Фу, наконец Алена смогла положить трубку. Телефон аж раскалился от злости на услышанное.

— Я все равно пойду с тобой, — объявил Макс тут же. — В тебе что-то энтузиазм зашкаливает.

— Макс, отвали! Я взрослая, понимаешь? Меня люди взяли на работу. Работу, андестенд? А я припрусь в первый же день с братиком, будто в детский сад!

Макс на секунду сжал губы, но потом нашелся с ответом:

— Знаешь, если они нормальные люди, как ты их описываешь, то все поймут, а если кретины, то тебе валить оттуда надо, ферштейн?

У Алены аж руки зачесались съездить братцу по физиономии, но она догадалась, что это все от голода. Сладкий кофе давно перестал действовать, а про печенье Полины живот забыл и подавно. На ужин были остатки вчерашней вареной картошки, селедка и хлеб. Макс замешкался с мытьем рук, и Алена поспешила сунуть нос в мешок с газетами, чтобы наконец внимательно прочитать объявление про фирму «Ева», но тетя Маша, похоже, сделала с газетой «Профессия» то, что грозилась, — почистила на ней селедку. Придется узнавать заработную плату уже из договора. В любом случае, это будет больше нуля, который имеется у нее сейчас. Но Макс продолжал пилить сестру — лучше бы он не ждал ее к ужину. Заткнуть его особо нечем, только если сообщением, что ей нужно подготовиться к первому рабочему дню. Макс еле удержался от комментария, и Алена запретила мозгу фантазировать по поводу невысказанного. Она собралась надеть брюки и блузку. Главное, что у той широкие рукава. Хвост и никакой косметики. Будет такая же серая мышь, как и все остальные. Главное, чтобы Станислав Витальевич не переслащивал кофе, а то проблем в женском коллективе не оберешься. Хотя проблемы сейчас как раз в домашнем коллективе.

Утром бутерброд не лез в горло — тетя Маша глядела на нее хуже, чем на Полину. Кому-то телевизор явно противопоказан. Она бросила на Макса многозначительный взгляды, чтобы тот поторопился. Она же объяснила, что идти долго, а вдвоем они не поместятся в «Форд». Стас четко сказал, что их без нее утром четверо.

Надо бы заглянуть к Полине и поблагодарить за заботу, пусть и не пригодившуюся. Она с вечера постирала костюм и теперь его, пусть и влажный, можно было спокойно передать хозяйке. Пусть висит в шкафу дальше. Ей он явно не пригодится. Во всяком случае, в фирме «Ева». Вчера, измученная деловой перепиской, Алена уснула рано и не слышала, как Полина вернулась со спектакля, но тапочек под вешалкой не было. В другой раз скажет спасибо. Будить, когда не просят, чтобы извиниться за то, что не разбудила, когда просили, — это форменное свинство. Только вот в самый последний момент, когда Макс уже вышел на лестницу, дверь приоткрылась, и Полина, вся заспанная, в тонком халатике, высунулась в коридор:

— Куда вы так рано? — спросила она, и ее вопрос удивил брата с сестрой не меньше, а куда больше, чем саму Полину их уход в восемь утра.

Она никогда прежде не интересовалась их жизнь, но со вчерашнего дня, возможно, что-то поменялось, или ей просто было интересно, как у Алены прошло собеседование, и она поспешила обрадовать Полину. Та кивнула и поздравила, не выразив особой радости. Алена заметила, что она смотрит на Макса, который нервно дергал ручку входной двери, раздосадованный задержкой. Полине тоже хотелось быстрее уйти, чтобы не бежать до ПТУ, но и показаться Полине неблагодарной не хотелось, а та явно что-то собиралась им сказать. Вернее, Максу.

— Я хотела с тобой поговорить, но ты не пришел в театр.

— Не до театра было, — буркнул Макс, и Алена покраснела. Ну что, придурок, так психанул-то вчера! — Чего ты хотела?..

— Да так, — Полина, кажется, обиделась на его тон. — Разговор не на пять минут. Не хочу вас задерживать. Потом как-нибудь.

Сказала она и захлопнула дверь, словно давала себе по носу. Макс вытолкал сестру на лестничную площадку, и Алена даже поджала губы — ненормальные все какие-то. На пустом месте разозлился на человека лишь за то, что Полина выполнила просьбу сестры и одолжила костюм. Идиот! Макс продолжал злиться и на нее саму, утро для него не оказалось мудрее вечера, или Макс сделался под воздействием тети Маши окончательным дебилом. Только бы не брякнул чего Стасу. Может, конечно, тому хватит одного взгляда, чтобы понять, что у ее братика напрочь отсутствует чувство юмора.

Только Стас опаздывал. На часах уже было пять минут одиннадцатого, и под дверью столпилось приличное количество народа. Одни парни и мужики, явно экспедиторы, потому что она видела их подле газелек. Охранник в этот раз был с сединой в висках и обладал более мягким голосом.

— О как! — воскликнул он, взяв их паспорта. — Не рано ли семьей обзавелись, а? Алена даже опешила, но Макс не растерялся:

— Это наши родители обзавелись, а мы так… Брат с сестрой.

— Фу, — покачал головой охранник. — А я уж испугался… Не, не торопитесь… Все успеется…

Стас тоже не торопился приходить. Может, поборник пунктуальности попал в пробку? Экспедиторы тихо переговаривались, поглядывая на наручные часы, но они с Максом молчали. Алена надеялась, что брат уже пожалел, что притащился с ней. И да, лучше бы его не было рядом, когда взбешенный Станислав Витальевич взлетел по лестнице, перепрыгивая чуть ли не по три ступеньки за раз. Явно не заметив Макса, он подтащил к себе Алену чуть ли не за шиворот:

— Ты где, дура, была? Я же четко сказал, не опаздывать. Ты украла у нас пятнадцать минут рабочего времени, идиотка!

— Стас, отпусти ее! Ты че, офонарел? — толкнула его в плечо Марина и вовремя, потому что Макс протиснулся между ним и сестрой.

Стас отступил и смерил Макса долгим, но совсем не оценивающим взглядом.

— А ты, парень, тут откуда взялся? — выплюнул он непростительно грубо. — У нас нет свободных вакансий…

— Это мой брат, — поспешила встрять Алена. — Он меня просто провожал.

Стас хотел что-то ответить, но в этот самый момент Марина сунула руку в карман его брюк и вытащила ключ, который он, видимо, на бегу туда запихнул. Но он не дал ей сделать и шага к двери, вырвал ключ и сунул его в замочную скважину. Только в этот момент все начали с ним здороваться по имени-отчеству, но Стас не обернулся ни к кому. Он быстро прошел в коридор и снял офис с охраны. Однако у первого стеллажа остановился и, пропустив всех экспедиторов и девушек, преградил Алене путь.

— Я, кажется, русским языком сказал, что посторонних здесь не терплю. А ты решила с первого утра начать испытывать мое терпение. Предупреждаю, что оно никогда не было ангельским. И я сейчас борюсь с желанием отправить тебя с братцем домой, сестрица Аленушка. Его братец Иванушка зовут?

— Меня зовут Макс, и это я сам увязался за ней…

Последнее слово утонуло в ехидном взгляде Стаса. Макс опустил глаза, и Алена обрадовалась, что брат заткнулся.

— Можешь не объяснять. У меня у самого сестра, и я сделал бы тоже самое. Только какого ж хрена вы поперлись сюда. Я же сказал ей, что буду ждать…

— Вы сказали, что четверо одну не ждут, — пролепетала Алена, поймав на себе все еще тяжелый взгляд Стаса.

— А сегодня ради твоего первого дня я хотел сделать исключение. С непривычки нелегко рассчитать время на дорогу. В понедельник ты от меня снисхождения не дождешься.

Он облокотился на стеллаж с таким видом, будто собрался толкнуть все коробки к стене.

— Стас, хватит пугать девушку! Мы же все знаем, какой ты белый и пушистый, — послышался голос Марины. — Гони ее сюда, я же должна показать ей утреннюю процедуру.

Стас видимо собирался подтолкнуть Алену, но потом передумал, позволив той пройти к столикам девушек самостоятельно. Затем таким же жестом пригласил и Макса.

— Вот собственно и все, что у нас есть, — пробормотал он. — Мы все на виду, никаких закрытых кабинетов, чтобы ты не думал лишнее. Пусть твоя душенька будет спокойна, я присмотрю за Леной, как за собственной сестрой…

— Ой, только не так! — проверещала опять Марина. — Ее-то ты за что невзлюбил!