— Извини! — буркнул он, когда она отскочила от него, и затушил сигарету о кирпич, прежде чем бросить в урну.

В руках у Алены остались два билета. В театр музыкальной комедии. Оперетта «Королева Чардаша».

— Это мы так поставим точку в экскурсии, верно? Я ни разу не был в этом театре, а ты?

— Я тоже не была. Я предпочитаю Большой Драматический или Малый Драматический.

— Я думал, ты обрадуешься, — выдал Стас грубо. — Ну, что ж, тогда я испорчу тебе настроение окончательно.

Алена вздрогнула — и от слов, и от погоды. Стас тут же укутал ее в пиджак, но обнимать не стал и присел на парапет крыльца, даже не стряхнув пыль, хотя костюм был светлый.

— Садись рядом.

Она тоже села, не заботясь о том, какого цвета встанет с крыльца. Уши заранее покраснели. Что приготовил ей Стас? Поставит перед фактом необходимой в контракте галочки?

— Насколько серьезно у твоего брата с Полиной?

Вот как… Алена не сумела удержать губы сомкнутыми. Насколько у него серьезно… Насколько… Насколько серьезно он относится к бабе, с которой спит? Да откуда ж ей знать! А о серьезности намерений Станислава Витальевича оставалось только гадать… Еще бы, Полина ему глаза весь вечер строила. Настолько открыто, что Алена обалдела. А потом, когда эта дура увела брата к себе, она вообще дара речи решилась. Что это такое? Как это называется? Именно так, как это величает тетя Маша.

— Что, я задал такой трудный вопрос?

Стас, видимо, начал терять терпение. Надо что-то ответить этому господину-не- такому-как-все… Он о ее брате заботится, потому что ниже его достоинства уводить девушку. Он ощутил, каково это, на собственной шкуре. И что она должна сказать — да, они безумно любят друг друга! Ага, он что, совсем дурак! Когда любят, не строят другому глаза лишь за то, что тому есть, чем расплатиться в клубе. Конечно, Макс ему не конкурент. А она не конкурентка Полине. Так какого фига он пригласил ее в театр? Или он всю ночь не мог решить, кто ему больше нравится. Вот и бросил монетку. Если она схватится за билеты, то так и быть — поиграю с этой английской леди в любовь…

— Я не настолько близка с братом, чтобы знать такие вещи, — выдала Алена против воли. Хотелось выкрикнуть — забирай Полину, чтобы духу этой швабры рядом с моим братом не было! Дрянь! Но нет, она продолжала бубнить: — Он же пятый год вне дома живет…

— Лена, это видно, понимаешь? — Она подняла на него глаза и чуть не спросила «Что видно?», но Стас уже отвечал: — Когда человек любит, у него это на лице написано. Это трудно скрыть. Ну, — он пожал плечами, — если ты актриса, то возможно… Лена, я полночи думал и так и не понял, как должен поступить. Вот, — он ткнул ей в сомкнутые на билетах пальцы острым сложенным пополам листочком. — Делай с этим что хочешь. Выброси, покажи брату… Я не хочу лезть в вашу семью… Но и промолчать было бы подло по отношению к Максу.

Алена взяла листок и развернула. Номер пейджера. Фраза «Будет скучно, пиши». Почерк Полины она не знала, что в поставленное внизу имя верила. На кой Стасу подделывать — это же не дневник с двойкой. Только зачем он принес ей этот листок? Почему не послал Полине сообщение, если ему скучно и не с кем пойти в театр? Бред…

— Я нашел это на своем сиденье. Она, наверное, положила его, когда я вышел отдать тебе пакет. Кстати, померь еще раз сапоги. Вдруг надо поменять.

А это зачем он сейчас напомнил? Давайте приплюсуем ужин и не забудем про билет в музей и театр — такова ее цена? Или еще аванс добавить?

— Хорошо сидим!

Она смотрела на дрожащий листок и мятые билеты, а Стас, видимо, — на ее идущее пятнами лицо. Даже машины не услышали. Потому Александр Сергеевич возник перед ними, точно джин из облака. Но, наверное, не показался настолько пугающим, чтобы тут же вскочить. Стас встал первым и протянул руку.

— Скажи прямо, что хочешь в отпуск? — сказал Александр Сергеевич вместо «здрасте», но Стас ничего не ответил. — Ты окончательно перепутал рабочее время с личным? Если для нее нет работы, то какого хрена ты ее брал?! Хотя я понимаю, для какого!

— Хватит! — Стас вырвал руку. — Мы разговаривали. Без посторонних ушей. И с тобой мне тоже надо поговорить с глазу на глаз. Пошли на склад. А ты, — он повернулся к Алене, — набей пока шаблоны ответных писем, а цифры я потом скажу.

Она кивнул и прижала все три бумажки к бедру — Стас проследил взглядом за ее рукой, но ничего не сказал — он спросит про субботу, и тогда она вернет ему билеты, а пока лучше спрятать их в сумку, чтобы не порвать, и записку этой козы, чтобы не потерять. Сказать Максу надо, но как?

— Где ты потеряла моего брата? От него остался только пиджак? — спросила из-за своего компьютера Марина.

— Он на складе с Александром Сергеевичем, — ответила Алена как автомат, не выдав раздражения. Да и причиной его была не Марина. Зачем, зачем эта идиотка спит с Максом!

Алена повесила пиджак на кресло Стаса и хотела было положить билеты обратно в карман, но Марина уж очень пристально следила за ней. Пришлось вернуться на рабочее место.

Стас и Александр Сергеевич не возвращались уже более часа. Алена закончила готовить шаблоны и чертила лесенки на полях тетради, в которой переводила очередной текст для Паши, когда зазвонил телефон.

— Здравствуйте. Вы позвонили в торговую фирму «Ева». Это Елена. Чем могу вам помочь? — выдала она на одном дыхании фразу, которую еще не зазубрила, потому что по основному номеру мало звонили.

— Елена, позовите Сашу, — послышался женский голос.

Сашу? Значит, жена. Но почему не на мобильник? А если не жена? Ей четко сказано, что отвечать.

— Его нет, но вы можете оставить для него сообщение.

— Как его нет? Где он тогда? — взвился женский голос.

— Я не знаю. Что ему передать?

— Пусть перезвонит мне, когда объявится.

— Кому, вам? — как можно мягче спросила Алена, и в трубке воцарилась тишина.

— Эльвире.

И послышались гудки. Не жена. Алена взяла листок и записала время звонка. Через полчаса раздался новый звонок, и в этот раз Эльвира не дала ей даже представиться.

— Девушка, милая, вы забыли ему передать?

— Я его еще не видела, — робко начала Алена.

— Елена, так вас зовут, верно? Я знаю, что Саша в офисе. Пусть он мне позвонит. Немедленно.

Алена повесила трубку и подняла глаза на остальных:

— Кто-нибудь может сходить на склад и позвать Александра Сергеевича?

— Позвони ему на мобильник, — сразу отозвалась Марина, и Паша протянул Алене номер.

Абонент оказался недоступен. Тогда Алена вытащила визитку Стаса и набрала ему.

— Что случилось? — спросил он вместо «алло».

— Два раза звонила какая-то Эльвира и требовала…

Алена не успела договорить. Стас крикнул, наверное, в другой конец склада: «Саш, перезвони матери!» Эхо складского помещения сообщило, что сын не обрадовался звонку. И все же он явился в офис и схватил трубку.

— Что-то случилось? — он уселся на край стола, прямо на раскрытую тетрадь. — Ты там зарплату только повыше укажи. Ну, чтобы уж наверняка. А что, слабо за меня расписаться? Хорошо. Завтра утром. Сейчас я занят. Я занят, понятно? Если приспичило, приезжай в офис. Я не могу вечером. Я обещал Оксане быть вовремя. Хорошо.

И, бросив трубку, он опять выругался и уставился на Алену, точно видел впервые.

— Что ты делаешь вечером?

Алена раскрыла рот, но совсем не для того, чтобы озвучить планы. От такой наглости можно было б провалиться на месте, если бы офисные кресла не были новыми и крепкими. Но вот нервы очередной проверки на крепость не прошли. Она почувствовала в глазу крошку высохшей туши. Или все же это подступили слезы обиды. Что ему Стас сказал про нее?

— Если ты домой, то я тебя подвезу, — продолжил Александр Сергеевич, будто и не ждал ответа. — Только придется сделать небольшой крюк. Завести документы матери и поставить пару подписей. Десять минут. Не больше. Договорились? Примешь это, как извинение за вчерашнее и за утро, или все же купить цветы?