и существуют и шлют знаки марийцам, я исповедую других богов... но все же я смотрела во все глаза на это пламя, не заметив, я подошла так близко, что ощутила его жар, который проник даже не под одежду, а под кожу.

Увидеть черты лица того, кого я смогла бы полюбить, того, кто смог бы полюбить меня. Сар сказал попросить их богов… что же, я просила...

«Он стоял спиной ко мне. Высокий, худощавый. Я не видела цвета его волос, так как они были скрыты белым платком, таким, какие мужчины носили в Эштарии.

Он стоял вдали от меня, на песчаном берегу какой-то скалы, где дальше на горизонте стелилось бескрайнее голубое море. В какой-то момент он вздрогнул и начал медленно оборачиваться...»

— Тоже поверила в местные байки?

Я, делая завороженно шаг вперед, едва не споткнулась и не угодила прямо в огонь, но Ронан подхватил меня, не позволив упасть.

— Ты что-то увидела в пламени? — тут же спросил он, оттащив меня от костра.

Я хмыкнула, затем фыркнула и рассмеялась. Благо в раздавшихся криках и поздравлениях молодоженов никто не обратил внимание на мой смех.

Конечно я никого не увидела. Эгорн был прав, это только мое воображение создало героя, которого не существовало в реальности. Но даже его не хватило на то, чтобы нарисовать лицо суженого. А со спины он был похож на любого северянина, если даже и был одет по обычая эштарцев.

Впрочем, и это было объяснимо. В детстве я не только бегала по округе, лазила по деревьям и наблюдала за крестьянскими свадьбами. Я и в библиотеке проводила время. И тогда как раз был популярен приключенческий роман о странствиях одного героя по южным странам. На одной из иллюстраций герой и был изображен в белой одежде и платке Эштарии.

И видимо я оживила на какое-то мгновение того героя.

Оттолкнула от себя Ронана. Мне было все равно, что он мог там унюхать или нет, но мне надоело то, что он то приманивал меня, то отталкивал, будто приручал как какое-то животное.

— Завтра мы отправимся в путь. И ты можешь даже отправить посланца к своему брату, пусть ожидает свою невесту.

Ронан не стал меня удерживать, чему я была рада. К тому же, будущее, сколько бы я не убеждала себя — такова судьба любой аристократки — брак с незнакомым или едва знакомым мужчиной, оно пугало меня.

И я даже была готова поверить в новых и чужих мне богов, чтобы какой-нибудь мужчина смотрел на меня как этот марииц. И все равно игра ли это воображения или самообман, все это было и не так важно, подумала я, глядя на Луцию и Вереса.

Мы уже несколько часов как продолжили путь, в этот раз в санях. И не взирая на теплую одежду и меха я чувствовала что постепенно замерзаю. В одних санях расположились мы с Лаурой, а в других Мия и Флавия. Для ребенка сделали крытую колыбель и можно было приподнять шкуры, чтобы ребенку хватало воздуха. Именно такие колыбели использовали северяне, когда вели кочевой образ жизни.

Сама Флавия все еще была бледной, ведь она потеряла много крови при родах, но однако улыбка не сходила с ее лица. Я видела, как она впервые взяла малыша на руки и поднесла к груди, разглядывая его не верящим взглядом.

Впрочем, мы все на него так смотрели.