Она кивнула — Стас наблюдал за ней в зеркало заднего вида. Пора было ехать. Сколько можно стоять посреди двора?! Ехали по Невскому, к площади Восстания, а там во дворы. Они ничем не отличались от их дворов у Сенной. Только машины стояли дорогие. И на лестнице горели лампы. Но подниматься было так же тяжело, как и дома. Зонтик оттягивал руку. Лучше бы она взяла костюм и платье, которое пряталось в пакете с нераспечатанной голубой рубашкой. Интересно, какой платье длины — она сумела увидеть лишь черный атлас и блестки. елочная игрушка. Или кукла Барби. Или просто кукла. Игрушка для него. Почему она ухватилась за эту работу? Потому что взъерошенный петух ничем не напоминал этого приглаженного дождем мужчину с железными руками. Молодой человек… В темноте подъезда просто морщины не видны, а здесь при свете электрических ламп…

— Ленка, ты чего? — вдруг остановился Стас.

Обе руки заняты. Еще и подмышкой тяжелая коробка. Но он может держать и взглядом. Иначе бы от удушливого запаха китайского соуса она бы уже давно грохнулась в обморок.

— А что с Евой? — спросила она шепотом о том, что тоже мучило ее, хотя и не так сильно, как вопрос — что с ней? Хотя Станислав Витальевич мог бы ответить на оба вопроса.

— Оксана родила в двадцать четыре недели. Там много чего не так. Но говорят, что она может догнать в развитии, если в нее верить. Они верят. А некоторые — нет. То, что ты чувствуешь себя не в своей тарелке, это нормально. Я каждый раз нервничаю, когда вижу Еву. Саша не должен был тебя приглашать. Но, вполне возможно, эта терапия нужна ему самому. Может, ему психолог посоветовал. Я не знаю. Иначе бы я оставил тебя дома. Но мне Сашку жалко. Пожалей его тоже. Это на пару часов. Или пока дождь не кончится.

Как хорошо, что у него заняты руки, а то бы без объятий точно не обошлось. Пусть верит в психолога, пусть. Хорошо, что она знает причину своего приглашения в гости. Как хорошо Александр Сергеевич умеет пудрить мозги! Это ее Стасу легко раскусить, а Сашеньку научили на юридическом врать очень правдоподобно, потому он Стасу и не по зубам.

Дверь после звонка по мобильному хозяин открыл им с лучезарной улыбкой, умудряясь смотреть мимо них. Тоже в джинсах, но вместо футболки, рубашка с коротким рукавом. Без тапочек, только в носках. Но ей достались шлепки, очень похожие на туфельки Эльвиры, только без меха. Александр забрал у нее плащ, а потом повесил в ванную комнату все пакеты с одеждой на вечер.

Квартира поражала размерами. Наверное, это две вместе — натяжные потолки, выпуклые обои, кафель, выложенный мудреными узорами, дубовые двери с витражными вставками. У Эльвиры все стерильно и стильно. Здесь же все дорого, но абсолютно безвкусно.

— Чего встали? Проходите пока на кухню. Оксанка уложит Еву и выйдет к нам.

Кухня тоже поражала размерами. Соединенная со столовой аркой она явно занимала две комнаты. Все блестит нарочито, не так естественно, как у Эльвиры. Теща, наверное, уползла вчера от них.

Саша оставил пакет с едой связанным и взялся за коробку.

— Ты бы инструменты принес сначала, — облокотился о стену Стас. — Тазик, пару полотенец… Ну и воду б перекрыл.

Александр без слов оставил коробку и пошел в ванную, где загремел дверцами шкафа. Вернулся он уже на цыпочках и забрал из рук Алены инструкцию по установке, которую успел всучить ей Стас.

— В мужские дела просьба не лезть.

Хотелось ответить, что не больно-то и хотелось, но Александр улыбался и хамить ему расхотелось. Не дождавшись приглашения, она уселась в плетеное кресло и уставилась в окно — вид такой же унылый, как и за их окном.

— Саш, пусть она в зал пойдет.

— Нет… — протянул Александр, улыбаясь во весь рот. — Мы научимся называть рояль роялем, даже если споткнемся об него ночью.

— Остришь, да? — буркнул Стас, опускаясь на колени, чтобы запихнуть под раковину тазик.

— Цитирую журнал «Аврора», который печатал некогда афоризмы про настоящих джентльменов. Настоящий джентльмен, например, записывает имена, адреса и телефоны женщин только карандашом.

— Хорошо, а настоящий мужик их просто запоминает, — Стас уже свернул трубу и спустил воду.

— А когда их слишком много?

— У настоящего мужика их не бывает слишком много. Ты там вместо трепа разбери свою хрень. Я не хочу год валяться под твоей раковиной.

Александр усмехнулся и хоть не повернул в сторону Алены даже головы, ей сделалось не по себе. Какое-то унижение. Он ему не сантехник тут! Но через пять минут они уже вдвоем почти что лежали на кафельной плитке и так и не научились называть отвертку отверткой. Алене сразу расхотелось злиться, а улыбку с трудом удавалось не озвучить смехом.

— Смотри, какой фигней страдают взрослые мальчики.

Алена чуть не подскочила из кресла. Жена Александра возникла на кухне совсем бесшумно, хотя дочка в ее руках издавала пискливые звуки, но мужская брань, наверное, перекрыла их.

— Ну и что мы тут делаем?

Хозяин дома подтянул ноги к плите, но не поднялся.

— На папу пришли полюбоваться. И с новой тетей познакомиться.

Девочка действительно потянулась ручонками к папе, но Оксана сумела перехватить ее и развернуть личиком к своему плечу.

— У папы руки грязные, — прошептала она, но Еву это объяснение не удовлетворило. Она разрыдалась и принялась колошматить мать. Та попыталась заинтересовать дочь пустым окном и новой тетей. Алена даже робко протянула ребенку руку, но Ева перешла на крик и выплевывала соску.

— Ну что ты ее сюда притащила?! — закричал Александр.

— А что я могу сделать? Она не спит.

— Так уложи!

— Укладывай сам, если можешь.

— Вот и уложу.

Он вскочил и кинулся в ванную, но Стас успел крикнуть ему в спину, что вода выключена. Александр шарахнул дверью, и Оксана крепче прижала ребенка к груди, когда из-за громкого звука Ева разрыдалась пуще прежнего. Александр повернул к ним голову и выпрямился, зашел в ванную и вернулся, растирая что-то в руках.

— Иди к папе, принцесса.

Ева пыталась увернуться, но он оторвал девочку от матери и под дикие вопли унес с кухни. Оксана рухнула в кресло и вытянула затянутые в темно-синий вельвет ноги. В простой футболке она не выглядела ожидающей гостей хозяйкой. Хотя даже с растрепанным хвостом и отпечатавшейся на нижнем веке тушью она оставалась красивой. Одень ее и накрась, будет полный отпад. Тут уж у Алены не было никаких сомнений.

— Извини, что так получилось, — сказала Оксана непонятно кому.

— Мы сами справимся, — улыбнулся Стас, принимая сидячее положение. — Лена, подержи, пожалуйста, болты.

Алена вскочила и снова прокляла плен юбки. В ней и не присядешь нормально, а на колени точно не встанешь. Только вот качаться на пятках, боясь ненароком угодить носом в открывшийся под задранной футболкой живот Стаса, перспектива не из лучших. И все же она старательно протягивала болты, гайки и отвертку и каждый раз получала от Стаса тихое «спасибо». Яростные детские крики стихли, но Александр все не возвращался.

Стас вылез из-под раковины и спросил:

— Проверять сейчас будем? Вдруг это громко?

Оксана махнула рукой:

— А, валяй! Если уснула, то ее ничем не разбудишь, а нет, пусть сидит с ней до вечера.

— Тогда я выключу электричество, чтобы сделать выключатель.

— Может, ты нас познакомишь для начала, или заочного знакомства, типа, достаточно, да?

Стас махнул рукой:

— Оксана — Елена. Елена — Оксана. Со мной вы обе знакомы, кажется.

— Надеюсь, в таком виде она видит тебя первый и последний раз.

Оксана резко поднялась и одернула Стасу футболку. Тот смутился, как перед экскурсоводом в музее, и ушел включать воду в ванную комнату и там же застрял, отмывая руки. Оксана одарила Алену многозначительной ухмылкой и принялась собирать картонно-полиэтиленовые ошметки в коробку.

— Два идиота, верно? В детстве в конструкторы не наигрались. Нет бы специалиста пригласить. Так надо ж самим.