В бывших роскошных покоях Маргариты Морозовой долгое время размещались различные советские учреждения, позднее — норвежская миссия. Посол Норвегии относился к Маргарите Кирилловне с симпатией, она даже посещала приемы в посольстве. В 30-х годах Маргариту Кирилловну с сестрой окончательно выселили из подвала ее бывшего дома, и они были вынуждены поселиться за городом в Лианозове, где сами пилили дрова, таскали воду. Маргарита Морозова, ее больная и беспомощная сестра, старая нянька и верная кухарка жили все вместе в двух комнатах подмосковной развалюхи. Дворника, кухаркиного мужа, убили те, кто пришел «грабить награбленное», посчитав, что миллионерша Морозова припрятала свои сокровища под половицей. От прошлых богатств у нее осталось длинное черное платье и портрет младшего сына Микки, работы Серова, с которым она скиталась по разным углам, имея статус «лишенки», пожалованный новой властью в «благодарность» за все благодеяния, без всяких гражданских прав.

По словам очевидцев, Маргарита Кирилловна не роптала на судьбу и переносила беды с христианским смирением. В своем поношенном платье, но все еще удивительно красивая, она с гордо поднятой головой сидела на концертах в консерватории. Признанную красавицу, с юных лет избалованную мужским вниманием, обожанием, природа наделила редким даром любви — самоотверженной, готовой на любые жертвы, любые испытания.

Судьба детей сложились по-разному. В1917 году после долгой душевной болезни умер старший сын Юрий. Обе дочери Маргариты Кирилловны вышли замуж и оказались за рубежом и закончили свою жизнь на чужбине. Разлука с младшей дочерью причиняла матери особую боль. Морозова не раз обращалась к властям с просьбой разрешить ей выезд в Берлин, чтобы повидаться с Марусей, но неизменно получала отказ. Из четырех детей рядом с матерью оставался только сын Мика — Михаил Михайлович, ставший профессором, крупнейшим в стране шекспироведом. Мать всем сердцем радовалась успехам сына, но рок отнял у нее и эту последнюю радость. В 1952 году матери пришлось пережить скоропостижную кончину сына. Ее невестка, мать любимого внука Михаила-младшего заболела психически и бросилась в окно с пятого этажа.

Свой девятый десяток Маргарита Кирилловна доживала в беспросветной нужде, существовала за счет материальной помощи нескольких друзей. В их числе была жена композитора А. Н. Александрова Нина Георгиевна. «Они так бедны, — с горечью рассказывала она общим знакомым о жизни Морозовой и ее сестры, — что от них пахнет нищетой. Но те, кто знал Маргариту Кирилловну в былые годы, навсегда сохранили в душе ощущение исходившего от нее «душистого, мягкого очарования». Умерла Маргарита Кирилловна Морозова в 1958 г. от инсульта на 85-м году жизни и была похоронена на Немецком кладбище.

В 1946 году в ее особняке в Мертвом переулке разместилось Датское посольство. В пустовавшие ниши холла нынешние хозяева дома водрузили бюсты коронованных особ Дании. Вместо врубелевских полотен на стенах теперь парадные портреты короля Фредерика IX с супругой и Луизы Датской.

Интерьеры посольства Дании

Над домом развевается красный флаг, пересекаемый белым крестом (Даненброг).

Согласно преданию этот флаг упал с неба в критический момент битвы датчан с эстами в 1219 г., что помогло датчанам одержать победу. В знак этого события крестовое знамя стало национальным флагом Дании.

В 1960 г. были определены Большой и Малый государственные гербы Датского королевства. Большой герб употреблялся только королевским семейством, двором и гвардией, так как на нем изображен щиток с гербом правящей Глюксбургской династии.

Малый же герб представляет собой собственно герб Дании. На щите испанской формы в золотом поле три лазуревых (голубых) леопардовых льва один над другим и девять червленых (красных) сердец в три ряда. Щит увенчан королевской короной. Леопард на гербе Дании появился около 1190 года, почти одновременно с леопардами Ричарда Львиное Сердце. Интересно, что изображение сохранялось в гербе Дании при всех правителях. Дошло оно и до наших дней.

ОСОБНЯК КАРЛА ГУТХЕЛЯ — БЫВШЕЕ ПОСОЛЬСТВО МАРОККО

ОСОБНЯК М.Ф. ЯКУНЧИКОВОЙ — БЫВШЕЕ ПОСОЛЬСТВО ЗАИРА

Архитектор Вильям Валькот. 1900–1902 гг.

Особняк Карла Гутхеля — бывшее посольство Марокко

Напротив Посольства Дании, по четной стороне Пречистенского расположены два нарядных, совершенно не похожих друг на друга, особняка, выстроенных в 1900–1902 годах в модном и изысканном стиле модерн. С 1936 до 1994 гг. тихий Пречистенский переулок носил имя Островского, а еще раньше он назывался Мертвым. По одной из легенд, название переулка возникло во время эпидемии чумы, поразившей город в середине 1770-х годов, после которой чуть ли не все жители этой местности умерли, а дома — опустели. По рассказам старожилов, именно поэтому близлежащая церковь Успения Богородицы стала именоваться «Успением на Могильцах». К счастью, все не так мрачно. Дело в том, что большая часть земли вокруг издавна принадлежала старинной дворянской семье Мертваго. Отсюда — и название переулка.

Легендарная головка Вильяма Валькота

В XVIII веке эта земля принадлежала князю И.А. Гагарину, но усадьба сгорела в пожаре 1812 года, и до конца XIX века это место было пусто. В начале XX века эту землю скупило Московское акционерное домостроительное общество, построившее здесь три частных особняка с целью последующей перепродажи. Два из них — дома № 8 и № 10, спроектировал талантливый архитектор Вильям Францевич Валькот, англичанин по национальности, родившийся в России и получивший образование в Петербургской Академии художеств. Ученик М.А. Врубеля, автор самой красивой и роскошной гостиницы — «Метрополь», создал уникальные для тогдашней Москвы дома и особняки. После ряда неудача в конкурсах 1902–1905 годов, в 1908 году талантливый зодчий уезжает в Англию. За границей он не нашел воплощения своим талантам, работая всего лишь гравером и чертежником. За всю жизнь в Великобритании он спроектировал и построил единственное здание, зато стал знаменит как талантливый художник архитектурного пейзажа, создав множество эскизов в манере, близкой к импрессионизму. С началом Второй мировой войны зодчий лишился заказов. В 1943 году его дом и мастерская погибли при бомбардировке, а сам Валькот покончил жизнь самоубийством.

Небольшой по размерам изящный особняк (дом 8), с масками на барельефах, керамикой и прочими изысканными деталями, свойственными ар нуво, был приобретен почетным гражданином Москвы, известным музыкальным издателем, поставщиком Двора Его Императорского Величества и Комиссионером Императорских Театров Карлом Гутхейлем. Именно он одним из первых распознал талант юного музыканта Сергея Рахманинова, неоднократно оказывал ему поддержку и стал не только его главным издателем, но и преданным другом.

Фасад особняка облицован нарядной сверкающей плиткой благородного цвета перванш, на фоне которой выделяются слабо подкрашенные охрой лепные панно. Эти детали характерны для парижской застройки начала XX века, где серо-голубое небо отражается в матовом глянце старого камня. Возможно, и Валькотт видел нечто подобное во французской столице. А затем, переосмыслив, создал настоящий шедевр.

Московский особняк получился строго симметричным относительно центра, который выделен сильно выступающим объемом, изящно декорированным от крыльца и до самой крыши. Нотку беспокойства в безупречное спокойствие вносят невысокие «текучие» рельефы на блестящей глади керамики. Ее блестящая гладь декорирована изумительными узорами и ангелочками.