А вот со служанками дело обстояло намного сложнее. Им было страшно ехать на север практически в неизвестность. И никто из них не хотел оставлять свои семьи. В конечном счете даже мой приказ не мог заставить их выполнить его. Согласились сопровождать меня только две служанки и то после уговоров и нового жалованья. Молодая вдова, Луция, что весной потеряла и мужа и ребенка. И Мия, уродливая Мия, как звали ее в округе. Мачеха несколько лет назад плеснула ей кипяток в лицо, изуродовав его правую сторону. И так как о замужестве она не могла мечтать с таким лицом, то та же мачеха, услышав о повышенном жаловании, заставила ее собраться в дорогу. Саму девушку это не обрадовало, но против мачехи она не осмелилась роптать.

Лаура хотела проявить великодушие, которое меня уже не удивляло в ней за прошедшую неделю, и никого из служанок вообще не брать, утверждая, что мы в дороге и сами будем в состоянии помочь друг другу — зашнуровать платье и сделать прическу.

Но я не пошла ей на поводу. В новом доме мне потребуются уши, чтобы узнавать о всех сплетнях, и чем подкупать новых служанок, что приставит ко мне муж, дабы они доносили уже ему на меня, я собиралась щедрой платой и хорошим отношением в дороге купить верность своих людей — и служанок, и воинов.

— Им не стоит бояться, — вспомнила я о вопросе Лауры. — Я не позволю, чтобы кто-нибудь из наемников вел себя с ними неуважительно.

— Как скажешь, — не стала спорить со мной Лаура и улыбнулась. — Странно все это. Совсем недавно я боялась того, что прибыв в замок ты первым делом попросишь меня его покинуть, и я не смогу больше навещать могилу Уоррена. А сейчас я рада, что покидаю его. И груз всего происшедшего здесь не будет на меня больше давить.

Значит, «груз происшедшего...»

— Поэтому ты вчера ходила на могилу Мелани? — спросила я о том, что мучило меня уже сутки.

— Откуда? — Лаура вскинула взгляд, а потом покачала головой, догадавшись, что ее поход на могилу Мелани в замке полном людей не мог остаться без внимания.

— Так ты простила ее? — уточнила я.

— Почему ты так подумала?

— Ты принесла цветы на ее могилу.

— Она… когда я была ребенком и упала в пруд, она будучи всего на несколько лет старше меня, не побежала за служанками, да они бы и не успели, а сама бросилась в пруд, хотя и плавать практически не умела… В тот день, когда она сыпала своими откровения как из рога изобилия, я забыла об этом случае. Забыла о том, что она спасла мне жизнь. И потом, до того как я познакомилась с Уорреном, она всегда была рядом, поддерживала меня.

— И ты простила ее.

— Не знаю, Марго, — честно призналась Лаура. — Простить Уоррена я вряд ли смогу. Да и все остальное… цветы я принесла той, что однажды спасла меня, а не той, что травила меня и ненавидела всем сердцем... А простить или нет, Три Отца пусть будут ей судьями, но не я.

И все же, чтобы она ни говорила, она простила ее. Не стала как та же Мелани отдаваться во власть ненависти и обид. Усмехнулась. Я, к сожалению, так не умела.

— А у тебя все хорошо? Ты выглядишь напряженной.

Я даже себе не могла объяснить того, что со мной происходило. Но в последнее время я чувствовала себя стрелой, которую уже натянули на тетиву. И в какой-то момент я боялась, что кто-то, в чьих руках был лук, выпустит стрелу. Ведь в последние дни мне все труднее было сдерживать себя, чтобы не вспылить.

Может, эта поездка была нужна не только Лауре, может, и мне не помешает на какое-то время покинуть этот замок. Но только на какое-то время. У меня было еще много планов связанных с ним. И я еще обязательно вернусь сюда, имея уже законного мужа и собственный отряд северян, что будут служить мне и защищать от тех, кто пожелает покуситься на то, что принадлежит мне.

Именно с этой мыслью о возвращении я села в карету, а затем дала знак кучеру отправляться в путь.

— Позволите помочь вам, госпожа?

Я сначала возвела глаза к небу, а затем неожиданно для самой себя рассмеялась. Странно, но покинув замок де Крейс я вместо того, чтобы предаваться плохим мыслям, злясь на этот самый отъезд, которого я так не желала, я ощутила облегчение. И призналась самой себе, что я ожидала немного другого приема, когда села в карету, что уносила меня из обители дочерей Трех Отцов в замок. Да уж, я видела себя спасительницей проживающих на землях де Крейс людей и думала, что мое возвращение в замке всех обрадует. Не обрадовало.

Со временем конечно они примут и меня, особенно когда у меня появится наследник мужского пола. Ведь женщина могли быть хозяйкой замка только при муже, а скоро и он у меня появится.

Поэтому через несколько часов дороги я поняла, что с любопытством смотрю в окошко кареты. Я ведь нигде и не была за свои двадцать лет. Первые десять лет путешествовала только что по лесам и болотам вокруг замка. А затем все что я видела это обитель и вереницу страждущих, ищущих спасение тел и душ.

Но когда-то я мечтала о странствиях. И вот теперь мне выпал шанс увидеть не только наше королевство — Таранзию, но и побывать в соседних странах. А там, кто знает, может слухи не лгали и какие-то маги все же уцелели со старых времен, и случай сведет меня в пути и с чародеем. И пусть ему не будет подвластна власть над стихиями и призывы мертвых, но я была не прочь увидеть и балаганные фокусы, позволив себе обмануться хотя бы на час. Лаура улыбнулась, услышав мои рассуждения. А затем призналась, что тоже мечтала убедиться, что легенды не лгут, а маги еще странствуют по миру, выдавая себя за обычных людей. Что уже вызвало мой смех.

Покинув замок, мы двигались без остановки несколько часов. Одну карету делили мы с Лаурой, а вот служанок отправили к Флавии. Они должны были присмотреть за ней. Я не вспомнила ее имя, а просто попросила его мне назвать, осознав что глупо было попытаться относиться к ней как к пустому месту, да и не могла я игнорировать тот факт, что она носит под сердцем ребенка. И что касается этого ребенка... смерти ему, невзирая на то что думали мои люди, я не желала. Хоть он и мог в будущем создать мне проблемы, но избавиться из-за этого от дитя, я покачала головой. Я не собиралась становиться такой, какой барон де Крейс.

Дорогу избрал Ронан, решив держаться вдали от главных трактов и крупных городов. Как он объяснил, не взирая на разрешение короля за определенную мзду и услуги передвигаться северным наемникам через земли королевства, встречались те наместники, что не смотрели на бумагу с вензелем короля, считая, что если не останется того, кто может подать жалобу, то можно поступить самим как разбойникам и напасть на северян, чтобы заполучить награбленное ими в других странах золото.

Это меня насторожило. Но только до слов Ронана о том, что если в дороге и встретятся те, кто попытается преградить им дорогу, то не повезет в этом случае нападавшим. И при других обстоятельствах я могла бы принять его слова за браваду и бахвальство, но вот я уже имела возможность оценить его силы, когда он сразил Феракса. А ведь тот и впрямь был сильнейшим воином в нашей округе. Но даже доспехи не спасли его.

Исполнил Ронан и мою просьбу. Все те несколько часов что мы были в дороге, я с улыбкой смотрела на нашего жреца, что пытался справиться с норовистой лошадью. К вечеру, не сомневалась я, он едва сможет ходить от боли в мышцах, а спать будет на животе. Я бы даже сделала ставку, сколько дней он выдержит подобной гонки, но вот стоило мне было только бросить взгляд на Лауру, чтобы предложить ей пари, как я заметила то, с каким сочувствием в глазах она смотрит на Эгорна, и не стала говорить ей о своем желании избавиться от него.

И как ей только удается всех прощать и оставаться ко всем доброй? Я вот такой не была. Хорошо еще что она не предложила тому же брату Эгорну перебраться к нам в карету. Впрочем, без моего согласия, вряд ли бы она осмелилась на это.

И вот спустя несколько часов мы сделали привал. Ронан сказал, что вечером нас ждет остановка в селении. А пока северяне развели костер, чтобы накормить горячим женщин, так как сами они собирались перекусить всухомятку.