Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Давай тяни! – повернулся к магистру длинноносый. Толстощекий, пыхтя и приподнявшись на цыпочки, пытался покрепче ухватиться за ручку.

Лисий Хвост обхватил коротышку за пояс, осторожно отставил его в сторону и тут же услышал громкий, ядовито-довольный хохот длинноносого. Потом магистр ухватился за хвост бронзового грифона и изо всех сил потянул. Совершенно неожиданно вся стена начала медленно и совершенно бесшумно поворачиваться, открывая… Да за этой стеной был хорошо знакомый магистру подземный зальчик с белоснежным сталагмитом посередине.

Оба малыша, бабаки, выкатившись в зал, обошли деловыми шажками белую скалу посередине и направились к тому самому лазу, через который Лисий Хвост попал к началу лабиринта. Магистр крикнул вдогонку своим проводникам, что в конце этого хода глухая скала, но, поскольку они не обратили на его слова, никакого внимания, ему поневоле пришлось поспешать за ними. Скоро вся троица добралась до тупика. Здесь они, естественно, остановились. Лисий Хвост так и остался стоять несколько сзади, а длинноносый бабака полез на плечи толстощекого, которые тот неожиданно безропотно подставил. Забравшись на своего товарища, длинноносый пошарил крошечной ручкой в узкой, но глубокой расщелинке, а затем быстро соскочил на землю и отбежал в сторону, волоча за собой толстяка. Внутри скалы что-то громыхнуло, и запиравшая выход глыба начала медленно двигаться влево, просто погружаясь в окружающий камень, словно он был стоячей водой. Через мгновение проход в тронный зал открылся, и бабаки, довольно улыбаясь, тронулись гуськом обратно по подземному ходу в глубь подземелья. Проходя мимо магистра, толстощекий хитро ему подмигнул и, кивнув на посох, прошептал:

– Береги своего друга… – Скоро бабаки растворились в темноте, только шорох шагов да невнятный мотивчик, затянутый длинноносым, еще несколько секунд доносились до магистра.

Лисий Хвост вышел в тронный зал и направился к его центру, где по-прежнему восседала настоятельница монастыря. Когда он приблизился, ее губы тронула легкая улыбка.

– Я и не сомневалась, что ты вернешься первым. – Улыбка лежала на ее полных губах, а в глазах стремительно нарастала тоска. – Ну что ж, теперь задавай свой вопрос – ведь он у тебя давно готов?

Лисий Хвост почти минуту молча вглядывался в ее лицо, словно увидел его впервые, а потом медленно, задумчиво ответил:

– Мой вопрос действительно давно был готов, только после путешествия по твоему лабиринту он мне почему-то кажется весьма незначительным.

– Значит, у тебя появился другой вопрос… – Настоятельница внимательно смотрела прямо в глаза магистру.

– Да… Другой вопрос… – задумчиво подтвердил тот.

– Задавай… – предложила настоятельница.

– Боюсь, он не соответствует требованиям, предъявляемым к соискателям на звание послушника монастыря… – словно про себя пробормотал Лисий Хвост, а затем, уже гораздо тверже, добавил: – И все же я его задам…

Настоятельница молча ждала продолжения, а четверо сопровождавших ее монахов приблизились к беседовавшей паре.

– Почему ты… вела меня с самого моего появления в этом Мире?

В зале повисла тишина. Все пятеро ищущих Суть внимательно рассматривали Магистра, словно только что его увидели. Наконец настоятельница тихо произнесла:

– Вопрос действительно слабый. По-моему, ты и сам знаешь на него ответ. Но я отвечу, поскольку обязана это сделать… Потому что ты назвался Серым Магистром.

– Но почему?! – В голосе магистра звучало недоумение пополам с горечью.

– Это уже второй вопрос… – мягко возразила настоятельница. Но горящий взгляд магистра был настолько полон обидой, что она продолжила: – Но я скажу… Мы действительно ждем, давно ждем Серого Магистра. Если ты понял рассказанную тебе в Замшелом Камне историю возникновения монастырей, ты наверняка догадался, что Хэлф создал сеть монастырей с определенной целью. Наши монастыри имеют тайную миссию, и мы выполним эту миссию.

Она замолчала, а потом с горечью добавила:

– Хотя даже некоторые из настоятелей сомневаются теперь в ее исполнимости.

Настоятельница снова взглянула на магистра и заговорила значительно спокойнее.

– Мы ждем Серого Магистра. Но ты не он. – Лисий Хвост хотел возразить, но она подняла руку, призывая его помолчать.

– Ты не он. Ты, конечно, многое знаешь и многое умеешь. И хочешь знать и уметь еще больше. Но ты не Серый Магистр, несмотря на твою серую накидку и боевой посох. Ты явно не один… Ты явно имеешь в душе страх, ненависть, мстительность… Ты торопишься… Ты суетен, и это – не от слова «Суть». А Серый чародей должен быть здесь. – Она приложила ладонь к сердцу. – Ибо, как ты, без сомнения, знаешь, Серый – цвет закона. Закона в целом, а не его отдельных частей…

– Серый… Цвет… Закона… – протянул Лисий Хвост, и его лицо озарилось запоздалым пониманием. Он уже не видел настоятельницу и стоявших рядом с ней монахов. Ему казалось, что за его левым плечом стоит дед Антип, а за правым Илья Милин, которого за глаза весь полигон уже называл Серым Магом.

Но понимание действительно было запоздалым, потому что именно в этот момент в голове у магистра взорвался сигнал опасности и зазвенел натянутый как струна голосок Златки.

– Меня собираются сжечь! Меня собираются очень скоро сжечь!!! – И уже совсем истерично: – Вытащите меня отсюда!!!

Лисий Хвост вдруг почувствовал, что дед Антип и Илья Милин никуда не исчезли. Более того, за ними появились и Мерлин, и Машенька Еланина, и беспутный Гришка Бубнов, и…

Поэтому он не задумываясь начертил острым концом своего посоха замысловатый знак на каменных плитах зала и ударил в его центр, становясь на свою тайную тропу и уходя на зов Златы.

Зал уже начал подергиваться тонкой туманной завесой, отгораживая магистра от этого мира, когда до него донеслись последние слова настоятеля Поднебесного монастыря:

– Значит, долг все-таки превыше страсти…

Но это уже не имело значения…

2. Камень второй. Машенька – ведьма по призванию

26 октября 20.. года.

Если Красота и спасет мир, то это будет Женская Красота!…

По разбитой, перепаханной, размытой осенними дождями дороге, мерно шагал высокий гнедой жеребец. Его прекрасные, точеные ноги твердо ставили кованые копыта в расползающуюся, липкую грязь. В высоком кавалерийском седле мерно покачивалась стройная фигура в легком кольчужном доспехе. На голове всадника, венчая копну белокурых, коротко стриженных волос, красовался русский, со стрелкой еловка, шлем. На поясном ремне, украшенном серебряными бляшками, покачивался длинный, узкий клинок – не то легкий меч, не то тяжелая шпага. К седлу были приторочены колчан со спущенным длинным луком и тремя десятками длинных же черных стрел, а также свернутая тонкая бечева со скользящей петлей на конце.

Было уже довольно позднее утро, но солнце, прячась за низкими облаками, и не собиралось одарить теплом эту промозглую слякоть. Всадник ехал, опустив голову и глубоко задумавшись. Управление конем, казалось, вовсе не входило в его обязанности, но умное животное, похоже, само прекрасно знало и дорогу, и конечный пункт назначения. Вот только ни конь, ни всадник, видимо, не ожидали, что на этой дороге встретятся препятствия посерьезнее грязи, дождя, тяжелых дум.

А между тем дорога, вильнув осклизлой колеёй, нырнула в промозглый, покореженный лесок, состоящий в основном из поломанных елок и берез, вытоптанной травы и содранного с камней мха. Вместо обычного зеленого лесного покрывала землю устилали полусгнившие тряпки и кости, головешки старых костров и человеческие экскременты. И именно в этом лесочке, в своей, так сказать, естественной обстановке, нашего всадника подстерегала засада.

Конь не прошел между деревьев и нескольких метров, как из-за ободранного ельника вывалилось полтора десятка вооруженных мужиков. С гиканьем, улюлюканьем и свистом они быстро окружили всадника, направив на него несколько самодельных пик. Конь остановился, недовольно всхрапнув, а седок очнулся от размышлений, выпрямился в седле и поднял голову. И тут нападавшие поняли, что перед ними девушка! Совсем еще молоденькая, не более восемнадцати-девятнадцати лет, с припухлыми по-детски губами, вздернутым носом и глубокими, темно-серыми глазами.

1456
{"b":"861699","o":1}