— Госпожа войдет в шатер одна, — заявил все тот же воин, который продолжал не таясь разглядывать меня. У него тоже были светлые волосы, но такого белого цвета, что он выделялся даже среди своих сородичей. В шатре этот блондин провел меньше минуты, после чего и сообщил мне о решении своего господина принять меня, но только одну без моих сопровождающих.

— Это неуместно, — возмутился Орлум. — Наша госпожа леди, она не может оставаться с мужчиной наедине, если он не является ее родственником.

Едва ни застонала вслух.

Вот только заступничество старого смотрителя мне и не хватало. Да и к чему оно теперь? Мы ведь, скрытые покровом ночи, не на прием явились. И даже званными гостями мы не были, чтобы требовать соблюдения всех норм, принятых среди аристократов. К тому же, эти варвары ничего и не знали о том, как вести себя с леди и баронессой.

— Разве ваши леди носят брюки? — насмешливо заметил блондин, окинув мой наряд пристальным взглядом. И хотя я была одета, под этим взглядом я ощутила себя голой.

Отлично, едва не усмехнулась я, меня еще приняли не за леди, а за непонятно кого.

— Госпоже надо было незаметно встретиться с вашим господином, — вспылил старик, — поэтому ей и пришлось надеть мужской костюм.

— Если вашей госпоже так приспичило покувыркаться, то может, и я сгожусь со своими парнями? — ухмыльнулся блондин и подмигнул мне. — Поверь госпожа, мы с парнями не подведем. Мы приучены не только меч держать без устали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вот теперь я покраснела. И даже не нашлась что мне ответить на такое непристойное предложение. Ведь мои три защитника не выдержат и одной минуты против этих рослых воинов, которые веселились за наш счет. Особенно за мой счет, ведь они наверняка даже в тусклом свете заметили мое смущение и покрасневшие щеки. Да что там щеки, кажется, я до кончиков ушей покраснела. И разозлилась. Впрочем, злость и помогла мне взять себя в руки.

— Как вы смеете? — побагровел и смотритель. — Вы говорите с леди, с хозяйкой замка и баронессой, а не с дешевой девкой из борделя!

Успокаивающе положила руку на плечо старика. Его защита меня и впрямь удивила, но она была неуместна. Сейчас все зависело от моих переговоров с вожаком северян, так что я не торопилась покинуть их стоянку, демонстрируя оскорбленную добродетель. Хотя слова блондина и задели меня. Но я не могла позволить себе отреагировать на оскорбление так, как хотела. И тем более не могла развернуться и уйти, отказавшись от затеи с наймом северян.

— Я встречусь одна с вашим вожаком! — прервала я спор мужчин.

— Так не терпится… госпожа?

Внимательно взглянула на блондина, желая навсегда запомнить его лицо. И если однажды мне выпадет случай отомстить ему за его сегодняшние насмешки, что же, я припомню каждое его оскорбление. И пусть мстительность и злопамятность не были добродетелями, что воспевали жрецы и жрицы Трех Отцов, я за все десять лет, что провела в обители, так и не научилась прощать. Поэтому моя злость хоть и не могла выплеснуться сейчас, я надеялась, что мне предоставиться шанс оплатить блондину сегодняшний долг в будущем.

— Прошу вас, госпожа.

Блондин чуть издевательски мне поклонился, жестом указав на полог шатра.

— И если вам понадобится еще пару копий, то зовите.

В этот раз я даже не вспыхнула. Варвары, что с них взять.

Но вот после всех этих намеков и раздевающих взглядов я и сама не знала, чего мне ждать и кого, но все же с самым невозмутимым выражением на лице я вошла внутрь.

В шатре было довольно светло. На небольшом столе стояла обычная керосиновая лампада, которую можно было увидеть и в замке и в доме крестьянина.

Сам северянин сидел на циновке прямо на полу. Он был довольно молод. Едва ему было больше тридцати лет, а может, ему было и того меньше. Впрочем, на севере, как я слышала, рано становились мужчинами. Так что для вожака огромного отряда он не был уж так молод.

В отличие от своих людей он имел каштановые волосы, которые были коротко подстрижены. Синие глаза внимательно взглянули на меня. И я кожей ощутила, как его взгляд скользнул по моему телу. И если я подумала, что блондин вел себя нагло, делая мне столь неподобающие предложения, то взгляд этого вожака был более чем вопиющим нарушением всех правил приличия.

Раздевал ли он меня? Нет! Думаю, он красочно представлял что сделал бы со мной после того, как избавил бы от одежды.

Хм… а может, я все-таки сглупила, отправившись в лагерь к чужакам? А то так я и не дождусь нападения Феракса, раньше сгину в этом лагере, в котором я не заметила ни одной женщины, что должно было сразу меня насторожить.

Я не торопилась начать разговор, чувствуя себя совершенно неуверенно под взглядом синих глаз. Наверное, я ждала другой встречи. Тот же Феракс, несмотря на все свои угрозы, соблюдал хотя бы внешне правила приличия.

— Присаживайся, госпожа, — нарушил первым молчание северянин.

Я бросила беглый взгляд на полог шатра, успею я вдруг что убежать или нет. Впрочем, может я и успею выбежать из шатра, но вот попаду прямо в лапы того блондина и остальных воинов. А в шатре по крайней мере раздевал меня взглядом только один мужчина, а не целая толпа озабоченных мужланов.

Бросила беглый взгляд по сторонам. В шатре не было дивана, кресла или на худой конец стула или табурета. Наемники не использовали даже походные кровати, а спали на полу. Что не должно было удивлять меня. Судя по рассказам, они жили как дикари, поэтому их и считали варварами во всех королевствах. К их помощи конечно прибегали на войнах, так как они считались сильнейшими воинами, но вот за равных их никто не считал, о чем правда благоразумно никто не говорил им в лицо. Ведь сражаться они учились с рождения. И с легкостью за оскорбление могли снести голову, не затрудняясь вызвать противника даже на честный поединок.

И все же я была здесь, так как помощи мне было ждать неоткуда.

— Я постою, — наконец определилась я, понимая, что молчать дальше глупо. Тем более, что-то мне подсказывало, что этот северянин прекрасно понимал, что делал, когда рассматривал меня как девушку из борделя. И если он хотел смутить меня, то у него это прекрасно получалось. Впрочем, куда еще больше смущаться я уже не знала. И внутри прямо все клокотало от желания высказать ему, что я думаю на самом деле о нем самом, о блондине и всех остальных его воинах, которые совершенно не умели вести себя с женщинами. Но я умела молчать, когда надо. За первые десять лет своей жизни я научилась и молчать и превращаться в тень, чтобы не попасть на глаза барона де Крейса лишний раз. Эти навыки потребовались мне и в обители.

— Тогда и мне придется встать, — усмехнулся вожак, — а я устал после долгого перехода, так что повторю, присаживайся госпожа.

И пойди возрази ему. Вздохнула, я уж точно не за этим сюда явилась, и злить моего будущего союзника в противостоянии с Фераксом не стоило.

Я никогда ранее не сидела на полу, но выхода у меня, кажется, не было. Посмотрела на мужчину, но повторить его позу со скрещенными ногами не осмелилась. И подумав немного, я опустилась на колени, переместив вес тела на ноги. Мне приходилось молиться в таком положении не один раз. Но за мной в этом процессе никогда так пристально не наблюдали. Ну, если только Три Отца порой обращали на меня свой взгляд. Хотя теперь я сомневалась и в этом. Ведь они так и не исполнили моих просьб, что я обращала к ним в молитвах.

— Вина? — поинтересовался северянин.

У нас тут не светская беседа, едва не буркнула я. Но этот воин вел себя так, как будто он принимал меня во дворце. А ведь он никогда не видел ничего лучше этого шатра, да пыли дорог. Солдаты удачи. Впрочем, многие из них наживали состояние, участвуя в чужих войнах. И кто знает, я со своей пустой казной, возможно, сейчас была беднее этого северного дикаря. И пусть у меня был титул, замок и земли, но у меня не было людей и золота, чтобы отстоять все это от чужих посягательств.