И вот как-то, вернувшись от кронпринца из дворца, я наехал на партнера.

— Имрич, ты все со своим тринадцатимиллиметровым патроном возишься? Слушай сюда. Сорока на хвосте принесла, что будут на механическом заводе оборудование менять. Стволы в одиннадцать миллиметров совсем снимают с вооружения. Выкупим?

— А на что? — упадническим голосом обронил Гоч и посмотрел на меня глазами бассета. — Кто нам на это денег даст?

— Имперский Минфин или король. Сделаем на заводе пока две линии пулеметов калибром в шесть с половиной и одиннадцать миллиметров. Гильзы пойдут старые, а вот пуля будет новая, остроконечная. Пулемет переднего края и ротный тяжелый пулемет на одном и том же станке. Одиннадцатимиллиметровый у нас дальнобойный будет, если с современными порохами. Еще оптический прицел на него поставить — совсем красота. На нем и отработаешь многое для своего крупняка в тринадцать миллиметров. Как?

— Место? Деньги? Станки? Ресурсы? Рабочие? — с визгом обрушил на меня партнер наши узкие места.

— Значит, так… — улыбнулся я хитро. — Пункт первый. Поскольку перевооружение механического завода «Коде» проводится за счет имперского Минфина, то старое оборудование нам отдают просто так — лишь бы работало. Пункт второй. Деньги нам дают. Беспроцентный кредит с выплатой сроком на пять лет… — Тут я сделал театральную паузу, перед тем как сообщить главную новость: — После войны. Если победим, то часть его, возможно, и спишут на радостях. Пункт третий — ресурсы будут. Металл и все прочее. Нас включили в реестр приоритетных получателей. Мы теперь не кто-нибудь, а о-го-го! Дефицитные пулеметы делаем. Только попросили цветмет экономить. Уже не хватает его на всех. Надо, кстати, весь лом с полигона вывезти, пока не догадались в интендантстве лапу на него наложить.

— А рабочих где брать? Без рабочих станки — мертвое железо. — Гоч упивался пессимизмом и грядущими бедствиями. Это с ним временами бывало.

— На пулеметы? Я тебя умоляю… Точно так же, как меня сейчас умоляли да уламывали срочно увеличить выпуск автоматических пулеметов. Я поставил условие, что всех квалифицированных станочников отправить из окопов на службу к нам на завод по специальности. Иначе пулеметов им не видать. По крайней мере так, как они хотят, — массово.

— И?.. — округлил глаза изобретатель.

— Условие приняли. Приказ по армии об этом уже подписан. Надо только не щелкать клювом, а то другие заводы тоже не дураки станочников получить.

— А патронное производство одиннадцатимиллиметровое?

— Тоже нам отдают. И здание цеха тоже. И пустырь между заводами теперь тоже наш. Безвозмездно… — сказал я с интонациями Совы из Винни-Пуха. — Бесплатно, значит.

— Как тебе все это удается, Савва?

— Очень просто, Имрич. Люди хотят легкие пулеметы. Так хотят, аж кушать не могут. И готовы за это дать нам все, что мы ни попросим. Надо пользоваться моментом. Я свое дело сделал. Теперь за тобой производство.

— А что ты еще им отдал? — спросил Гоч с подозрением.

— Твою 37-миллиметровую пехотную пушку. Нечего нам разбрасываться. Наше дело автоматика. Пистолеты и пулеметы. Возможно, еще пистолеты-пулеметы, но это потом.

Но прежде чем я смог отъехать из Будвица на фронт, произошло непредвиденное обстоятельство, смешавшее все мои планы. Из имперской ставки в Химери понаехала не только большая толпа артиллерийских генералов, отвечающих за принятие новых образцов на вооружение, но и конструктора других систем пулеметов с ними. Все на одном литерном поезде. Заявлены были сравнительные испытания новых пулеметных систем. Потребовали в общий ряд поставить и наш «Гочкиз».

И захватив меня, король отправился на полигон к Многану на большое ган-шоу. В своей карете я вез денщика, кучера, разобранный пулемет из последней партии и несколько ящиков кассет, снаряженных новыми патронами с остроконечными пулями. И короб с оптическим прицелом. А испытательная команда моя и так паслась на полигоне уже больше месяца.

Сам коротал дорогу в карете короля. По его настоянию, конечно. Даже Онкена не было в салоне. Он рысил рядом с каретой верхом.

— Не подведи меня, Кобчик, — устало заявил король. — Вся борьба тут произойдет не за лучшую систему пулемета, а за то, кто получит из казны много денег. Но ты уж постарайся не ударить в грязь лицом, а товар покажи с лучшей стороны. Бог с ними, с субсидиями, хотя они тоже не последнее дело, но мне нужен свой пулемет в королевстве, который производится у меня. Ты понял?

Я кивнул в знак согласия и в свою очередь спросил:

— Ваше величество, а чего вдруг все так возбудились-то ни с того ни с сего? То никого в ставке не волновал этот вопрос, все были довольны гатлингами и воротили нос от «Гочкиза», а то в одночасье вскочили и побежали к нам вприпрыжку на всех парах, будто рядом со ставкой нет полигонов вообще.

— На Западном фронте, Савва, пока только у островитян, появился новый пулемет автоматической системы. Его привезли сюда и всем покажут. Трофейный… Пока сказали только то, что он может выпускать двести пятьдесят пуль за минуту непрерывно. Если такой появится еще у их союзников-республиканцев, то дело пахнет уже плохо… И не дай ушедшие боги, они станут поставлять его царцам.

Король замолчал.

— Таким образом, ваше величество, нам требуется если не вывести из войны Восточное царство, то основательно потрепать его так, чтобы умерить их наступательный пыл?

— Именно так. Ты всегда схватываешь главное. Поэтому я отказался от генштабовского плана. Он отдавал главную роль имперскому корпусу, и приморская провинция в случае победы отошла бы под прямое правление империи. А нам бы достались только потери. Для меня это неприемлемо. Не говоря уже о том, что это исторически наша земля и живет там наш народ. До самой реки Ныси и даже за ней. И приморский Щеттинпорт, возможно, единственная наша артерия самостоятельного выхода к морю… Без чьей-либо «золотой мили» в конце.

Король помолчал и глухо обронил:

— В случае чего…

Король отвернулся от меня к окну и молчал. За окном шел красивый грибной дождик при ярком солнце. Над лесом сияла радуга.

— Теперь ты понял, Савва, что на тебя легло? — вдруг повернулся ко мне Бисер. — Выдюжишь?

— Я постараюсь, ваше величество. Все, что зависит от меня, будет сделано. Но от меня так мало зависит.

— Это тебе так только кажется. Ты наставление по пулеметному делу дописал?

— Не успел, ваше величество. Хотел кое-что проверить на фронте. С пулеметчиками пообщаться.

— Жаль… — протянул король. — Сейчас это был бы козырь.

— Могу по старому знакомству сделать так, ваше величество, что конкурентам выдадут старые патроны. Из первых партий с бездымным порохом.

— А сам чем стрелять будешь?

— Своими патронами. Фирменной выделки. Заявку на патент в военное ведомство я еще не подавал. Оформили его как охотничий боеприпас. Для охотничьего карабина Шпрока.

Я достал из кармана демонстрационный патрон без порохового заряда и дал его в руки королю.

— Хм-м-м-мр-р-р, — промурлыкало его величество, вертя латунную игрушку в пальцах. — И чем она лучше старой пули?

— Стреляет дальше и точнее. Траектория пули более настильная. Пустотелая головка оставляет страшные раны. Испытывали на свиньях. Главное, чтобы комиссия согласилась на манекены, а не на фанерные мишени. Тогда будет наглядней.

— Попробую продавить, — повеселел король, возвращая мне патрон.

Как мало человеку надо для счастья, всего лишь осознать возможность сделать гадость ближнему своему.

— …те, кто непосредственно эксплуатирует стрелковое оружие и чья жизнь напрямую зависит от него, хотят, чтобы оно габаритами и весом было поменьше, а по устройству и техническому обслуживанию проще, — выступал я после стрельб перед высоким собранием в полигонном павильоне. — Емкость системы питания, скорострельность и живучесть конструкции они желают иметь повыше, а вот бункеровать пулемет боеприпасами — пореже. И удобней. В том числе имеется в виду удобство рабочей позы стрелка и его помощников. Носимый боекомплект желательно иметь по весу маленьким, а по числу выстрелов большим. И мы не вправе говорить солдатам, что они в своих суждениях не правы. Ведь именно они эксплуатируют нашу технику на переднем крае фронтов. Наша задача дать солдатам такую технику, которая при своей убойности была бы еще технологичной в производстве и удобной в пользовании. У меня все, господа. Вопросы?