— Шесть лет.
— И как вы выжили?
— Машину продали, ну и… У нас же свой огород, — она опустила глаза. — Тяжело. И сейчас не лучше, — Алена вновь смотрела ему в глаза. — Спасибо, что взяли меня. И простите за мой вчерашний вид.
— Клоунский костюм, ты хотела сказать, — улыбнулся он впервые за последние два часа. — Тебе хорошо без косметики, а вот хвост лучше распусти. У тебя волосы красивые, а стянутые они точно облезлый хвост.
Под его одобрительным взглядом, Алена стащила с волос резинку и сунула в сумку, перекинутую через спинку кресла. Стас поставил перед ней готовый кофе и устроился на краю своего стола делать для себя другой. Заметив, что Алена поглядывает на часы, Стас улыбнулся:
— Его появление всегда неожиданно и потому приятно.
Алена улыбнулась в ответ. Ложка мерно билась о края чашки, и Алена поймала себя на мысли, что раскачивает ногой в ее такт.
— На кого думаешь учиться? — спросил Стас, продолжая взбивать сахар с кофе.
— На экскурсовода, если поступлю в следующем году.
— А в этом не поступила, значит?
Алена поджала губы — чего ему-то врать.
— Нет. Только мама думает, что меня все же взяли на вечерний. Иначе мне бы не разрешили остаться с Максом в городе.
— Вы живете с братом одни?
— Как сказать, — Алена вновь опустила глаза. — У нас есть соседи. И тетя Маша, бабушкина подруга, она мне как родная. Во всяком случае, она чувствует за меня ответственность и докладывает бабушке и маме каждый мой шаг.
— И это правильно, — усмехнулся Стас и направился к чайнику.
Свою чашку он тоже опустил на ее стол и подкатил кресло, но не сел.
— Послушай, Лена. Давай начистоту…
Алена обрадовалась, что не успела сделать глоток.
— Мы с тобой взрослые люди, — Стас продолжал стоять, но голос его звучал так близко, будто он вновь шептал ей на ухо названия партнерских фирм. — Одним в Питере жить тяжело и, наверное, еще маме приходится помогать. Если тебе нужна больше зарплата, я поговорю с Александром Сергеевичем. Это не проблема, он нормальный мужик и войдет в положение.
Алена почувствовала, как задергалось веко, и надеялась, что Стас ничего не заметил.
— Спасибо за заботу, Станислав Витальевич, но меня все устраивает.
— Меня Стас зовут, — отчеканил он и сел в кресло.
Алена опустила глаза.
— Я больше не хочу видеть таких глаз. Я не предлагаю тебе свои деньги и потому ничего не собираюсь просить взамен. В кого вы все превратились? Почему я не имею права войти в положение девушки, оставшейся без отца. Вот, — он вытащил из кармана портмоне и положил на стол несколько сотен. — Это аванс, и не смей оставлять деньги на столе, потому что я все учту в конце месяца.
Алене ничего не оставалось, как спрятать деньги в сумочку — просто так, мимо кошелька, так купюры жгли пальцы.
— Обещаешь сказать мне, если вдруг тебе понадобятся деньги?
Алена убрала руку с сумки, и та ударилась о спинку кресла.
— Обещаю.
— Спасибо.
Стас потянулся за чашкой, но отпить не успел. Помешала трель звонка.
— Как всегда, к кофе.
Пока он ходил открывать, Алена в спешке утирала губы от невидимой пенки. Встать она не успела, да и вообще от волнения едва сумела поздороваться. Александр Сергеевич выглядел чуть старше Стаса. Или же года прибавила жуткая усталость, исказившая достаточно приятные черты. Они были одного роста и даже в одинаковых костюмах с той лишь разницей, что хозяин фирмы был полностью одет. Он небрежно протянул Алене руку и легонько сжал пальцы. Потом повернулся к Стасу, но, заметив кофе, сначала молча выпил его одним глотком.
— Где договор?
Стас уже держал лист в руках. Александр Сергеевич достал из внутреннего кармана пиджака ручку, прижал ей лист на Аленином столе и принялся просматривать договор. На нее он даже, кажется, и не взглянул больше, но и без его взгляда сердце подпрыгнуло к горлу. Что он так долго читает? Договор заполнял Стас. Он уж точно не напутал ничего с ее паспортными данными. Наконец хозяин поставил подпись и вытащил из другого кармана печать.
— Готово! — он протянул договор вместе с печатью Стасу и обернулся к Алене. — Готова? — Она кивнула, думая, что тот спрашивает про работу. — Тогда пошли. Я подброшу тебя до дома. Мы, можно сказать, соседи.
Она зацепилась ногой за кресло, но Александр Сергеевич удержал ее за локоть.
— Когда-нибудь у нас будет нормальный офис.
Он скорой походкой направился к выходу и, не глядя, схватил с вешалки ее плащ, перекинул через руку и открыл дверь. Ей оставалось только выйти — не рвать же плащ из рук.
— Шевелись, — сказал хозяин не грубо, но резко. Видимо, от усталости.
Алена сбежала следом за ним с лестницы, радуясь, что сегодня в брюках. Он попрощался с охранником, а она не успела даже взглянуть, вчерашний то парень или нет, потому что Александр Сергеевич нетерпеливо придерживал для нее дверь. Дорогая темно-синяя машина косо наехала на газон, словно ее хозяин пожалел лишнюю секунду, чтобы, паркуясь, хотя бы выкрутить руль. У машины Александр Сергеевич что-то обронил и нагнулся поднять, не заметив даже, как подмел плащом дорогу.
Алена несказанно обрадовалась, когда Александр Сергеевич открыл заднюю дверь, но, увы, на заднее сиденье упал только плащ. Ей он предложил сесть вперед. Она не замешкалась даже на секунду, боясь услышать новое «шевелись». Да и домой хотелось попасть как можно быстрее, пока там соседи еще чего не нафантазировали. Она не предупредила, что задержится. У Макса сегодня концерт, а докладывать что-либо тете Маше она не обязана. И все же ругаться нельзя — лучше явиться домой вовремя. Еще есть надежда на то, что на машине окажется быстрее, чем на метро.
Александр Сергеевич не переспросил адрес — видимо, хорошо запомнил его из договора, раз так долго и внимательно читал его и перечитывал. Разговор между ними не предусматривался, потому что Александр Сергеевич сразу же загрузил диск с классикой в рок-обработке. Алена старалась смотреть вперед, чтобы водитель не подумал, что она его разглядывает. Но лучше бы она видела его лицо, чем краем глаза руки на руле. Почему им всем так нравится именно эта модель часов? От воспоминаний о проведенных в «девятке» минутах, кофе поднялся к самому горлу и пришлось даже сглотнуть.
— Ну как первый рабочий день? — вдруг задал Александр Сергеевич вопрос, которого Алена так боялась.
Что отвечать? Как себя вести с хозяином? И что Стас подразумевает под понятием «нормальный мужик»? И Алена без лишних подробностей выдала полный отчет о проделанной сегодня работе, и Александр Сергеевич выслушал его без единого вопроса, а потом, почти через минуту, сказал:
— У меня тоже был скучный день. Таможня и еще раз таможня. Но я не жалуюсь.
— Так и я не жалуюсь! — испуганно взвизгнула Алена и теперь уставилась на его профиль. Не римский, конечно, но достаточно волевой, и в машине не так видны мешки под глазами.
Александр Сергеевич на секунду повернул к ней голову, но и этой секунды оказалось достаточно, чтобы она вспыхнула.
— Мне не жалуешься, а маме пожалуешься.
— Я не собираюсь ничего ей рассказывать, — почти обиженно выдала Алена и уставилась на расцвеченную светофорами дорогу: чего оба к возрасту прицепились?!
И тут она увидела на своей коленке золотые часы и чуть не задохнулась от ужаса. Как она, дура, снова села в машину! Ведь уже не шестнадцать!
— Прости, привычка! — Рука исчезла. — Посмотри, будь добра, куда я швырнул телефон. Под ногами нет?
Она с трудом расслышала за музыкой музыкальную трель телефона. Рука с часами теперь только тыкала пальцем вниз.
— Нашла?
Алена даже тронула свои туфли — ничего. Музыка прекратилась.
— Посмотри на заднем сиденье!
Какое счастье, что она не в юбке… Но ремень не пустил. Пришлось отстегнуться. На полу ничего, на сиденье только плащ. И о, удача — блестящий мобильник спрятался в складках плаща. Алена вернулась на сиденье — кожаное, глубокое, мягкое — и схватилась за ремень.