6 августа 1902 Боец Я облачился перед битвой В доспехи черного слуги. Вам не спасти себя молитвой, Остервенелые враги! Клинок мой дьяволом отточен, Вам на погибель, вам на зло! Залог побед за мной упрочен Неотвратимо и светло. Ты не спасешь себя молитвой Дрожи, скрывайся и беги! Я облачился перед битвой В доспехи черного слуги. 13 августа 1902 (24 января 1916) «Всё, чем дышал я…» Всё, чем дышал я, Чем ты жила, Вчера умчал я В пустыню зла. Там насажу я Мои цветы. В гробу вздохну я — Услышишь ты О темной дали Великих лет, Когда мы знали Вечерний свет. 14 августа 1902 (1908) «Тебе, Тебе, с иного света…» Тебе, Тебе, с иного света, Мой Друг, мой Ангел, мой Закон! Прости безумного поэта, К тебе не возвратится он. Я был безумен и печален, Я искушал свою судьбу, Я золотистым сном ужален И чаю таинства в гробу. Ты просияла мне из ночи, Из бедной жизни увела, Ты долу опустила очи, Мою Ты музу приняла. В гробу я слышу голос птичий, Весна близка, земля сыра. Мне золотой косы девичьей Понятна томная игра. 14 августа 1902 (1908) «Моя душа в смятеньи страха…» Моя душа в смятеньи страха На страже смерти заждалась, Как молодая Андромаха В печальный пеплум облеклась. Увы, не встанет Гектор новый, Сражен Ахиллом у стены, И долговечные оковы Жене печальной суждены. Вот он ведет ее из брани — Всесокрушающий Ахилл, И далеко, в горящем стане, Сраженья затихает пыл. 15 августа 1902 «Прости. Я холодность заметил…» Прости. Я холодность заметил Равно – в тревоге и в тиши. О, если бы хоть миг был светел Бесцельный май твоей души! О, если б знала ты величье Неслыханное бытия! О, если б пало безразличье, Мы знали б счастье – ты и я! Но это счастье невозможно, Как невозможны все мечты, Которые порою ложно Моей душе внушаешь ты. 26 августа 1902 (Февраль 1914)
«Пытался сердцем отдохнуть я…» Пытался сердцем отдохнуть я — Ужель не сбросить этих снов! Но кто-то ждал на перепутьи Моих последних, страшных слов... Он ждет еще. Редеют тени, Яснее, ближе сон конца. Он спрятал голову в колени И не покажет мне лица. Но в день последний, в час бездонный, Нарушив всяческий закон, Он встанет, призрак беззаконный, Зеркальной гладью отражен. И в этот час в пустые сени Войдет подобие лица, И будет в зеркале без тени Изображенье Пришлеца. 27 августа 1902 «Золотистою долиной…» Золотистою долиной Ты уходишь, нем и дик. Тает в небе журавлиный Удаляющийся крик. Замер, кажется, в зените Грустный голос, долгий звук. Бесконечно тянет нити Торжествующий паук. Сквозь прозрачные волокна Солнце, света не тая, Праздно бьет в слепые окна Опустелого жилья. За нарядные одежды Осень солнцу отдала Улетевшие надежды Вдохновенного тепла. 29 августа 1902 «Без Меня б твои сны улетали…» Без Меня б твои сны улетали В безжеланно-туманную высь, Ты воспомни вечерние дали, В тихий терем, дитя, постучись. Я живу над зубчатой землею, Вечерею в Моем терему. Приходи, Я тебя успокою, Милый, милый, тебя обниму. Отошла Я в снега без возврата, Но, холодные вихри крутя, На черте огневого заката Начертала Я Имя, дитя... Август 1902 (1915) «В чужбину по гудящей стали…» В чужбину по гудящей стали Лечу, опомнившись едва, И, веря обещаньям дали, Твержу вчерашние слова. Теперь я знаю: где-то в мире, За далью каменных дорог, На страшном, на последнем пире Для нас готовит встречу бог. И нам недолго любоваться На эти, здешние пиры: Пред нами тайны обнажатся, Возблещут новые миры. Август 1902 (Февраль 1914) «Я вышел в ночь – узнать, понять…» Я вышел в ночь – узнать, понять Далекий шорох, близкий ропот, Несуществующих принять, Поверить в мнимый конский топот. Дорога, под луной бела, Казалось, полнилась шагами. Там только чья-то тень брела И опустилась за холмами. И слушал я – и услыхал: Среди дрожащих лунных пятен Далёко, звонко конь скакал, И легкий посвист был понятен. Но здесь, и дальше – ровный звук, И сердце медленно боролось, О, как понять, откуда стук, Откуда будет слышен голос? И вот, слышнее звон копыт, И белый конь ко мне несется... И стало ясно, кто молчит И на пустом седле смеется. Я вышел в ночь – узнать, понять Далекий шорох, близкий ропот, Несуществующих принять, Поверить в мнимый конский топот. |
