Однажды из темных глубин Вселенной к звезде вынырнул совсем небольшой метеорит – невзрачный каменный обломок. Он, видимо, уже давно странствовал в космическом пространстве – его бока были обожжены звездным огнем и изъедены межзвездной пылью. Но теперь его блужданиям пришел конец – траектория полета должна была привести его точно в объятия звезды, в пламя ее термоядерной топки! Однако, словно почувствовав непреодолимое притяжение светила, этот каменный обломок вдруг начал сопротивляться влекущей его, кажущейся непреодолимой силе. Его скорость постепенно снижалась, и скоро траектория астероида приняла эллиптическую форму. Дважды этот необычный камень обогнул звезду, двигаясь в плоскости, перпендикулярной плоскости эклиптики, а затем он снова уменьшил свою скорость и двинулся в сторону третьей планеты системы. При входе в атмосферу камень, казавшийся обычным, весьма массивным обломком скалы, еще больше уменьшил скорость и, нарушая все законы небесной механики, вопреки гравитационному полю планеты, медленно, плавно опустился на ее поверхность!

Он не упал, он действительно опустился и остался лежать на поверхности влажного серого песка, омываемого солоноватой морской водой, а не зарылся в него. Несколько часов этот странный, похожий на обычный камень метеорит пролежал, словно бы отдыхая после дальнего пути, а потом начал медленно менять свои очертания! Вначале почти круглый, он постепенно вытянулся, раздвоился на одном конце и округлился на другом, его верхняя часть раздалась в стороны, а затем из нее вытянулись два довольно длинных отростка. После этого изменения пошли быстрее, но при этом они стали менее заметными... Спустя несколько суток на сером песке безжизненной планеты появилось... живое существо с четырьмя конечностями, увенчанное большой, чуть вытянутой вверх головой!

Существо встало на ноги и медленно прошлось по влажному песку, внимательно оглядывая окрестности. Вокруг было плоско, серо, пусто, тихо... Только шелест набегавшей воды нарушал тишину, да встававшие на горизонте горы притягивали взгляд.

Пройдя около километра, существо остановилось, и в его голове вначале очень медленно, а затем, все быстрее, потекли мысли...

«Двадцать шесть тысяч световых лет... Долго... Далеко... Очень долго и очень далеко... Но зато этот мир, пожалуй, самое подходящее из того, что мне встречалось...»

Существо запрокинуло вверх едва намеченное лицо, и два совсем недавно открывшихся глаза, не моргая, уставились на солнце.

«Звезду я правильно определил – вполне подходящая, излучение в норме, светимость хорошая и тепла дает в достатке... И достаточно молода, чтобы выносить... цивилизацию!..»

Существо еще раз оглядело окружающий мир.

«Планета тоже вполне подходит для моих целей: магнитное поле мы поправим... может быть, немного изменим орбиту... А затем можно будет приступать к основной работе – биологии!.. Органика, клетка, одноклеточные... Через пару миллионов лет... здешних лет... должен будет получиться... Разум!»

Существо... Впрочем, к этому моменту это было уже не непонятное существо, оно превратилось во вполне обычного, только очень большого... человека.

Человек усмехнулся и подумал про себя:

«Когда-то меня называли... Игорь Вихров... Интересно, как меня назовут обитатели этого мира... Созданного мной мира!»

Все было кончено — вожак остался один. Он уходил давно знакомой лощиной, круто спускавшейся от южной стены окутанного черным дымом замка к проблескивающей серебром реке. Эта река была его последней надеждой — за спиной он слышал лай преследующей его своры волкодавов и топот копыт конного отряда. От лошадей, несмотря на свои раны, он еще мог уйти, а вот собаки… Собаки не дадут извергам-преследователям сбиться со следа!

Правый, разодранный алебардой бок горел и пульсировал тупой болью, шкура на обожженной спине пылала огнем, словно попавшая на нее смола все еще кипела взваром, но сильные ноги несли волка вперед, глаза точно находили проходы в, казалось бы, непроходимых зарослях, а сердце… сердце пылало мщением! Вся его стая, все еще остававшиеся в живых тридцать два волка, двенадцать волчат, шесть медведей, две рыси и девять ивачей — гигантских птиц с двухметровым размахом крыльев, клювом и когтями стальной твердости, все они полегли в этой последней битве с полчищем извергов! Вожак ушел из замка через пролом в стене, но изверги на быстрых лошадях, со сворой огромных собак настигали последнего оставшегося в живых волка, а в его голове, в его мозгу, воспаленном боем, ранами, тоской по погибшим сородичам, пылали картины мести!

Между тем собачий лай приближался. Вожак дернул головой и метнулся влево, прочь с привычного пути… знакомого, похоже, и преследователям. Спустя мгновение перед мордой задыхающегося зверя встали совсем уж непроходимые дебри. Корни корявых, низкорослых деревьев вынырнули на поверхность и переплелись с укоренившимися ветвями густого подлеска. Длинные побеги дикой ежевики, стремясь к солнцу, перевили колючими плетями кустарник, так что и ежу было не проскользнуть в этой ощетинившейся иглами завесе.

Но волк, обдирая бока и оставляя на колючках клочья шерсти, продрался сквозь стену кустарника и неожиданно оказался на узкой полоске плотного дерна, у самого края крутого десятиметрового каменистого откоса, срывавшегося подмытым обрывом в закручивающуюся водоворотами излучину широкой реки. И почти сразу же за его спиной, за стеной кустарника послышался истошный вой псов, упершихся в непроходимые заросли.

«Попробуйте тягаться со мной, выродки!» — мелькнула в волчьей голове яростная мысль, и тут же, словно ответ на нее, раздался хриплый, остервенелый голос одного из преследователей:

— Он здесь! Псы загнали его на карниз! Юрга и Конан, прорубайте проходы справа и слева, мы возьмем его в тиски — деться ему некуда! Только осторожно, светлые клинки держите наготове!

Волк заметался по крошечной площадке, а когда справа и слева от него затрещали срубаемые кусты, без раздумий бросился к обрыву.

Но это только казалось, что без раздумий. На самом деле его прыжок был точно рассчитан. Огромное темно-серое тело пролетело по дуге несколько метров, мягко приземлилось на спружинившие лапы и, проехав юзом по гладкому камню обрыва, низринулось в пропасть. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем раздался тяжелый всплеск, свидетельствовавший о том, что вожак достиг вожделенной реки.

Именно в этот момент на задерненную полоску перед обрывом с двух сторон прорубились люди, сжимавшие в руках короткие, матово-белые клинки. Осторожно выглянув из зарослей и обнаружив, что добыча ускользнула, они разом обернулись и закричали:

— Он ушел!

— Он прыгнул с обрыва!

Из-за стены кустарника донесся ответный крик:

— Посмотрите, он упал в реку или разбился на камнях?

Двое, стоявшие над обрывом, переглянулись, а затем один из них осторожно подошел к краю осыпи. Попытавшись наклониться над ней, он убедился, что реку и берег под обрывом рассмотреть с этого места невозможно. Сделав шаг назад, он крикнул:

— Отсюда не видно! Надо зайти с другого берега…

— Оставайтесь там, — ответили из-за кустов. — А мы попробуем спуститься к переправе и посмотреть, куда он делся. Вы нам покажете место его падения!

Оба преследователя, не сговариваясь, вложили свое необычное оружие в специальные ножны из жесткой кожи, пристегнутые к поясу, и уселись рядышком в центре площадки. Один из них достал из-за пазухи небольшой сверток и, положив его на траву, развернул. В свертке оказалось несколько нечищеных реп, кусок порезанного на шматы сала и два огурца. Второй, воровато оглянувшись, вытянул из кармана штанов плоскую металлическую фляжку и с довольной ухмылкой пристроил ее рядом с разложенными харчами.

Упав в быстрый поток, вожак погрузился метра на три, завис в толще воды, а затем, судорожно дернув лапами и резко изогнувшись всем телом, перевернулся через голову… В то же мгновение волк словно бы растворился! Вместо матерого зверя в воде суматошно заплескалось странное, несуразное существо, лишь отдаленно напоминавшее рыбу. Но вот, с трудом выровнявшись в потоке, это подобие рыбы энергично заработало тремя костистыми плавниками, забило широким плоским хвостом и, медленно набирая скорость, двинулось против течения.