Проще всего казалось расстрелять «стрижа», начиненного смертью, однако тот находился уже слишком близко к кораблям эскадры. Времени на раздумья почти не оставалось — автоматика «стрижа» уже запрашивала причальные службы «Молота Тора» о параметрах подхода и посадки. Штурман фрегата предложил снять корабль с орбиты и, медленно удаляясь от Гвендланы, увести за собой начиненный смертью бот, а когда тот окажется вне опасной зоны, оторваться от него и взорвать. Маневр был очень сложен, но в принципе выполним, главное было не допустить, чтобы автоматика бота потеряла пеленг «Молота Тора», в этом случае кораблик мог направиться к любому другому кораблю эскадры. Команда корабля приготовилась произвести этот маневр, но в этот момент в ситуацию вмешался «Одиссей».

Артиллеристы линкора все еще имели на орбитах довольно большое количество автономных артиллерийских комплексов и энергопоглотителей, прикрывавших земные звездолеты от гипотетической атаки с мертвой планеты. Увидев возвращающийся «стриж», нуль-навигатор сразу сообразил, что последний план контр-адмирала дал какой-то сбои, ведь бот в любом случае не должен был возвратиться. Быстро проанализировав ситуацию, командир «Одиссея» отдал приказ увести «стрижа» подальше от кораблей эскадры и там уничтожить. Через считанные секунды вахтенные команды всех кораблей Двенадцатой эскадры с изумлением наблюдали за филигранно точной работой линкора.

Четыре ближайших арткомплекса «Одиссея» сошли со своих орбит и выстроились вдоль траектории направляющегося к фрегату бота. Первое орудие вступило в действие, когда до приближающегося «стрижа» оставалось около сорока километров. Гравитационная пушка начала свою работу с минимальной мощности, а затем быстро, но предельно плавно увеличила ее до максимума, отклоняя хорошо разогнанный, летящий без ускорения бот. В созданном пушкой гравитационном поле шаровой конфигурации «стриж» начал медленно, но неуклонно менять траекторию, уклоняясь от направления на фрегат.

Однако автоматика «стрижа» немедленно засекла увеличивающееся отклонение, двигатели бота заработали, производя коррекцию орбиты, но в этот момент вступила в действие вторая гравитационная пушка «Одиссея». Она также плавно увеличила свою мощность до максимума, и теперь уже два орудия вели бот мимо флагмана Двенадцатой эскадры.

Тем не менее расстояние между фрегатом и ботом все еще сокращалось!

Еще два арткомплекса «Одиссея», сошедшие со своих орбит, расположились почти прямо по курсу бота и включили свои гравитационные орудия. В нескольких десятках километрах от «стрижа» возникло новое, очень мощное гравитационное поле шаровой формы, и маленький бот буквально мотнуло в сторону от фрегата. Сердца всех наблюдавших за борьбой с готовой взорваться бомбой замерли, но капсула, заложенная в боте, не сработала. А еще через несколько секунд «стриж» кометой пронесся мимо борта «Молота Тора» и, несмотря на работающие в тормозном режиме двигатели, двинулся в открытое пространство, вслед за уводившими его арткомплексами. Следом за ботом устремился один из автономных орбитальных излучателей «Одиссея».

Спустя два часа на черном фоне в серебристой россыпи звезд вспыхнуло яркое оранжевое солнце.

А еще через два часа командир «Одиссея» вызвал к себе в каюту своего третьего ассистента, старшего лейтенанта Игоря Вихрова.

Шагая к апартаментам командира «Одиссея», Игорь удивленно раздумывал:

«А ведь Стасик Востриков, пожалуй, прав, я становлюсь любимчиком командира!.. За какую-то неделю он вторично вызывает меня к себе, хотя на этот раз я даже представить себе не могу зачем!.. Гвендланы это касаться не может, потому что Гвендланы просто-напросто нет! Упущений такого уровня, чтобы быть удостоенным визита к командиру, я вроде бы тоже не имею… Рост по службе?.. Да тоже вроде бы еще не выслужил, а если бы даже и выслужил, новые назначения и переводы не сопровождаются вызовами к командиру в каюту… Значит, все-таки… Гвендлана, раз уж мы здесь продолжаем торчать! Неужели Эльсон еще не все там уничтожил?! Неужели после того, что мы устроили на планете, там кто-то выжил?..»

Занятый вот такими размышлениями, Вихров даже не заметил, как оказался у дверей, ведущих в апартаменты нуль-навигатора.

Как и в первый раз, темно-коричневая дверь скользнула в сторону, как только Игорь приложил ладонь к пластине на наличнике двери. Быстро миновав маленькую прихожую, старший лейтенант перешагнул порог кабинета и замер — командира здесь не было. Прошла целая минута, и наконец дверь, ведущая в другую комнату, отворилась и в кабинет медленно вошел нуль-навигатор. Не обращая внимания на вызванного офицера, Старик усталой походкой прошел к рабочему столу и уселся в кресло. Затем, положив на пустую столешницу небольшой лист бумаги, который он принес с собой, нуль-навигатор долго внимательно изучал его и только после этого поднял глаза на стоящего в дверях Вихрова. И тут Игорь поразился, насколько его командир… постарел. Седина, еще несколько дней назад едва пробивавшаяся на висках, густо выбелила почти всю голову, резкие глубокие морщины врезались в лоб, а мелкие разбежались от уголков уставших покрасневших глаз, щеки ввалились и как-то одрябли, подбородок заострился, а губы стали тоньше и бледнее.

Видимо, удивление молодого офицера слишком явно отразилось на его лице, потому что Старик невесело усмехнулся и чуть хрипловатым голосом негромко спросил:

— Что, я сильно изменился?..

— Да… нет… не очень… — растерявшись, ответил Игорь и смущенно отвел глаза.

Нуль-навигатор снова усмехнулся, на этот раз гораздо веселее, и покачал головой:

— А врать, старший лейтенант, ты не умеешь… Может быть, какая-нибудь девчонка тебе и поверит, а я старый волк — меня обмануть трудно!..

— Да нет… — торопливо повторил Вихров, — я и не вру… Ну, немного заметно, что вы устали… а так все нормально…

— Ну, нормально так нормально, — согласился Старик. — В конце концов, я тебя приглашал не свой внешний вид обсуждать.

Нуль-навигатор еще раз посмотрел на лежавший перед ним лист бумаги и снова поднял взгляд на Игоря. На этот раз его глаза смотрели строго, даже остро — с прищуром.

— Знаешь, что это такое? — Он не глядя ткнул пальцем в листок.

— Нет… — Вихров отрицательно покачал головой.

— Это ответ на мое представление к досрочному производству старшего лейтенанта Вихрова Игоря Владимировича к званию капитана и навигатора-три… И ответ этот… В общем, Земля утвердила твое досрочное производство и оставила тебя в прежней должности на «Одиссее»… до открытия соответствующей вакансии на любом из кораблей Космофлота Содружества… Так что, Вихров, возможно, мы скоро расстанемся…

Нуль-навигатор снова опустил взгляд и принялся разглядывать лежавший перед ним приказ.

После целой минуты тишины Игорь решил, что, наверное, надо что-то сказать, но он не успел открыть рта, как командир «Одиссея», не поднимая глаз, заговорил сам:

— Ты не сочти, что я… ну… соблазняю тебя, что ли… Я не предполагал, что ответ на мое представление придет так скоро, и вызывал тебя по совершенно другому поводу… А тут как раз пришла эта… бумага… И теперь я не знаю, как с тобой разговаривать о… о главном деле…

И тут Игорь вдруг решился. Немного запинаясь от волнения, он негромко спросил:

— Это дело… касается… Гвендланы?..

Взгляд нуль-навигатора тут же взметнулся к его лицу, и Игорь понял, что попал в точку.

— Ты умный парень… — проговорил Старик и хитро прищурил глаз. — Ты верно догадался — этот разговор действительно касается Гвендланы… Садись!..

Он указал на кресло, стоявшее возле стола, и, дав Вихрову время усесться, продолжил:

— С самого начала эта планета удивляла и озадачивала нас! С самого начала было ясно, что на ней происходит… Да нет, происходило, нечто странное и… загадочное!.. Но сейчас!.. — Нуль-навигатор с силой потер лоб длинными пальцами. — Ты ведь знаешь, какую… операцию мы здесь проделали! Мы ее, беднягу, практически испепелили, а на ней и после этого сохранилось нечто живое!..