Бал, устроенный в честь новоселья, долго обсуждала вся Москва. Газеты подробно комментировали помпезное открытие нового морозовского особняка, который сразу же окрестили «московским чудом». По словам современников, радушная хозяйка пригласила на торжество весь московский бомонд и принимала гостей с поистине королевским величием.

На следующий день после новоселья Шехтель проснулся по-настоящему знаменитым. Его мастерскую завалили заказами. Ежегодные поездки за границу стали традицией и, главное, он, наконец, получил диплом техника-строителя, дававший право вести строительные работы.

Богатейшие купцы, вкладывая миллионы на постройку своих дворцов, не стесняли модного зодчего в средствах. «Им нравится, надев западноевропейский смокинг, подниматься по широкой лестнице готического вестибюля, скопированного в уменьшенном размере с Виндзорского замка», объяснял он свою неожиданную популярность знакомому архитектору.

В доме другого Морозова, Ивана Викуловича, в Подсосенском переулке, 21 Шехтель создал готический «кабинет Фауста», украшенный врубелевскими панно и скульптурами химер, и деревянного карлика, сидевшего на ступеньке лестницы в библиотеку с раскрытой книгой, в которой было написано по латыни «Жизнь коротка, искусство вечно» — девиз архитектуры Шехтеля.

Увы, принеся славу и деньги своему создателю, особняк на Спиридоновке не принес покоя и счастья его владельцу текстильному королю Савве Тимофеевичу Морозову, о котором до сих пор ходят бесчисленные легенды.

Среди легенд о Морозовых и рассказ о пяти рублях, с которых началось все дело, и ограбление с убийством, и фальшивые деньги, и секрет замечательной краски, изобретенной Морозовыми, и золотая крыша морозовского дома, и многое-многое другое.

Человек-легенда — Савва Морозов

Знаменитая династия Морозовых ведет свою родословную с начала XIX века от предприимчивого крепостного мужика из села Зуево Владимирской губернии Саввы Васильевича Морозова. Как гласило семейное предание, все началось с его удачной женитьбы — за невестой дали целых пять рублей приданого. На эти деньги в селе Зуеве Савва-старший и открыл в 1789 году мастерскую по выпуску шелковых кружев и лент, которые довольно быстро стали популярными среди московских модниц. По семейным преданиям, основатель знаменитой династии начинал с того, что сам носил свой товар за 70 верст пешком в Первопрестольную и продавал с лотка. Да так там прославился, что вскоре уже ему навстречу стали выходить перекупщики, желавшие скупить все разом.

Помогли удачливому крестьянину стать миллионщиком его предпринимательский талант, трудолюбие и император Наполеон. Когда после страшного пожара в 1812 году в Москве сгорели все ткацкие фабрики, Савва открыл на территории родного села Зуева четыре фабрички: прядильную, ткацкую, белильную и красильную и вскоре выкупил себя и свою семью из крепости за фантастическую по тем временам сумму — 17 000 рублей.

По одной из фамильных легенд, ассигнации оказались фальшивыми. Крестьянин так ловко срисовал денежки, что помещик сначала ничего не заметил и только на следующий день разглядел, что на бумажках нет водяных знаков. В полицию он заявлять не стал, не захотел выносить сор из избы, и договорился с Саввой под честное слово, что тот позже непременно расплатится с ним по-настоящему.

Морозовы не стремились особенно разрушить эту легендарную оболочку вокруг себя. Более того, некоторые из них утверждали, что они являются… потомками боярыни Морозовой. Всем было понятно, что это не более, чем легенда, тем не менее, в старообрядческой среде только один слух о таком родстве имел огромное значение.

Как бы то ни было, крепостной мужик заработал денег, выкупил у барина себя и родных, перебрался в Москву, где получил почетное гражданство и приобрел роскошный дом. Дожив до глубокой старости, Савва Васильевич так и не одолел грамоты, однако это не мешало ему отлично вести дела. К старости он владел ткацкой мануфактурой из четырех фабрик. Дети Морозова продолжали дело отца, семейное предприятие росло и расширялось, основывались новые мануфактуры, и семейство Морозовых становилось все более богатым и знаменитым, известным не только в России, но и за рубежом.

Савва Васильевич позаботился устроить потомков даже на том свете: рядом с его могилой на Рогожском кладбище стоит белокаменный старообрядческий крест с надписью, уже потускневшей от времени: «При сем кресте полагается род купца первой гильдии Саввы Васильевича Морозова». Сегодня там лежит четыре поколения Морозовых.

После его смерти владельцем Никольской мануфактуры стал его сын Тимофей. В народе его не любили и слагали о нем особые легенды. Говорили, что крыша его дома выложена золотыми листами. По другой версии, золотым в его доме был нужник. Поговаривали, что он продал душу дьяволу, и теперь его пуля не берет. Говорили, что на фабриках Тимофея Морозова самые строгие порядки и самые большие штрафы. По слухам, он собственноручно замучил 40 человек, которых закопали в подвале заводоуправления. Вероятно поэтому, первая в России крупная стачка произошла именно на фабриках Т.С. Морозова. После стачки хозяин отменил штрафы, уволил ненавистных рабочим мастеров, и… полностью отошел от управления мануфактурой. К управлению фирмой приступил его двадцатипятилетний сын Савва Тимофеевич Морозов. (Савва Второй).

На посту директора Савва проявил себя блестяще, модернизировав производство на английский лад и даже построив диковинную для Москвы турбинную электростанцию. Он упразднил драконовские штрафы, сократил управленческий аппарат и ввел твердые расценки. Очень скоро морозовские изделия вытеснили английские ткани не только в России, но даже в Персии и Китае, что вывело Никольскую мануфактуру на третье место в России.

В народе Савву Тимофеевича не просто любили, а обожали и ласково называли Саввушкой. Для своих рабочих он стал строить теплые бараки, школы, больницы и даже театр. Он создал первое в стране общество трезвости, открыл «сад отдыха», в котором для рабочих по вечерам играл специально нанятый оркестр, а по выходным на летней эстраде выступали приглашенные из столицы артисты, (в том числе и Шаляпин) и в котором рабочим бесплатно раздавали чай и сладости. В народе поговаривали, что Савва часто по вечерам переодевается в крестьянскую рубаху и ходит в таком виде по улицам, а всякого, кто замечен в плохом отношении к рабочему люду, выгоняет без объяснения причин.

Женился Саввушка по большой любви, не побоявшись скандала. Дело в том, что 19-летняя красавица Зинаида Григорьевна уже была замужем, да еще и за родственником, двоюродным племянником Саввы Сергеем Викуловичем и уже носила фамилию Морозова. Ходили слухи, что Сергей Викулович взял ее из ткачих на одной из морозовских фабрик. Поговаривали, что работала она «присучальщицей», то есть следила за тем, чтобы не рвалась нить. Там-то ее якобы и заметил хозяин, да и взял в барские хоромы. На самом же деле Зина была дочкой богородского купца Григория Зимина, хозяина Зуевской мануфактуры. Семья будущей невестки была хорошо известна Марии Федоровне. Отец Зинаиды даже сватался к Марии Федоровне, но родители предпочли отдать ее за Тимофея.

Зинаида Григорьевна Мороз

По семейной легенде, однажды на одном из вечеров Зинаида появилась одна — муж предпочел отправиться на охоту. Савва подошел к одинокой гостье и любезно проводил в зал. Так началось знакомство, а вскоре по Москве пошли слухи об их романе. Мать Саввы Мария Федоровна вызвала сына для серьезного разговора, но, увидев его счастливые глаза, не стала уговаривать расстаться с этой женщиной. Слова сына ее поразили: Савва признался, что они ждут ребенка, и вопрос о свадьбе решен.