Мне очень хотелось продолжить свои, по сути, жизненно важные расспросы, но пришлось вначале, по его просьбе, поведать горестную историю своего обращения.

— Что же, довольно забавно, — хмыкнул Дамианос.

Непонятно, что забавного он нашел в моей трагедии, но не мне судить.

Наверняка, он слышал множество подобных жалоб. Невежливо было бы с моей стороны не поинтересоваться в свою очередь его историей, учитывая, что он является одним из древнейших представителей нашего вида. Едва ли мне еще доведется в ближайшем будущем познакомиться с кем-то подобным. К тому же, он назвал меня своим потомком. Как же это может быть? Сомневаюсь, что мы с ним в родстве. И главное, когда и каким образом вообще появились на земле первые вампиры, оказавшись не страшной сказкой и не вымыслом?

Не став вдаваться в личные подробности, которые, разумеется, были не моим делом, Дамианос, однако, не отказал мне в удовлетворении любопытства.

Появление на Земле первых вампиров имело место в начале ХII века. Средневековье — глухое, темное и малопросвещенное время, очень подходящее, на мой взгляд, для зарождения чудовищ и монстров. Дамианос родился и вырос в Антиохиском княжестве в обычной человеческой семье и вовсе не мог знать, что станет одним из Изначальных вампиров.

Обращению своему он обязан стечению обстоятельств в виде повального мора от чумы, владению его матерью темной магией и ее сильной любви к своему семейству. В результате сложнейших заклинаний при помощи ныне исчезнувших природных сил четыре человека — Дамианос, его брат, сестра и их отец — начали свой путь вечности в новом качестве. Все остальные вампиры, населившие Землю, уже дело рук одного из них. Таким образом, пусть очень разбавленная, частица крови Дамианоса или его родных присутствует в крови каждого обращенного.

— Я пощадил тебя, но одной тебе все равно не выжить, — как бы между делом заметил он. — Тебе следует вернуться к своему создателю. Право слово, я с удовольствием оторвал бы ему голову за халатность и безответственность, за то, что ничему не научил. Знаешь, в Европе подобное вообще вне закона, сам факт твоего обращения преступен. Представь себе, они там живут по законам, — неожиданно Дамианос расхохотался. — Глупцы. Мы высший вид, мы вне закона, — так же резко, как поддался веселью, этот пугающий вампир вновь стал серьезным. — Решать, конечно, тебе, Мэри-Нэлл, но в следующий раз может так не повезти.

Он бесспорно прав, и эти ужасные недели еще раз подтвердили истинность слов Дамианоса. Раз уж я так и не решилась выйти на солнце, то следовало как-то принять себя в новом качестве и искать возможности устроить свою судьбу. На мне уже слишком много крови, и я всем сердцем желала научиться жить нормально. Но как же это сделать, если не на кого опереться, не у кого спросить совета? Все мысли в моей голове смешались. Я не обманывала себя, передо мной сидел отнюдь не добрый Санта Клаус, но его элегантность, осанка, манеры выдавали в Дамианосе человека высокого положения, привыкшего повелевать. А вернуться к Трою, существу, к которому, кроме ненависти и отвращения, я ничего не испытывала, и которого винила во всех моих бедах — это выше моих сил, поэтому я решилась робко спросить:

— Простите, сэр, очевидно, с моей стороны — это верх бестактности и неприличия, но не могли бы Вы взять меня с собой?..

— Послушай меня, Мэри — Нэлл, — мягкий голос его не слишком гармонировал с холодными равнодушными глазами. — Не стоит переоценивать мою доброту. Я вовсе не благотворитель, и в новообращенных вампирах не вижу пользы. Да, я помог тебе сегодня, но ты всего лишь развлекла меня свободным вечером, — он лениво любовался игрой света в своем бокале с вином. — На самом деле и, возможно, вскоре ты это поймешь, большинство вампиров стараются не попадать в поле моего зрения. Но сегодня, похоже, и правда ночь благих дел, поэтому дам тебе два совета, и от того, воспользуешься ли ты ими, будет зависеть твое будущее. Первое: всегда уничтожай за собой трупы, тебя ведь в детстве учили не разбрасывать мусор? И второе: вернись к своему создателю. Пусть ты и ненавидишь его, для вампира он не сделал ничего плохого. То, что он пьет кровь — это наша сущность и единственная возможность бытия. Он убил твоего жениха, чтобы спасти тебе жизнь, помог завершить обращение. Он знает способ не бояться солнца и хотел тебя тоже защитить от него, обещал поддержку и помощь. А вот без него, во что ты превратилась? — это напоминание вновь заставило меня вспыхнуть до корней волос.

— Очевидно, Вы правы, сэр, я так и сделаю, — с горечью согласилась я, хотя даже не представляла, как смогу заставить себя показаться на глаза кузену.

Дамианос удовлетворенно хмыкнул.

Тогда я решилась спросить о том, что меня больше всего мучило. Ведь я же видела, что Трой, прокусив шею чернокожей служанке, смог спокойно отстраниться, и даже меня оторвал. Почему же у меня так не получается и каждый раз я вижу перед собой обескровленный труп?

— Я очень благодарна Вам, мистер Дамианос! — искренне воскликнула я. — Но, может быть, Вы не откажете мне еще в одной просьбе? — я умоляюще посмотрела в его высокомерно-холодные, но умные глаза хищника, начиная понимать, что уже перехожу границу его терпения. Но для меня это было очень важно, поэтому я продолжила. — Научите меня не совершать каждый раз убийства! У меня не получается, как бы я не старалась, но я знаю, способ есть. Возможно, пройдет какое-то время, прежде чем я отыщу кузена, а мне не хотелось бы Вас подводить.

— Учить я тебя не стану, это дело твоего создателя, а меня ждут свои дела. Скажу лишь кратко, — милостиво согласился вампир. — Не терпи жажду, пей кровь каждую ночь, да хоть три раза за ночь, если есть возможность и желание. Тогда жажда не будет затмевать твой разум и заполнять мысли, — и Дамианос объяснил мне, каким образом можно уловить момент, когда нужно остановиться, слушая сердце жертвы.

Я очень старательно внимала и запоминала, понимая, что до возвращения к Трою это моя единственная возможность чему-то научиться. К тому же, я не исключала, что после побега кузен не пожелает меня знать.

— И напоследок уже не совет, а пожелание, — по тому, как жестко сузились его глаза, я поняла, что это, скорее, приказ. — Если кто-то вдруг будет спрашивать обо мне или самой захочется поболтать, лучше держать язык за зубами, чтобы потом не пожалеть. Прощай, Мэри-Нэлл!

На меня словно холодом дохнуло и захотелось поежиться. Не осталось ни малейших сомнений, что в случае нескромности моя вечность тут же оборвется.

Дамианос исчез, а я, ощущая странную усталость или, скорее, подавленность, поспешила обратно в номер.

Весь день я проспала, впервые за долгое время в мягкой уютной постели, не беспокоясь, что кто-то меня потревожит. А вечером, тщательно приводя себя в порядок, собираясь на охоту, я обдумывала последние события и советы древнего вампира.

Признавая его правоту, тем не менее, я откровенно трусила возвращаться к Трою с покаянной головой, для такого шага необходимо набраться мужества. А что если попробовать найти Марко? Я не сомневалась, что он согласился бы стать моим учителем. Вот только где его искать? Я решила сначала сходить поохотиться, попытаться воспользоваться советами Дамианоса, а потом возвращаться в Гринвуд, положившись на судьбу. Если Трой все еще там меня дожидается, то я попробую наладить отношения с ненавистным кузеном. Ну, а если он уехал, возьму карету, кучера, соберусь в дорогу и попробую отыскать Марко, может, падре о нем что-то знает.

Пожалуй, впервые я оправлялась на поиски жертвы не только мучимая жаждой, но и в приподнятом настроении. «Если я научусь обходиться без убийств, можно будет жить в ладу со своей совестью», — мечтала я.

Но стоило мне лишь пройти до соседей улицы, как вдруг от стены дома отделилась тень, изрядно напугав меня, и передо мной вырос Трой собственной персоной.

— Здравствуй, Мэри! — и в то же мгновение резкая боль, раздирающая внутренности, буквально ослепила меня.