Тогда группе придется туго.

– Не расходиться. Получайте боеприпасы, продовольствие. Через час посадка на грузовики – и на аэродром.

Обычно после получения задания разведчики начинали обсуждать между собой – как лучше выполнить. А тут известно, что искать, но где? И сколько противника? Информации, чтобы строить планы, недостаточно. А все пресловутая секретность. Командование, как и лейтенант-технарь, наверняка знало предполагаемый район дислокации локатора.

То, что станция появилась, как-то узнали. Скорее по сведениям от партизан или агентурной разведки. Как понял Игорь, уничтожение станции – задача второстепенная.

Долго ли государству сделать на заводе другую? Для нас, РККА, важно было добыть документацию. Зная частоты и волны, можно найти противодействие. А еще важно уничтожить персонал. Технического специалиста выучить долго и сложно, иной раз многие месяцы, а то и годы нужны. Например, в Японии летчиков готовили минимум три года, и пилоты считались лучшими, на равных противостояли американцам. Вот только резервов времени у Германии почти не было, до конца войны оставалось меньше года. Но об этом во всей действующей армии знал только Игорь.

Бойцы получили боеприпасы, каждый старался взять побольше. На себе не тащить, если с парашютом сбросят. Без продовольствия несколько дней выжить можно, а без патронов и гранат нельзя. Из провизии брали мясные консервы и сухари, причем в вощеной бумаге. Случись дождь или форсирование ручья, такая упаковка не даст размокнуть. Форму на немецкую, как и сапоги, не меняли. Передвижение такой группы скрыть трудно. Как ни старайся след в след, двадцать мужиков и с грузом тропу пробьют.

Объявили сбор и посадку на грузовики, привезли на полевой аэродром. Группу поджидали два транспортника Ли-2, бывшие лицензионные «Дугласы». Группу разделили, десять человек во главе с лейтенантом Карташовым в один самолет, второй десяток с лейтенантом-технарем в другой самолет.

Как только стемнело, транспортники взлетели с небольшим промежутком. Парни сидят на скамейках с сосредоточенными, даже отрешенными лицами. Волнуются, но пытаются скрыть. Как пройдет прыжок, раскроется ли парашют, ведь запасного не было, вместо него объемный сидор. Будет ли ветер, не раскидает ли группу. А еще – не промахнется ли с местом дислокации штурман.

Слишком много важных деталей, от которых зависит успех выполнения задания и сама жизнь, но разведчики повлиять на них не могут.

Полет длился сорок минут, потом транспортник круто развернулся, бортмеханик подошел к дверце и, как только замигала лампочка на переборке кабины пилотов, закричал:

– Первый пошел! Быстрее, быстрее!

Кто мешкал, того пинком отправлял за борт. Парашют раскрылся сам, от привязного тросика. Хлопок, и Игорь повис на стропах.

Покрутил головой, обнаружил десять парашютов, он одиннадцатый. Стало быть, самолет покинули все. Самолет уже не виден, только слабый звук двигателей доносится. Игорь вниз посмотрел. Земли не видно, темнота. Где земля, как далеко? Из темноты появилось дерево, Игорь инстинктивно руки вскинул, лицо прикрыл. По рукам хлестанули ветки, удары по ноге, запахло хвоей. До земли полметра оставалось, а он повис на высокой ели. Парашют застрял в верхушке. Игорь подвигался, попрыгал на лямках. Опуститься не получилось. Пришлось доставать нож, резать лямки. Благо высота маленькая. Упав на землю, сбросил сидор, подпрыгнул, ухватился за стропы, стал тянуть. Ломая ветки, купол пополз вниз.

Если бросить парашют на дереве, утром пилоты немецких самолетов сразу их засекут, сообщат наземным службам. Парашют каждый разведчик должен надежно спрятать.

Игорь небольшую ямку обнаружил, углубил ее ножом, скомкал купол и подвесную систему, уложил, сверху земли нагреб.

Потом ногами утрамбовал. А уже свист раздается с разных сторон. О себе разведчики оповещают, раскидало в воздухе, группе собраться надо. Лейтенант-технарь, как и договорено было, два коротких свистка подавал, на него разведчики собрались. Лейтенант пересчитал – все на месте. А где вторая группа – непонятно. Технарь распорядился:

– Отдыхаем и ждем.

Дело лейтенанта – подтвердить, опознать радиолокационные станции, забрать нужную документацию. А руководить группой, поиском – задача Карташова, командира третьего взвода.

Ждали около получаса. По меркам разведчиков – много. После десантирования надо как можно быстрее покидать место приземления. У немцев ПВО есть, полицаи в деревнях, могли выдать спускающиеся парашюты. Игорь подошел к лейтенанту:

– Уходить надо, мы и так много времени потеряли, немцы почуять могут.

– Да-да, правильно. Но если уйдем, как встретим вторую группу?

– Да, может, их сбросили за тридцать километров от нас!

Разведчики ждали решения. Все же старший по званию лейтенант. Как прикажет, так группа исполнять будет. Но технарь не имеет опыта разведчика, не ходил в тыл. Лейтенант явно не знал, что предпринять. Фактически он консультант по технике, советник.

Видя такое дело, старшина Чехонин выступил вперед:

– Принимаю командование группой на себя. Товарищ лейтенант, где расположен предполагаемый район расположения станции?

Лейтенант оспаривать решение старшины не стал. Достал из планшета карту, старшина подсветил, определился со сторонами света.

– Группа, цепочкой за мной!

Разведчики облегченно вздохнули. Когда опытный человек ведет, спокойнее. Шли быстро, след в след. Технарь в середине цепочки. Старшина приказов не отдавал, но разведчики сами знали – технаря надо беречь, без него задание не выполнить. Шли до рассвета. Когда солнце поднялось, старшина объявил привал. А сам с лейтенантом улегся с картой. Говорили о чем-то тихо. Потом старшина Игоря подозвал:

– Будем двигаться днем, пока возможно. Ты в головном дозоре.

– Так точно.

– Группа, стройся!

Игорь шел впереди, за ним на удалении видимости остальные. Дело дозорного – обнаружить врага и подать своим знак. Но противника не видно. Приходилось пересекать открытые места, предварительно наблюдая. В полдень сделали привал. Технарь сказал:

– Станция обнаружения самолетов должна стоять на небольшой возвышенности, и желательно, чтобы на поляне, чтобы ее работе не мешали предметы в виде домов.

Начали смотреть по карте, где имеются холмы. Высотки на военных топографических картах всегда отмечаются точкой, а рядом цифры, обозначающие высоту в метрах. Таких в окрестности оказалось три. Старшина решил выслать по всем возвышенностям по разведчику, чтобы не гонять группу. Да и быстрее так будет. Одну из возвышенностей должен обследовать Игорь. До цели поиска семь километров, судя по карте. Один человек мобильнее, чем группа. Игорь подобрался к высотке, обошел вокруг холма. Никаких признаков станции нет. С легким сердцем вернулся во временный лагерь, доложил. И технарь и старшина сделали отметки на своих картах.

Отрицательный результат – он тоже результат. И так же важен. Дождались двух других разведчиков, которые станции не обнаружили.

Старшина с технарем по карте определять стали – где может располагаться станция.

Лейтенант пальцем ткнул:

– Вот еще место подходящее, но там лес.

– Не факт. Немцы лес могли вырубить. Надо проверить. Шагин, ко мне.

Старшина послал бойца на проверку. Если и она ничего не даст, квадрат можно считать пустым и переходить к следующему. Разведчик вернулся под вечер, доложился старшине. Судя по лицам, поиск был удачный.

– Собираемся, выходим, – отдал приказ старшина.

Ага, точно что-то интересное найдено. Шли по лесу, потом небольшой подъем начался. И почти сразу дозорный впереди сделал знак – поднял руку. Группа замерла. Дозорный опустил руку ладонью вниз, и разведчики легли. Дозорный прижался к дереву и поднял палец. К нему пополз старшина, причем не остановился у дозорного, дальше двинулся.

Вернулся назад через несколько минут, пошептался с лейтенантом, оба уползли. Технаря и старшины не было четверть часа.