– Вот ты со своим десятком их и прикончи! – Коротко приказал Выжига, и снова тронулся, было, к входу во дворец, однако паренек опять остановил его:

– Да ну, что это я буду с бабами воевать?!

В его голосе звучало смущение, подавляемое напускным пренебрежением.

– Ничего, Цедра, – усмехнулся в ответ Выжига, – когда ты такую бабу загонишь в угол, вместо нее появится какая-нибудь злобная зверюга, и для твоей уругумской стали сразу найдется серьезная работа!.. Ты сразу забудешь, что «воюешь с бабой».

Командир отряда быстро взбежал по ступеням, а за ним последовали и все мечники кроме одной десятки. Цедра кивнул стоявшей шагах в пяти от него молоденькой извергине и лениво, чуть свысока процедил:

– Ну, подруга, давай, показывай, где твои перевертыши спрятались!

– Да, господин! – Служанка быстро, чуть присев, склонила голову. – Идите за мной!

Она засеменила к высоким дверям дворца, а Цедра, махнув рукой своим людям, двинулся за ней следом.

В большом холле дворца изверги разделились. Выжига с теми, кто его сопровождал и десятком мечников двинулся по широкой мраморной лестнице на второй этаж, справедливо полагая, что именно там располагаются покои вожака и его рабочий кабинет. Два десятка извергов-мечников разошлись в разные стороны по первому этажу, собираясь начать детальную проверку всех помещений здания. Цедра со своим десятком последовал вслед за служанкой по той же лестнице, но их путь лежал явно выше второго этажа.

Остин открыл глаза и тряхнул головой, отгоняя только что увиденное. Теперь он знал, что именно ему надо делать.

Быстро развернувшись, трижды посвященный направился по узкой садовой дорожке к выходу на хозяйственный двор. Его ученики шагали рядом, а охрана, выстроившись, как приказал Остин, следовала позади. Последними брели его слуги, брели по привычке, просто не зная, что им делать. Трижды посвященный вышел на хозяйственный двор, пересек его и вошел в левое крыло дворца, где располагалась дворцовая кухня. Миновав кухонные помещения, он оказался в слабо освещенном вестибюле, ведущем к центральному входу, и сразу увидел далеко впереди рассыпавшуюся десятку извергов, осматривавших по очереди все помещения крыла.

Остин глубоко вздохнул, сосредотачиваясь на предстоящей работе, и спокойным, размеренным шагом двинулся вдоль вестибюля. Его сопровождение последовало за ним, и только трое слуг остались в дверях кухни, словно понимая, что сейчас они могут помешать своему хозяину.

Трое извергов остановились посреди вестибюля и положили руки на рукояти мечей, увидев, что им навстречу движутся люди. В неверном свете нескольких светильников они не могли разобраться, кто именно подходит, и потому вели себя настороженно. Через пару секунд к этой тройке присоединилась еще одна тройка, вышедшая из левой комнаты, и тут же сзади подошел командир десятки. Обойдя своих людей, он вышел вперед и встал посреди вестибюля, словно бы желая лично преградить путь подходящей группе. В его руках появились меч и длинный кинжал.

Остин прошел еще пять шагов и понял, что пора начинать. Он мысленно потянулся вперед и тут же столкнулся со слабым ментальным полем извергов. Поле было странной, нездоровой конфигурации и никак не прореагировало на контакт, но это не удивило трижды посвященного, как и то, что поле было комбинированным, состоявшим из индивидуальных полей всех семерых извергов, встречавших его в вестибюле. В голове его мелькнула случайная мысль: «Должно быть этими… особями можно довольно легко управлять, когда они вот так вот сливаются в своих ментальных ощущениях! Ощущениях толпы!..» Но он тут же задавил эту мысль – не время было размышлять о коллективном менталитете извергов. Легким усилием воли трижды посвященный бросил по образовавшейся ментальной связи яркий образ невысокого худощавого изверга, того самого, что командовал извержачьей атакой с обреза крыши, и с удовлетворением почувствовал, с каким облегчением этот образ был воспринят ментальным полем извергов. И в то же мгновение впереди раздался облегченный вздох и грубоватый, словно бы простуженный, голос стоявшего впереди изверга:

– Так ведь это же Выжига с ребятами!.. Ты что здесь внизу делаешь, командир?!

– Проверяю, как у тебя дела идут! – Насмешливо бросил Остин, продолжая идти вперед. – Никого еще не поймал?!

– Нет, командир, пока пусто… – Немного растерянно проговорил изверг, чуть наморщив лоб, как будто пытаясь, что-то сообразить.

– Тогда пошли вперед тройку, у входа на кухню трое из обслуги дворца трутся, боятся выйти. Может быть, они знают, прячется ли здесь кто из… оборотней!

Изверг отшатнулся к стене, пропуская мнимого командира с его эскортом, и уже в спину трижды посвященного крикнул:

– Хорошо, Выжига, только, мне кажется, никаких извергов в этом дворце не осталось!

– И все-таки, проверь все как следует! – Крикнул в ответ Остин. – Что б ни одна зараза не спряталась!

Спустя минуту трижды посвященный, его ученики и охрана вышли в холл, а затем и на опустевшую ночную площадь. Лишь в двух местах на этой площади горели костры, около которых толпилось пара десятков извергов, обсуждая недавно закончившееся сражение.

Позади продолжавшего шагать Остина раздался еле слышный голос командира его охраны:

– Если мы сейчас ударим, от этой мрази не останется никого!..

– Нет, Карг! – Жестко проговорил Остин. – Нам надо выбраться отсюда и как можно быстрее попасть в Лютец, в университет. Совет должен знать, кто пришел в наш Мир!

Стоявшие у костров изверги, видели, как маленький отряд, вышедший из дворца, пересек площадь и скрылся на одной из улиц, но никто не поинтересовался, кто это прошел и куда направлялся – мало ли кого и зачем Выжига послал из дворца!

Улица, на которой оказался Остин со своими людьми, была тиха и пуста. Окна домов, плотно прикрытые ставнями, не пропускали ни звука, изверги, принесшие в этот город уругумскую сталь, прошли этой улицей ко дворцу и обратно, теперь у них были дела в других районах города… Поэтому никто не увидел, как в ночное небо поднялась стая воронов, возглавляемая огромным ивачем. Только на пустой, начинавшей темнеть от предутренней росы мостовой осталась груда одежды и брошенное оружие.

Когда до Лютеца оставалось двое суток полета, Ратмир уловил мысль, адресованную ему. Он был удивлен – мало кто знал, где его надо искать, но удивление его прошло, как только он понял, что разыскивает его сам Вершитель. Ратмир отозвался, и Кануг задал только один вопрос:

«Когда ты будешь в университете?!»

«Послезавтра, в полдень». – Ответил Ратмир.

«Послезавтра, в час Вепря состоится заседание Совета посвященных». – Передал Вершитель, и Ратмир понял, что Совет дожидается его возвращения. И тут же пришло новое понимание – что-то случилось! Что-то настолько важное или… страшное, что Вершитель вынужден собрать Совет!!

Едва он опустился на крышу Звездной башни и вернул себе человеческий облик, как к нему подбежал Тороп с одеждой в руках. Ратмир уже давно знал эту способность своего ученика точно определять его местонахождение и время появления в своем жилище, и все-таки каждый раз удивлялся этой способности.

Одеваясь, он спросил безразличным тоном:

– Какие новости в университете?..

Вопрос был естественен – Ратмир отсутствовал более месяца, и потому не удивил секретаря. Тороп начал рассказывать трижды посвященному, что произошло во время его отсутствия, однако все эти новости не могли вызвать необходимости в созыве Совета. Значит, произошло нечто, сохранявшееся в тайне от непосвященных.

Немного отдохнув, Ратмир приказал подавать обед, но ел без особого аппетита. В голове у него крутились разного рода догадки о причине спешного сбора Совета, и самой тревожной из них была возможность появления в населенных местах извергов с Ничейных гор. После обеда трижды посвященный, чтобы отвлечься от занимавших его размышлений, попытался связаться со своим бывшим наставником, трижды посвященным Остином, но тот коротко ответил, что занят и не может сейчас уделить ему внимание. Это еще больше встревожило Ратмира – Остин всегда, несмотря ни на какую занятость, готов был выслушать своего бывшего ученика и дать верный совет…