5 марта 1904 «Я восходил на все вершины…» Я восходил на все вершины, Смотрел в иные небеса, Мой факел был и глаз совиный, И утра божия роса. За мной! За мной! Ты молишь взглядом, Ты веришь брошенным словам, Как будто дважды чашу с ядом Я поднесу к своим губам! О, нет! Я сжег свои приметы, Испепелил свои следы! Всё, что забыто, недопето, Не возвратится до Звезды — До Той Звезды, которой близость Познав, – сторицей отплачу За всё величие и низость, Которых тяжкий груз влачу! Около 15 марта 1904 «Мой любимый, мой князь, мой жених…» Мой любимый, мой князь, мой жених, Ты печален в цветистом лугу. Павиликой средь нив золотых Завилась я на том берегу. Я ловлю твои сны на лету Бледно-белым прозрачным цветком. Ты сомнешь меня в полном цвету Белогрудым усталым конем. Ах, бессмертье мое растопчи, — Я огонь для тебя сберегу. Робко пламя церковной свечи У заутрени бледной зажгу. В церкви станешь ты, бледен лицом, И к царице небесной придешь, — Колыхнусь восковым огоньком, Дам почуять знакомую дрожь... Над тобой – как свеча – я тиха, Пред тобой – как цветок – я нежна. Жду тебя, моего жениха, Всё невеста – и вечно жена. 26 марта 1904 Молитвы 1 Сторожим у входа в терем, Верные рабы. Страстно верим, выси мерим, Вечно ждем трубы. Вечно – завтра. У решетки Каждый день и час Славословит голос четкий Одного из нас. Воздух полон воздыханий, Грозовых надежд, Высь горит от несмыканий Воспаленных вежд. Ангел розовый укажет, Скажет: «Вот она: Бисер нижет, в нити вяжет — Вечная Весна». В светлый миг услышим звуки Отходящих бурь. Молча свяжем вместе руки, Отлетим в лазурь. 2. Утренняя До утра мы в комнатах спорим, На рассвете один из нас Выступает к розовым зорям — Золотой приветствовать час. Высоко он стоит над нами — Тонкий профиль на бледной заре За плечами его, за плечами — Все поля и леса в серебре. Так стоит в кругу серебристом, Величав, милосерд и строг. На челе его бледно-чистом Мы читаем, что близок срок. 3. Вечерняя Солнце сходит на запад. Молчанье Задремала моя суета. Окружающих мерно дыханье. Впереди – огневая черта. Я зову тебя, смертный товарищ! Выходи! Расступайся, земля! На золе прогремевших пожарищ Я стою, мою жизнь утоля. Приходи, мою сонь исповедай, Причасти и уста оботри... Утоли меня тихой победой Распылавшейся алой зари. 4. Ночная Тебе, Чей Сумрак был так ярок, Чей Голос тихостью зовет, — Приподними небесных арок Всё опускающийся свод. Мой час молитвенный недолог — Заутра обуяет сон. Еще звенит в душе осколок Былых и будущих времен. И в этот час, который краток, Душой измученной зову: Явись! продли еще остаток Минут, мелькнувших наяву! Тебе, Чья Тень давно трепещет В закатно-розовой пыли! Пред Кем томится и скрежещет Суровый маг моей земли! Тебя – племен последних Знамя, Ты, Воскрешающая Тень! Зову Тебя! Склонись над нами! Нас ризой тихости одень! 5. Ночная Спи. Да будет твой сон спокоен. Я молюсь. Я дыханью внемлю. Я грущу, как заоблачный воин, Уронивший панцырь на землю. Бесконечно легко мое бремя. Тяжелы только эти миги. Всё снесет золотое время: Мои цепи, думы и книги. Кто бунтует, – в том сердце щедро, Но безмерно прав молчаливый. Я томлюсь у Ливанского кедра, Ты – в тени под мирной оливой. Я безумец! Мне в сердце вонзили Красноватый уголь пророка! Ветви мира тебя осенили... Непробудная... Спи до срока. Март – апрель 1904 « На перекрестке…» На перекрестке, Где даль поставила, В печальном весельи встречаю весну. На земле еще жесткой Пробивается первая травка. И в кружеве березки — Далеко – глубоко — Лиловые скаты оврага. Она взманила, Земля пустынная! На западе, рдея от холода, Солнце – как медный шлем воина, Обращенного ликом печальным К иным горизонтам, К иным временам... И шишак – золотое облако — Тянет ввысь белыми перьями Над дерзкой красою Лохмотий вечерних моих! И жалкие крылья мои — Крылья вороньего пугала — Пламенеют, как солнечный шлем, Отблеском вечера... Отблеском счастия... И кресты – и далекие окна — И вершины зубчатого леса — Всё дышит ленивым И белым размером Весны. |
