Теперь я не бежала радостно к окну, не дышала на стекла и не писала записки Санте. Первый снег приносил фантомную боль. Болело уже не так сильно и не раздирало душу на куски от отчаяния — остались лишь глухие отголоски. Память нельзя стереть нейрализатором, как в фильме «Люди в черном» или при помощи прибора, как в фильме «Сияние чистого разума». Применить заклинание забвения обливиэйт из Гарри Поттера и частично изменить воспоминания. Да, это всего лишь обычный мир, где у каждого свои проблемы, и сравнивать их по масштабности нечего. Один человек может сломаться от полученного замечания или оскорбления, другой даже на похоронах близкого будет стойко держаться. У каждого свой предел.

Я встречала вторую зиму без него. Так странно… Он жил в мыслях, сердце, но растворялся и убегал, как талая вода. Не успеваешь ухватиться — его образ постепенно ускользает. Я боялась, что забуду и желала невозможного, из мира фантастики. Чтобы в ушах звучал его звонкий смех, он выбегал и прижимался ко мне, видеть его детскую улыбку и гладить светлые непослушные волосы. Но все, что я получала в ответ — тишина.

Снег кружился за стеклами студии Элои Леруа, но мне хотелось исчезнуть из этого мира и планеты. Все были в преддверии Рождества и Нового года, а я возвращалась на несколько лет назад в морозный декабрь, бежала по улицам Нью-Йорка от произошедшего и себя. Спастись, попасть в другое измерение, где не будет жуткой боли. Первый снег напоминал Коди и неудавшуюся любовь.

Если обернуться и посмотреть на себя прошлого, понимаешь, что уже не будешь таким, как раньше. Что-то треснуло внутри, надломило и оставило мелкие осколки в ране. Время ускоряет свой ход, не стоит на месте и стремглав летит. Многие верят, что оно лечит и заживляет шрамы от прошлых потерь. Возможно. Смотришь в зеркало — вроде ты, но не тот, что вчера или год назад. Взгляд иной, да и выражение лица тоже, характер и поступки — ты изменился. Стал более вдумчивым, немного отстраненным, не таким наивным — потери оставляют значимый след, ошибки и полученные уроки от жизни формируют нас, как личность. Поэтому со временем мы на все смотрим иначе и под другим углом; перестаем верить в чудеса, ждать чуда и становимся разборчивее, зрелыми реалистами. Потери и любовь убивают в нас маленького несмышлёного человечка, который уступает место осторожному прагматику. Иногда тоскуешь по себе прежнему, но осознаешь простую истину: ничего напрасно не происходит. Будут другие люди, с которыми мы откроемся и сблизимся, встретим новые закаты и рассветы, у нас появится любимая работа или хобби, спасающие в смутные времена. Даже в кромешной тьме можно увидеть тусклый огонек, который приведет к свету. Главное, не закрывать глаза, не опускать бессильно руки, а сделать шаг и потянуться к нему.

Самое правильное, что я сделала в своей жизни — взяла в руки фотоаппарат, подаренный Виджэем и Розой. Кто знал, что именно фотография и работа моя спасительная вакцина, исцеляющая душу. Мышцы наливаются от приятной боли, голова забита разными идеями, которые только и ждут момента, чтобы воплотиться в жизнь. Когда приходишь домой, падаешь на кровать, смыкаешь от усталости глаза и встречаешь новый день. Не нужны таблетки от бессонницы, потому что работа, загруженный плотный график — это лучшие помощники, чтобы тело отключилось, как и голова.

Я ни секунды не жалела, что когда-то посещала курсы начинающих фотографов и попала на семинар к Элои Леруа, который стал в дальнейшем моим прекрасным другом и учителем. Элои был новатором и человеком с нескончаемым потоком неординарных идей, требующих осуществления. Заказы шквалом сыпались с неба, поэтому он никогда не сидел на месте и работал на износ даже по выходным. Леруа говорил, что лучшее лекарство от скуки и деградации — это работа, стремление к самопознанию и совершенству. Только дурак будет сидеть, сложа руки, и ждать манны небесной, умный же наоборот найдет различные пути к самореализации и будет идти напролом, чтобы добиться желаемого.

Я узнавала мир, летая в другие страны и города, знакомилась с новыми творческими людьми, посещала вместе с Элои разные фото-дни и форумы, где собирались фотографы и модели, делились опытом и свежими креативными идеями. Я по-настоящему жила и задыхалась от избытка эмоций. Работа, путешествия, знакомства приносили удовольствие и счастье. Наконец-то я знала, что двигаюсь в правильном направлении, делаю то, что люблю и чувствую себя нужной.

Вивьен безнадежно махнула рукой, когда поняла, что искать потенциального жениха бесполезно. Она так рьяно старалась устроить мою личную жизнь, что я соглашалась на свидания, только чтобы не обидеть подругу.

— Работа не может сделать человека по-настоящему счастливым, — говорила Вивьен, когда мы пили по бокалу хорошего вина в одной из милых кафешек в Париже. Весна только дала о себе знать, но вокруг уже сновали влюбленные парочки и зеваки-туристы, радовавшиеся теплу и романтичной атмосфере. Вивьен стала полноправной парижанкой, окончила университет и по приглашению устроилась на работу переводчиком. Ее мечта превратилась в реальность.

— Но я счастлива, Ви, — пожала плечами, ловя негодующий взгляд подруги. Она поправила курчавые волосы, томно улыбнулась проходящим мимо мужчинам, говоря что-то по-французски. Я отвела глаза на загорающиеся фонари за окном и сверкающую Эйфелеву башню. Не хотелось обременять себя ненужными связями и отношениями. Обманывать парней, которые заслужили искренности, а не вымученных улыбок. Знакомые округляли глаза, всплескивали руками и причитали, когда узнавали, что я свободная девушка: «Как?! Тебе ведь скоро двадцать два! Красивая, преуспевающая, молодая и без парня?!» Я не понимала, чему они так удивлялись. Я не видела ни в одном из парней того самого. Когда сердце трепещет от одного взгляда, улыбки и голоса. Когда чувствуешь легкость в теле и приятные мурашки, глядя на него. Когда от одного прикосновения загораешься и мир не нужен, только он. Ни один парень не вызвал во мне трепета, мурашек и искры. Да, они были очень милыми, обходительными, заваливали комплиментами, но не задевали струн души. Хорошо, я вру. Я видела того самого в одном человеке, но иногда казалось, что это всего лишь сон: наша встреча, знакомство, перепалки, разговоры, одна прекрасная ночь. Я невольно смотрела на других, но искала его. Только Габриэль мог пронизывать взглядом нефритовых глаз так, как никто другой, шептал непристойности, от которых я теряла рассудок, помогал забыть о мире и улететь ввысь. Зачем подделка, когда я испытала неземное чувство и понимала, что подарить это может один человек? Возможно, я переболею, но сейчас не нуждалась в псевдоотношениях.

— Аmie, ты все еще любишь его? — с грустью в голосе спросила Вивьен, накрывая мою ладонь.

Пусть он не присылал смс, после концерта в Нью-Йорке, но у меня осталось на память кольцо, которое я всегда носила, и фото. Да, я до сих пор любила Габриэля Лавлеса.

Элои Леруа не нуждался в рекламе и пиаре. Его имя было визитной карточкой в фотоиндустрии и шоу-бизнесе, а график распланирован на несколько месяцев вперед. Я все еще поражалась его трудолюбию и самоотдаче в работе. Как он умело находил общий язык с каждой моделью, и парой фраз менял атмосферу на площадке. Элои рассказывал разные финты и уловки, которые использовал во время съемок. «Не только профессиональный фотоаппарат, свет и декорации делают качественное фото, но и правильный подход к модели. Многое зависит от атмосферы, которую создаст фотограф и команда, макияж, одежда и общение».

Мы вернулись из Италии и Испании, где проводились съемки для журнала Sports Illustrated. Тогда я поняла, что умение общаться в такой профессии важно. Элои работал с известной супермоделью, которая знала без подсказок и указаний, какую позу принять, соблазнительно улыбнуться и одним взглядом заставить мужчин смотреть только на нее. Когда выключалась камера, она походила на недовольную стерву с множеством странных требований. В Нью-Йорк я прилетела полностью выжатая: моделька умела профессионально не только позировать, но и выносить мозг.