Кроме этого, я собирался апробировать кое-что ещё: новые построения кораблей. Хотя офицеры эскадры уже привыкли к моим закидонам не выказали ни капли удивления. Да, со стороны выглядело странно — но представлял, что из этого получится…
Тем временем бой начался.
Наш «Дерзкий» располагался во второй линии центрального отряда, состоящего из двадцати дредноутов и шести «Охотников» при поддержке нескольких CR-90. Слева и справа располагались ударные линии контр-адмиралов Бен Дел-Дала и Этайн Клейрмур. В каждом из них насчитывалось по четыре «Дредноута», восемь «Охотников» и нескольких крейсерских версий «Одобряющих», при поддержке дюжины «Арквитенсов». Прямо за нами располагался десантный ордер из двадцати шести «Одобряющих», прикрытых «Убедительными» и «Покорителями». Большая же часть лёгких сил — «Консульские», «Мародёры», канонерки DP-20 — вышли далеко в тылу противника, в нескольких точках. Авиация же… Сонм бомбардировщиков и тяжёлых истребителей устремился к врагу. А корабли начали вести огонь по противнику, медленно продвигаясь вперёд.
Наш план удался, и мы застали врага врасплох… Почти. Один из лёгких ударных отрядов попал под огонь противника, который, судя по всему, начал стрелять ещё до того, как корветы и фрегаты вышли из гиперпространства. Восьмёрка «Дредноутов» под предводительством «Бунтаря» действовали на удивление слаженно. И обстрел принёс свои плоды: один за одним корабли начали выбывать из боя. Кого-то разнесли на кусочки, кого-то — лишь подбили, но… Это был провал. Как враг успел среагировать?
Слава Силе, в других местах успех сопутствовал нам, и неудачу одного из отрядов можно было списать на мастерство вражеского командира — которое, может, и помогло его отряду, но флоту Сепаратистов в целом он помочь не мог. Бомбардировщики — коих насчитывалось полторы тысячи — прорвались через немногочисленные дежурные эскадрильи «Стервятников», и нанесли удар по станциям и кораблям врага, уничтожив несколько дюжин «Щедростей», и повредив множество других кораблей. Да, они успели поднять щиты — но от массированных залпов с небольшой дистанции они не спасли. А две станции, выбрасывая во все стороны языки пламени, начали беспорядочно вращаться. Оставшиеся корабли противника открыли запоздалый огонь, и даже кого-то сбили — но на общем фоне это было незаметно.
Через пару минут ситуация начала выравниваться. КНС начала поднимать свою авиацию, а на всех частотах транслировался сигнал о помощи. Отряды кораблей начали подтягиваться с обратной стороны планеты — хотя размещать их там особого смысла не было. Все города были расположены в западном полушарии, неподалёку от экватора. Да и гипермаяк располагался неподалёку от того места, где мы вышли из гипера… Постепенно начал вырисовываться хоть какой-то боевой порядок. Мы в свою очередь подняли свои истребители.
Наша шестёрка «Охотников», прикрытая «Дредноутами», которые увлечённо лупили по противнику, участвовала в бое лишь опосредственно, так как у нас была совершенно другая роль — осуществление ротации авиакрыла. Ибо кораблям левого и правого крыла было не до того, чтобы открывать свои ангары — все «Охотники» участвовали в линейном бою. Пара тяжёлых турболазерных зарядов в открытые створки — и пиши-прощай. Оставался лишь нижний ангар, обладавший незавидной пропускной способностью.
Так что, покумекав в своё время, Ли Норьега и Доно Ширанью предложили этот самый вариант, по которому створки ангаров были открыты, позволяя бомбардировщиками и истребителям совершать посадку в главном ангаре, откуда их перемещали в технические боксы, где проводили экстренную загрузку топлива и боезапаса, и перемещали их в нижний ангар, откуда борты вываливались вниз, собирались в эскадрильи, и вновь атаковали врага.
Кроме того, мы развили идею Барвела, апробированную у Раго, и заранее запустили всё, что могло прилететь к планете своим ходом. В какой огроменный геморрой это вылилось — не описать, но, хатт его дери, в итоге нам удалось частично разгрузить авианосцы, и увеличить количество запускаемых аппаратов первой волны — за счёт уменьшения их размеров: там, куда вставал один АРК-170, спокойно помещались три-четыре Актиса или СИД-прототипа…
Правда, пока что это было в перспективе, ибо бой шёл считанные минуты…
***
Сигнал тревоги вырвал Барака Вакара из размышлений, которым он предавался за утренней чашечкой кафа. И не успел мужчина обложить нерадивых подчинённых, устроивших безобразие, как лёгкая дрожь возвестила о том, что кто-то пробует щит его флагманского «Барышника» на прочность…
Судьба не баловала его. Никогда. Вакар родился в семье обычных арканианцев — но многочисленные генетические эксперименты расы привели к тому, что он хоть и обладал основными признаками — белыми волосами и белыми глазами, но вот руки… руки его были пятипалые, а не четырёхпалые, как у чистокровных арканианцев. Из-за этого на родине Вакара считали не лучше тех полукровок и генетических мутантов, что жили вне больших городов и занимались грязной работой.
Поэтому, немного повзрослев, он покинул Арканию, и стал искать для себя лучшей доли. У него было мало талантов, но один всё же позволил ему подняться. Барак умел управлять разумными. Его заметили мууны, и наняли сначала в качестве капитана одного из своих кораблей, а затем во время начала Сепаратистского кризиса — Вакар стал главнокомандующим оборонительным флотом «Жемчужины». Эта должность изрядно подняла его самооценку, и позволила осуществить многие свои мечты: дорогая одежда, украшения, женщины. А то, что его подчинённые недолюбливали его… Ха! Они должны исполнять приказания, на остальное можно наплевать.
Нацепив на глаза специальный прибор, позволявший ему видеть в обычном спектре, мужчина воткнул разъёмы в специальный порт, выступающий из правого виска.
Активировав голографическую систему связи, Барак увидел трясущегося мууна.
— Что происходит?
— Республика!.. Они напали! Большой флот!
Поняв, что от этого труса много не добиться, арканианец отключил его, и по личному каналу связи начал отдавать указания.
— Всем силам оборонительного флота! Начать отражение вражеской атаки! Запустить «Стервятников»! Вызвать подкрепление из ближайших систем! Свяжитесь с графом Дуку и потребуйте подкреплений! Я сейчас же поднимусь на мостик и приму управление боем!
Повернувшись в направлении, в котором предположительно находились корабли противника, Вакар погрозил стене кулаком:
— Республиканские ублюдки! Я не дам вам разрушить мою жизнь.
***
— Сэр, все враги, вышедшие в нашем секторе, уничтожены! — возвестил оператор.
Траун проводил взглядом кучу обломков, бывшей пару минут назад республиканским фрегатом, пролетающую неподалёку от корабля, и скомандовал:
— Перенести огонь на центральный отряд врага. Держать строй, начать продвижение вперёд. Есть связь с командованием?
— Секунду… да, сэр. От адмирала Вакара поступило распоряжение вступить в бой с противником!..
«Идиот» — констатировал Траун. «Эта его любовь к констатации фактов просто убивает».
— Запуск «Стервятников» выполнен на сорок процентов!
— Передайте носителю — увеличить темпы запуска. Пусть остаётся на месте…
— Командор! — перебил его ООМ-дроид. — На связи адмирал.
Перед чиссом появилась голограмма арканианца.
— Траун!.. — командующий буквально выплюнул его имя, а затем махнул рукой. — Таргарес убит. Поэтому, принимай командование над его отрядом, и выдвигайся на помощь оборонительным станциям — противник уже уничтожил две из них, а эти джеонозианские ублюдки ещё не поднялись на крыло.
— Приказ принят, адмирал. — мужчина кивнул.
В воздухе наконец-то запахло конкретикой. Даже если половина отряда того толстого родианца уцелеет, силы Трауна возрастут вдвое… Конечно, центральный отряд врага силён — двадцать «Дредноутов» и шесть Звёздных Разрушителей, но его можно серьёзно проредить, если грамотно распорядится имеющимися ресурсами. Чисс усмехнулся. Он никогда не любил повторяться, ибо это предсказуемо, но иного выбора не было. Особенно в свете того, что «адмирал» решил прикрыть им свою задницу.
