Из немецких бомбардировщиков «Ю-88» был лучшим. По скорости, вооружению, бомбовой нагрузке превосходил и «Дорнье» и «Хейнкель». В разных модификациях выпустили пятнадцать тысяч машин, для бомбардировщика число огромное. Экипаж составлял 4 человека, все в одной бронированной кабине. Пилот, штурман, два бортовых стрелка. Два двигателя «ЮМО-211» обеспечивали скорость 470 км/час с полной бомбовой нагрузкой 2800 кг, хотя стандартная была две тысячи килограммов. Бомбы обычно весом по 50 кг, хотя мог брать на внешнюю подвеску и по 500 кг. Или торпеду в варианте торпедоносца. Дальность полета составляла 1700 км, поэтому «Юнкерсы» в варианте «А4», самом распространенном, долетали до Горького, Ярославля, Саратова. Из вооружения два пулемета для стрельбы вперед и два – назад, один из них для защиты нижней полусферы.

Андрей обстрелял «Юнкерс» снизу и сбоку, проскочил вверх, успев заметить на борту в прямоугольнике рисунок лапы орла. Старые знакомые – 76-я бомбардировочная эскадра. В небе Белоруссии он встречался с ними. Основной тактической единицей Люфтваффе была авиагруппа, она состояла обычно из тридцати самолетов. В группу входили три эскадрильи, по 9–10 самолетов каждая. Авиагруппа входила в авиадивизию численностью от 200 до 750 самолетов.

Поврежден или загорелся бомбардировщик, Андрей увидеть не успел. Очередь сверху прошла рядом с крылом. Взгляд вверх. Солнце слепит, но разглядел пикирующий «Мессер». Отвернул в сторону, со снижением ушел под «Юнкерса», тот уже развернулся на запад, сбросив бомбы. Ведомый держался рядом, не отстал. Хотя Андрей маневры выполнял резко. Все же опыта лейтенант набрался. От бомбардировщика с нижней гондолы кабины трасса к «Яку» потянулась. Андрей приподнял нос истребителя, выпустил пулеметную очередь по кабине бортстрелка. Потом довернул немного влево, поймал в прицел левый двигатель, дал короткую очередь. Вспышка пламени, обломки в стороны летят. А бомбардировщик продолжает полет на втором двигателе. Андрей рулем направления сместился вправо, только прицелился, как по его истребителю пушечная очередь. Один снаряд по капоту мотора угодил, второй взорвался за бронеспинкой пилота. Фонарь кабины в клочья разнесло, сразу ветер в кабину ворвался. Мотор заглох, причем мгновенно. Перед капотом лопасть винта торчит, в капоте дыра с рваными краями. Не до бомбардировщика стало. Заложил вираж со снижением. Кто внизу, на земле, неизвестно – наши или немцы, и благоразумнее тянуть на восток, насколько получится. Только «Як» не «У-2», не столько планирует, сколько падает. Подбитый самолет – как красная тряпка для быка. Сзади трассы летят. Что наши оружейники, что немецкие, заряжали в ленты бронебойно-зажигательные снаряды, обычно один на два простых патрона. Такие пули оставляли в полете следы, можно было подправить прицел визуально. Обернулся, а за ведомым двое «худых» пристроились. Жаждут ведомого сбить, за Андрея потом взяться. Еще очередь! Снаряд в крыло угодил, а в «Яках» там бензобаки. Сразу огонь вспыхнул, в любую секунду может последовать взрыв. Надо срочно покидать машину. Опустил очки-консервы со лба на глаза, огнем может лицо обжечь, отстегнул привязные ремни, откинул остатки фонаря назад. Потом ручкой резко влево. Элероны работали, самолет полубочку крутнул и его выбросило из кабины. Если выбираться самому, получится дольше и есть риск удариться о хвостовое оперение. Парашют не открывал из-за опасности быть расстрелянным в воздухе. Сначала беспорядочно падал, потом раскинул руки и ноги в стороны, стабилизировал падение. Уже стремительно надвигается земля, пора! Рванул вытяжное кольцо. Сначала легкий рывок, это раскрылся вытяжной парашютик, потом здорово тряхнуло. Посмотрел вверх – купол открылся полностью, перехлеста строп нет. А сверху, с высоты треск пулеметов, выстрелы пушек, рев моторов. Эти звуки в кабине истребителя не слышны, все заглушает звук мотора, глушителей на авиамоторах нет – лишний вес и отнимают мощность. Взгляд вниз. Несло на лес. Деревья голые, только несколько елок зеленеют.

Перед приземлением лицо ладонями в летных перчатках прикрыл, ноги слегка согнул в коленях. Треск сучьев, удар в правый бок, потом удар ногами о землю, падение на левый бок. Нигде не болит, уже удача. Встал, первым делом отстегнул привязную систему парашюта. Потом вытащил из кобуры пистолет, загнал в ствол патрон, курок поставил на предохранительный взвод. Неплохой пистолет «ТТ», мощный, но предохранителя нет. Сориентировался. На деревьях ветви и крона с южной стороны гуще. Листьев нет, но ветки-то есть. И пожелтевший от мороза мох на корнях деревьев указывает на север. Развернулся на восток, планшет открыл. Бой происходил предположительно здесь, южнее селения Кондрово. Если он не ошибается, находится на правом берегу реки Угры. Можно сказать – исторические места. Когда-то здесь монголы пытались на Москву пройти, сейчас немцы. Неймется завоевателям отхватить богатые земли. Однако и татарам обломалось, и немцы битыми уйдут.

В комбинезоне и унтах тепло, снег пока неглубокий, по щиколотку. Другое беспокоило. Немцы здесь или наши? Потому шел осторожно, старался не шуметь. Кустарник обошел, уж больно сильно ветки трещат. Вышел на опушку. Деревья хоть и голые, а все же их стволы какое-то укрытие дают. Осмотрелся. Впереди метров двести открытого пространства, потом три избы у ельника. Какой-то хутор, из труб дымок идет, печи топят. Техники – мотоциклов, грузовиков, тягачей – у хутора не видно. Там полицаи могут быть. Понятное дело, власть советскую любят не все, уж очень многих она незаслуженно обидела. Но одно дело – не любить власть, другое – предать Родину. Но предатели всегда находились: дезертировали из армии, шли в услужение из гражданских лиц. Стараясь выслужиться, лютовали хуже немцев.

Постоял четверть часа, надоело, решил – перестраховывается. Направился к хутору. Успел пройти десяток шагов, как послышался нарастающий звук мотора, к хутору выехал полугусеничный бронетранспортер. Андрей сразу упал. Комбинезон у него темно-синий, почти черный, заметен. Транспортер остановился у изб, из него выскакивали солдаты. Сразу обыскали хозяйственные постройки – сарай, дровяник, коровник. Другие обшарили избы. Только тут до него дошло, что ищут его. Немец, сбивший Андрея, сообщил наземным войскам район, где русский летчик выпрыгнул с парашютом. И надо как можно быстрее уносить отсюда ноги. Пока на его розыск двинули солдат Вермахта. Если подключат ГФП или егерей, будет плохо. Собаки-ищейки не помогут, снег запахи не хранит. Зато на нем отчетливые отпечатки следов. Для понимающего человека – открытая книга, только читай. Солдаты уселись в транспортер, и он двинулся через поле к лесу. Командовал отделением явно фельдфебель, ибо офицер на топографическую карту посмотрел бы. А на карте той ручей обозначен, приток Угры. Ныне все белое, под снегом ни дорог, ни ручьев не видно. Ручей покрылся тонким льдом, сверху припорошен снегом.

Бронетранспортер самый массовый в Вермахте SdKfz, выпущено их в разных модификациях больше пятнадцати тысяч. Рассчитан на отделение солдат. Бронированный кузов похож очертаниями на гроб. Движитель – гусеничный, с каждой стороны по шесть катков в шахматном порядке, а направление движения задавалось передними колесами. Из вооружения спереди на шкворне 7,92-мм пулемет «MG-34».

Лед веса боевой машины не выдержал, провалился. Все же девять тонн сама машина весит, да десяток солдат с вооружением – тонну. Весь передок – колеса, двигатель, в воду ушли. Водитель попытался сразу задний ход дать, но западня оказалась серьезной. Дно илистое, узкие гусеницы скользили беспомощно, мало того – зарывались, кузов погружаться стал. Весь ручей четыре-пять метров шириной, да метр-полтора глубиной, а транспортер засел прочно. С руганью и хохотом солдаты выбрались через заднюю дверь на берег, ног не замочив. С берега осмотрели застрявшую машину – самим не вызволить. Была бы рация, помощь пришла быстро. Но половина бронетранспортеров выпускалась без радиостанций. Не предполагали этот бронетранспортер для разведывательных рейдов, а в бою идет следом за пехотой, поддерживая огнем пулемета. Старший в команде решение принял, отдал команду. Солдаты назад, к хутору отправились по следам гусениц. Андрей сразу вывод сделал – опытные фронтовики. Такие идут по следу, чтобы не подорваться на мине.