Они наелись икры досыта, и даже когда рыба уже пожарилась, к ней никто не прикоснулся – не хотелось есть. Один Тот умял пару рыбин.

– Ох и вкуснотища! Так бы и жил все время у такой реки! Красота! Закинул сеть и выбирай себе, какая рыбка больше нравится.

– Обленишься совсем! – подначил его Варда. – А как же охота, азарт?

– Не, не по мне это! – Тот огладил живот. – Благословенный край!

Никита усмехнулся: нерест кончится, и рыбное изобилие исчезнет. Но говорить об этом Тоту он не стал, пусть верит в молочные реки с кисельными берегами.

Поужинав, они улеглись спать, и Никита уже стал засыпать, как вдруг почувствовал, что к нему прижалась Ида.

– Никита, ты совсем на меня внимания не обращаешь. Неужели я некрасива?

– Красива.

– И все? Я смотрю, ты больше с Эбером говоришь. Видно, заинтересовал он тебя, даже глаза горят.

– Он житель другой планеты. Такая встреча раз в тысячу лет бывает. Мне интересно.

– Неужели он тебе интереснее, чем я? – Ида неожиданно прильнула к его губам.

Кровь ударила Никите в голову: все-таки он мужчина, и у него так давно не было женщины… Но и здесь, у костра, когда в двух метрах храпит Тот и вздыхает во сне Варда, заниматься любовью ему было неудобно.

– Ида, вы мне оба интересны. Ты – как женщина, он – как инопланетянин. Но сейчас не время. Оглянись вокруг, ведь рядом мужчины.

– А может, ты глаз на Адель положил? Она моложе и привлекательнее.

– Уймись. Давай спать. – Никита обнял Иду и погладил ее по спине. Хороша чертовка! Только сон отогнала.

Утром Ида уже лежала на своей меховой подстилке. И когда только перебраться успела?

Варда, поглядывая на Никиту, загадочно ухмылялся, наверное, слышал, как они с Идой ночью перешептывались.

Умылись, съели вчерашнюю жареную рыбу. Очень вкусно! Убрав за собой последствия ночлега и остатки завтрака, собрались в путь.

С каждым пройденным десятком километров река становилась уже, временами ветви деревьев смыкались над водой, и лодка двигалась, как в зеленом туннеле.

К концу следующего дня лодка едва протискивалась между извилистых берегов – ни веслами грести, ни парус поставить. Но Кван отталкивался от неглубокого уже дна веслом, используя его как жердь.

И вот наконец настал момент, когда Никита мог мысленно сказать про себя: «Все, приплыли!» Лодка фактически застряла.

– Водное путешествие закончилось, друзья! Забирайте свои вещи. Эбер, не забудь свой костюм, только не надевай его. Кван, оставь сеть, что ты за нее ухватился? Теперь нам хватит и удочки. Варда, выстругай Эберу палочки для ушей.

– Это еще зачем? – удивился Эбер.

– Потом узнаешь. Но если я дам команду, сразу заткни ими уши.

– Понял, командор. – Он еще не знал, что главным оружием их экспедиции был не Тот, а миловидная Ида.

Они разбили бивуак вокруг костра. Лодку оставлять было жалко: она позволяла двигаться быстро, несла на себе груз и давала возможность избегать встреч с опасными животными и дикими, кровожадными племенами.

– Эбер, если возможно, определи координаты лодки и весь трек – нам еще возвращаться домой.

Инопланетянин пробежался пальцами по кнопкам:

– Готово! – И показал Никите монитор, где мерцала голубая точка. Пунктиром был прослежен весь их путь от места первой встречи с Эбером до бивуака.

Рыбы в реке по-прежнему было много, и Кван за полчаса надергал удочкой приличный улов.

Ужин был сытным и вкусным. Чистый воздух, журчание воды и сытый желудок навевали сон. Поэтому все как-то быстро уснули, но в середине ночи Варда разбудил Никиту.

– Проснись, – прошептал он ему на ухо.

Никита с трудом разлепил веки.

– А что такое? – Он осмотрелся.

Все спали, курились дымком угли костра. На черном небе сияли яркие звезды, полная луна излучала холодный свет во всю свою мощь. Тишина и спокойствие.

– Прислушайся. Или мне это кажется?

Никита приподнялся на локте.

Легкий шелест листвы от едва заметного ветерка, далекие вскрики ночных птиц.

– Что тебя так насторожило? – также шепотом ответил он Варде. – Я ничего не слышу.

– Слушай. Звук не всегда слышен.

И в самом деле до Никиты донесся звук – далекий, негромкий, напоминающий чавканье. Раз – и стих. Ну и слух у Варды – как у собаки.

– Что-то он напоминает мне, но что – не пойму. Варда, звук исходит из одного места?

– Да, оттуда. – Охотник показал рукой направление. Но даже при полной луне ее света было явно недостаточно, чтобы что-то разглядеть в темноте.

– Я давно слушаю. И звук приближается. Не быстро, но он становится более отчетливым.

Сонливость у Никиты как рукой сняло. Звук был ему непонятен, и это тревожило. Любая неизвестность таила в себе угрозу, а Никита отвечал за пятерых человек, если считать человеком еще и Эбера. Да, внешне похож, обладает разумом и речью, но человек ли он? Не землянин – это точно.

Звук снова повторился, и снова с прежнего направления, только был несколько более отчетливым. Потом раздался вскрик какого-то животного, причем жалобный, предсмертный. И внезапно с той стороны, откуда доносился звук, возникла и докатилась до людей необъяснимая волна животного страха, ужаса.

Сразу проснулись Ида и Эбер – Тот и Кван пока спали. Наверное, у Иды сработала женская интуиция, но Эбер? Или у него более тонкая, чем у земного мужчины, организация? Ведь он не знает толком земных звуков.

– Вы чего проснулись? – прошептал Никита.

– Тревожно на душе, волнение какое-то. – Ида пожала плечами.

– А я чувствую приближение чего-то непонятного, но явно с недобрыми намерениями, – ответил Эбер. – И впереди «этого» идет волна страха.

А ведь точно сказал.

– Может, сходить посмотреть? – как-то неуверенно спросил Варда.

– Нет. Ночью ты ничего не увидишь, только в беду попадешь. Нам надо держаться вместе. Вот что: будите Тота и Квана, собирайте ветки. Нам надо разжечь большой костер – все животные боятся огня.

– Хотел бы я знать, что это за животное, от присутствия которого у меня мурашки по коже бегают? Я с динозаврами сражался, но такого страха не было.

Народ разбрелся в поисках сухих веток, а Тот и вовсе срубил мечом и приволок в лагерь два сухих дерева.

От угольков зажгли небольшой костер, и все уселись вокруг него. Из темноты по-прежнему накатывались волны ужаса, тревоги, и причем Никита заметил, что те, кто сидел за костром, вели себя спокойнее, чем сидевшие перед костром. Вскоре все пересели за костер, и теперь он отделял, ограждал их от неясной угрозы. Костер развели поярче и в виде полосы, и местность за костром была видна на несколько метров. В дополнение ко всему Тот вытащил из ножен меч и воткнул его перед собой в землю.

Снова раздался чавкающий, хрустящий звук, наводящий на нехорошие мысли.

Ида прижалась к Никите. Эбер вытащил из кармана сигарообразный предмет. Ну да, лазер, Никита его уже видел.

– Что ты хочешь делать?

– У прибора есть инфракрасный режим. Я подсвечу им, и мы увидим глаза зверя, а его ослепим.

– Давай.

Эбер встал и медленно повел перед собой прибором.

– Ничего не пойму. Прибор показывает наличие чего-то живого, но глаз у него нет.

Никите сразу припомнились дьявольские черви, вылезшие из земли, – у них тоже не было глаз. Не они снова встретились на их пути? Людей слишком мало, меч всего один, и потому спокойнее всего им будет в лодке. Нужно вернуться назад, ведь черви не полезут в воду.

– Кван, иди в лодку, приготовь весла. Если что, будем отталкиваться.

Снова послышался непонятный звук, чавканье да еще что-то вроде бульканья, причем все это ближе, чем раньше.

– Эбер, ты говорил – твой прибор может резать?

– Да, командор.

– Тогда попробуй в этом режиме провести лучом по местности за костром – зигзагами.

– Исполняю.

Эбер вытянул руку, и секунду спустя вспыхнул ослепительный белый луч. Метров через пятьдесят он уперся в непонятную, белесоватую, колышущуюся массу. Тут же раздался визг, и масса стала отступать назад, но Эбер продолжал держать ее в зоне действия луча и резал.