К вечеру Павел поужинал, проверил револьвер. Его лодка должна была располагаться на пересечении Екатерининского канала и реки Мойки. Обе водные артерии довольно оживленные днем и пустынные ночью. Мосты есть не везде, на извозчике иной раз объезжать приходится. А реками, каналами пронизан весь город, на болотах построен и в устье большой реки. И на лодке зачастую добраться до нужного адреса быстрее. Многие зажиточные люди имели и выезд – пару лошадей с пролеткой, и лодку у причала рядом с домом.

Полицейский департамент имел речную полицию, правда, немногочисленную по личному составу. А на оснащении лодки и небольшой паровой катер. Вот эти лодки и полицейские были задействованы в придачу к сыщикам.

Речная полиция располагалась тогда в здании рядом с домиком Петра, недалеко от Петропавловской крепости.

Павел уселся в лодку, где уже находились двое полицейских. Они на веслах, он на руле. Для речных полицейских грести – дело обычное, набирались в это подразделение уволенные из флота по выслуге лет или перешедшие на службу, что тоже дозволялось.

Гребли мощно, сейчас главное – уйти с Невы, с судового хода. На Неве течение быстрое и глубины большие, морские корабли до Биржи доходят от устья, а то и выше.

Идти под веслами пришлось далеко и против течения, но уже через час заняли позицию. Встали в тени набережной. Луна в эту ночь светила ярко, но с воды и набережной их не видно. Однако во вторую половину ночи диспозицию придется менять, встать на другую сторону канала, потому что луна сменит место на небосклоне.

Павел попросил полицейских не курить и не разговаривать. Над водой звуки разносятся далеко. Первый месяц лета, но от воды сыростью тянет, зябко. Павел посожалел, что легко оделся. Поверх гимнастерки можно было куртку набросить. По набережной проезжали редкие экипажи, на каналах движения нет. В ту пору люди спать ложились рано и с солнцем вставали. Электричества нет, а при лучине или свечке тонкую работу – писать, читать, шить – долго не выполнишь, глаза устают. Да и платить за свечи надо. Сальные подешевле, однако запах от них. Восковые дорогие, но пахнут приятно. Но хватит одной свечи не более чем на пару часов.

Павел посмотрел на часы. Еще час и можно заканчивать. Полицейские откровенно зевали, борясь со сном. Ночью и в неподвижности сложно не уснуть. Ба! Послышался всплеск, потом еще и еще. Полицейские встрепенулись. С Мойки на Екатерининский канал выскользнула лодка. Да не одна, а две. Позже оказалось, что на первой лодке гребцы, а вторая шла на привязи, на буксире. Гребцы на лодке работают слаженно, в такт, гребки мощные. Что это они перевозят во второй лодке? Нормальные люди, которым скрывать нечего, работают днем, а ночью спят.

– Стой! – закричал Павел. – Полиция!

Гребцы заработали активней.

– Хорош ночевать! За весла! – скомандовал Павел.

Полицейские принялись грести. А догнать не получается, скорости одинаковы. Павел достал револьвер.

– Приказываю остановиться! Или буду стрелять!

И для убедительности выстрелил вверх. А еще выстрелом подал сигнал – преследую. Вторым выстрелом из «Лефоше» прицельно по лодке, целясь в гребцов. Промазал, движение их подобны маятнику: согнутся – разогнутся. В темноте ни мушки, ни целика не видно. Но выстрел сыграл свою роль. Поперед лодки уже выгребал ялик с полицейскими с Крюкова канала. Казалось бы, на неизвестной лодке оказались в западне. И спереди и сзади полицейские. Но лодочники думали иначе. Один из гребцов ножом перерезал линь к буксируемой лодке. И гребцы налегли на весла, желая скрыться. Но уже и Павел закусил удила. Он закричал полицейским с другой лодки:

– Держите лодку с грузом, а я за беглецами.

Сам привстал и открыл огонь из револьвера. Бах! Бах! Шесть выстрелов подряд. И все мимо. Лодка, в которой Павел, раскачивается от мощных гребков. Павел сел, с трудом перезарядил револьвер. Чертовы шпилечные патроны, очень неудобные при перезарядке даже днем, а в темноте вообще мучение.

– Суши весла! – приказал он.

Полицейские грести перестали, теперь лодку несло только течение, она слегка покачивалась с борта на борт. Павел снова встал. Выстрел, другой, весь барабан выпустил. На этот раз удачнее, на лодке беглецов вскрик и видны только два силуэта. Но уже и мост Мало-Калинкин прошли, впереди Нева. Смогут ли полицейские догнать? Павел недооценил Путилина. У места слияния Фонтанки и Невы маячил паровой катер.

Первые пароходы, называемые стимботами, появились в Санкт-Петербурге в 1815 году. Пароход был изготовлен на заводе Берда, имел маломощную паровую машину, развивал ход до 9 км/час и осуществлял движение между Санкт-Петербургом и Кронштадтом. В 1817 году пароходы появились на Волге, ходили между Москвой, Нижним Новгородом и Казанью. Паровая машина приводила в движение гребные колеса – либо два по бортам, либо одно на корме. Гребной винт появился только к концу века. Строительство пароходов продолжалось до 1959 года, а последний пассажирский пароход был снят с линии в 2012 году в Архангельске.

На катере слышали стрельбу, сразу насторожились, вывели паровик на середину Фонтанки. А уже по течению к ним несет лодку. Речные полицейские опытные моряки, направили катер на лодку, легкий таран в скулу лодки, и она перевернулась. Люди из лодки выпали, барахтаться стали, орать. Тонуть никому не хотелось. С катера бросали веревки с петлей на конце, по типу татарских арканов, вытаскивали людей на палубу, обыскивали и связывали. Из четверых, находившихся в лодке, вытащить из воды удалось троих. Четвертый не ушел, а будучи ранен Павлом, пошел на дно. Еще один был легко ранен в руку, так что стрельба Павла не пропала.

Паровой катер пошел вверх по Фонтанке, взяв на буксир лодку Павла. На перекрестке водных путей катер пристал к берегу. А здесь полицейские уже обыскивают лодку с грузом. В мешках – вещи, много, все в хорошем состоянии. Почти сразу появился Путилин. Сыщик был на пролетке, курсировал по набережной. А услышав стрельбу, поехал на звук. Тут же, на палубе катера, устроили короткий допрос. Задержанные были в шоке после погони и задержания. Да еще смерть приятеля морально угнетала. Сознались в грабеже дома на Мойке. Но Главаря среди них не оказалось, он плыл на другой лодке. Задачей же этих гребцов было доставить награбленное на берег Финского залива, недалеко от устья Невы.

А дальше уже дело техники. Допросы, аресты тех, кого разбойники выдали, изъятие из тайников вещей, которые не успели продать, опознание хозяевами. И благодарность обер-полицмейстера и Сыскному отделу и речной полиции.

Павел же при первой возможности, как только появились в продаже в России револьверы Смита-Вессона, так называемой 3-й модели, русской, приобрел себе. Почти одновременно с ним появился «Кольт Нэви». В обращении проще, чем «Лефоше», патроны нормальные, не шпилечные и надежные. Револьвер – устройство точной механики, и такую освоили в Туле и Сестрорецке, близ столицы.

На суде грабителям и убийцам банды назначили каждому по семнадцать лет каторги.

А вскоре произошло происшествие, в дальнейшем изменившее место службы Павла. Рано утром 25 апреля 1871 года камердинер обнаружил в спальне на своей кровати тело задушенного князя Людвига фон Аренсберга, австрийского военного агента, по-нынешнему – военного атташе, работника дипломатического. Скандал сильнейший! Например, убийство посла могло привести к войне. После убийства нашего посла Грибоедова в Персии шах вынужден был отдариться крупным бриллиантом, попавшим затем в хранилище Оружейной палаты, и принести извинения.

Как только Путилина известили об убийстве, он, прихватив с собой Павла и еще одного сыщика, выехал на пролетке на Миллионную улицу. На этой улице жили фабриканты, крупные чиновники, дипломаты. Дом, где проживал убитый, располагался рядом с Зимним дворцом. В квартиру убитого вели два входа, парадный с Миллионной улицы и черный, для прислуги, с тыльной стороны дома. С черного хода доставлялись дрова для печи, продукты. Князь имел шесть слуг, из них лишь один кухонный мужик проживал в огромной квартире постоянно, другие слуги на ночь уходили в свои жилища. Князь был холост в свои шестьдесят лет, любил проводить время по клубам и влиятельным знакомым, где перебрасывался в картишки. Он имел свой ключ от двери парадного подъезда, отпирал сам.