Август 1909 «Вот девушка, едва развившись…» Вот девушка, едва развившись, Еще не потупляясь, не краснея, Непостижимо черным взглядом Смотрит мне навстречу. Была бы на то моя воля, Просидел бы я всю жизнь в Сеттиньяно, У выветрившегося камня Септимия Севера. Смотрел бы я на камни, залитые солнцем, На красивую загорелую шею и спину Некрасивой женщины под дрожащими тополями. 15 мая 1909. Settignano (16 января 1914) Madonna da Settignano Встретив на горном тебя перевале, Мой прояснившийся взор Понял тосканские дымные дали И очертания гор. Желтый платок твой разубран цветами — Сонный то маковый цвет. Смотришь большими, как небо, глазами Бедному страннику вслед. Дашь ли запреты забыть вековые Вечному путнику – мне? Страстно твердить твое имя, Мария Здесь, на чужой стороне? 3 июня 1909 Фьёзоле Стучит топор, и с кампанил К нам флорентийский звон долинный Плывет, доплыл и разбудил Сон золотистый и старинный... Не так же ли стучал топор В нагорном Фьёзоле когда-то, Когда впервые взор Беато Флоренцию приметил с гор? Июнь 1909 (27 февраля 1914 ) Сиена В лоне площади пологой Пробивается трава. Месяц острый, круторогий, Башни – свечи божества. О, лукавая Сиена, Вся – колчан упругих стрелf Вероломство и измена — Твой таинственный удел! От соседних лоз и пашен Оградясь со всех сторон, Острия церквей и башен Ты вонзила в небосклон! И томленьем дух влюбленный Исполняют образа, Где коварные мадонны Щурят длинные глаза: Пусть грозит младенцу буря, Пусть грозит младенцу враг, — Мать глядится в мутный мрак, Очи влажные сощуря!.. 7 июня 1909 (1914) Сиенский собор Когда страшишься смерти скорой, Когда твои неярки дни, — К плитам Сиенского собора Свой натружённый взор склони. Скажи, где место вечной ночи? Вот здесь – Сивиллины уста В безумном трепете пророчат О воскресении Христа. Свершай свое земное дело, Довольный возрастом своим. Здесь под резцом оцепенело Всё то, над чем мы ворожим. Вот – мальчик над цветком и с птицей, Вот – муж с пергаментом в руках, Вот – дряхлый старец над гробницей Склоняется на двух клюках. Молчи, душа. Не мучь, не трогай, Не понуждай и не зови: Когда-нибудь придет он, строгий, Кристально-ясный час любви. Июнь 1909 (5 мая 1911) «Искусство – ноша на плечах…» Искусство – ноша на плечах, Зато как мы, поэты, ценим Жизнь в мимолетных мелочах! Как сладостно предаться лени, Почувствовать, как в жилах кровь Переливается певуче, Бросающую в жар любовь Поймать за тучкою летучей, И грезить, будто жизнь сама Встает во всем шампанском блеске В мурлыкающем нежно треске Мигающего cinema! А через год – в чужой стране: Усталость, город неизвестный, Толпа, – и вновь на полотне Черты француженки прелестной! Июнь 1909. Foligm (4 марта 1914) «Глаза, опущенные скромно…» Глаза, опущенные скромно, Плечо, закрытое фатой... Ты многим кажешься святой, Но ты, Мария, вероломна... Быть с девой – быть во власти ночи, Качаться на морских волнах... И не напрасно эти очи К мирянам ревновал монах: Он в нише сумрачной церковной Поставил с братией ее — Подальше от мечты греховной, В молитвенное забытье... Однако, братьям надоело .................... .................... .................... Конец преданьям и туманам! Теперь – во всех церквах она Равно – монахам и мирянам На поруганье предана... Но есть один вздыхатель тайный Красы божественной – поэт... Он видит твой необычайный, Немеркнущий, Мария, свет! Он на коленях в нише темной Замолит страстные грехи, Замолит свой восторг нескромный, Свои греховные стихи! И ты, чье сердце благосклонно, Не гневайся и не дивись, Что взглянет он порой влюбленно В твою ласкающую высь! 12 июня 1909 (12 февраля 1914) Благовещение С детских лет – видения и грезы, Умбрии ласкающая мгла. На оградах вспыхивают розы, Тонкие поют колокола. Слишком резвы милые подруги, Слишком дерзок их открытый взор. Лишь она одна в предвечном круге Ткет и ткет свой шелковый узор. Робкие томят ее надежды, Грезятся несбыточные сны. И внезапно – красные одежды Дрогнули на золоте стены. Всем лицом склонилась над шелками, Но везде – сквозь золото ресниц — Вихрь ли с многоцветными крылами, Или ангел, распростертый ниц... Темноликий ангел с дерзкой ветвью Молвит: «Здравствуй! Ты полна красы!» И она дрожит пред страстной вестью, С плеч упали тяжких две косы... Он поет и шепчет – ближе, ближе, Уж над ней – шумящих крыл шатер. И она без сил склоняет ниже Потемневший, помутневший взор... Трепеща, не верит: «Я ли, я ли?» И рукою закрывает грудь... Но чернеют пламенные дали — Не уйти, не встать и не вздохнуть... И тогда – незнаемою болью Озарился светлый круг лица... А над ними – символ своеволья — Перуджийский гриф когтит тельца. Лишь художник, занавесью скрытый, — Он провидит страстной муки крест И твердит: «Profani, procul ite, Hie amoris locus sacer est». [19]вернутьсяИдите прочь, непосвященные, здесь свято место любви (лат.). |
