5 августа 1901 Преображение Разверзаются туманы, Буревестник на волне, Пролетают ураганы В бесконечной вышине. В светлый день Преображенья Дух безумца поражен: Из неволи, из смятенья Голос Твой услышал он. Ныне скорбный, ныне бедный, В лоне Вечного Отца, Близ Тебя, в лазури бледной Жаждет нового конца... Лишь одна страна в тумане (Буревестник на волне) — Беспокойное желанье Вместе с богом – в вышине. 6 августа 1901 (Февраль 1914) «Ты далека, как прежде, так и ныне…» Ты далека, как прежде, так и ныне, Мне не найти родные берега. Моя печаль чужда твоей святыне, И радостью душа не дорога. Суровый хлад – твоя святая сила: Безбожный жар нейдет святым местам. Пускай любви – забвенье и могила, Ты над могилой – лучезарный храм. 11 августа 1901. Дедова (1918) «Стою на царственном пути…» Стою на царственном пути. Глухая ночь, кругом огни, — Неясно теплятся они, А к утру надо всё найти. Ступлю вперед – навстречу мрак, Ступлю назад – слепая мгла. А там – одна черта светла, И на черте – условный знак. Но труден путь – шумит вода, Чернеет лес, молчат поля... Обетованная земля — Недостижимая звезда... Звезда – условный знак в пути, Но смутно теплятся огни, А за чертой – иные дни, И к утру, к утру – всё найти! 15 августа 1901 (1908) «Сумерки, сумерки вешние…» Дождешься ль вечерней порой Опять и желанья, и лодки, Весла и огня за рекой? Фет Сумерки, сумерки вешние, Хладные волны у ног, В сердце – надежды нездешние, Волны бегут на песок. Отзвуки, песня далекая, Но различить – не могу. Плачет душа одинокая Там, на другом берегу. Тайна ль моя совершается, Ты ли зовешь вдалеке? Лодка ныряет, качается, Что-то бежит по реке. В сердце – надежды нездешние, Кто-то навстречу – бегу... Отблески, сумерки вешние, Клики на том берегу. 16 августа 1901 «Наступает пора небывалая…» Наступает пора небывалая. В освященные ризы одет, Вознесу я хвалы запоздалые, — Не раздастся ли свыше ответ. Пламя алое в сумраке носится, Потухают желанья в крови. Вижу – к вышнему небу возносится Безначальная дума Любви. 17 августа 1901 (Февраль 1914) «Ты горишь над высокой горою…» Ты горишь над высокой горою Недоступна в Своем терему. Я примчуся вечерней порою, В упоеньи мечту обниму. Ты, заслышав меня издалёка, Свой костер разведешь ввечеру Стану, верный велениям Рока, Постигать огневую игру. И, когда среди мрака снопами Искры станут кружиться в дыму, — Я умчусь с огневыми кругами И настигну Тебя в терему. 18 августа 1901 «Видно, дни золотые пришли…» Видно, дни золотые пришли. Все деревья стоят, как в сияньи. Ночью холодом веет с земли; Утром белая церковь вдали И близка и ясна очертаньем. Всё поют и поют вдалеке, Кто поет – не пойму; а казалось, Будто к вечеру там, на реке — В камышах ли, в сухой осоке — И знакомая песнь раздавалась. Только я не хочу узнавать. Да и песням знакомым не верю. Всё равно – мне певца не понять. От себя ли скрывать Роковую потерю? 24 августа 1901 «Кругом далекая равнина…» Кругом далекая равнина, Да толпы обгорелых пней. Внизу – родимая долина, И тучи стелются над ней. Ничто не манит за собою, Как будто даль сама близка. Здесь между небом и землею Живет угрюмая тоска. Она и днем и ночью роет В полях песчаные бугры. Порою жалобно завоет И вновь умолкнет – до поры. И всё, что будет, всё, что было, — Холодный и бездушный прах, Как эти камни над могилой Любви, затерянной в полях. 26 августа 1901. Мелево (24 июля 1908) «Я всё гадаю над тобою…» Я всё гадаю над тобою, Но, истомленный ворожбой, Смотрю в глаза твои порою И вижу пламень роковой. Или великое свершилось, И ты хранишь завет времен И, озаренная, укрылась От дуновения племен? Но я, покорствуя заране, Знай, сохраню святой завет. Не оставляй меня в тумане Твоих первоначальных лет. Лежит заклятье между нами, Но, в постоянстве недвижим, Скрываю родственное пламя Под бедным обликом своим. |
